Планета зимы - Миллс К. Дж. - Страница 22

Друзья, Семья, вассалы — собрание двигалось, как озеро на ветру. Все были ярко, по-праздничному одеты. Здесь и там Карн видел особенно броские всплески пурпурного, зеленого, красного и даже золотого на вуалях тонких конических шляп высокородных дам.

«Солнце» играло в гранях окон, сверкая в цветном стекле и бросая в толпу острые блики и искры. В другом конце Зала был помост для Лхарров. Высоко над ним висел огромный деревянный крест. Под этим крестом Карн будет принимать свою присягу, когда его официально назовут Лхарром в следующем адене, десятого. Сегодня, когда вассалы произнесут клятвы верности, стол Лхарров будет накрыт на помосте для праздничного обеда.

Личный телохранитель Ларги прокладывал ей путь. Ларга поспешила к Карну.

— Извини, что опоздала, сын. — Она поправила свою высокую шляпу. — Как я выгляжу? — Она медленно повернулась. Синее, цвета Халареков, платье из ворсистой материи контрастировало с золотистыми волосами.

— Великолепно, миледи. Великолепно.

— Это то, что сказал бы твой отец. — Ларга вздохнула. — Ах, это не самое плохое, чему ты мог научиться от него. Он уделял внимание своей внешности. — Она скользнула рукой в складки юбки. — Вот, это тебе пригодится. — Она вложила в руку Карна тяжелое ожерелье распорядителя Дома.

Карн закрепил концы ожерелья на ремне меча и поправил мягкую шляпу.

— Наши гости ждут. Если вы готовы, матушка?

Она взяла его руку, и они пошли к возвышению. Стража Ларги и домашние синие прокладывали дорогу. Шепот одобрения, тихие реплики об одежде и украшениях, смех и тяжелые ароматы духов, курений и пота окружали их. Кое-где в толпе лаяла собака. Карн и Ларга дошли до низкого помоста и взошли на него. Слуги дома под галереями выступили вперед с возгласами: «Лхарр! Лхарр!» — и преклонили колени перед возвышением. Карн отвечал словами традиционного приветствия: «Благодарю, добрые люди. Я ценю вашу преданность. Идите с божьим благословением».

Слуги отошли. Карн смотрел поверх сверкающей толпы. Он страшился следующей церемонии этого ритуала. Насколько правление его отца повлияло на эту движущуюся, шепчущую толпу людей? Что они сделают? Карн гадал: «Буду ли я кричать в одиночестве?» Он сглотнул.

— Лхарр мертв. Да здравствует Халарек! — Без колебаний толпа ответила:

— Да здравствует Халарек!

На одну секунду он почувствовал беззаботность и облегчение. Они не отвергли меня! Затем он вспомнил следующий этап. Он нашел глазами Тана Орконана, стоящего в первом ряду толпы, подозвал его.

— Семья, леди и милорды, друзья Дома Халарека, сегодня мы назначаем нового распорядителя Дома, Тана Орконана, сына Дома Коннора.

Орконан встал на колено у края возвышения. Карн склонился и одел ожерелье ему на шею.

— Тан Орконан, будете ли вы служить верой и правдой интересам Дома Халарека?

— Да, да поможет мне Бог.

— Встаньте, Господь и Ангелы да помогут вам.

Карн опустил руки на плечи стоящему Тану и поцеловал его в обе щеки.

Когда Орконан занял место рядом с Ларгой со стилосом и подставкой для записи клятв и подарков, а Гарет занял место с Карном, у стола с пакетами, Ларга Алиша подошла к краю возвышения.

— Сейчас я призываю всех верных вассалов Дома Халарека выйти и подтвердить обязательства, взятые их дедами и восстановленные по желанию Лхарра. Я, регент Дома Халарека, объявляю Карна Халарека Лхарром. Ваша клятва ему. — Ее певучий голос был удивительно силен и поразил вассалов, первыми вышедших вперед из глубины зала.

Четверо мужчин в красном с золотом подошли к помосту. Старший поклонился в приветствии Карну.

— Мы старейшины свободного города Онтара, милорд. Мы, тем не менее, признаем нашу зависимость от замка Онтар и протекцию Холдинга Халарека и его финансовую поддержку. Наш обычный нейтралитет не уменьшает нашей преданности, лорд Карн.

Все поклонились и отошли на десять шагов, прежде чем они повернулись и отошли на свои места. Старейшины городов Трин и Фриден подходили, подтверждая обязательства за землю и кварц, используемый в мастерских. Такое признание было традиционным, и старейшины возвращались на свои места с обещаниями помощи. Орконан закончил записи со Свободными городами и объявил во весь голос, что города воздали должное.

Карн взял у Гарета пару ботинок и сверток с одеждой. Он поднял это, чтобы все увидели.

— Каждый слуга Халарека в этих городах получит сегодня новую обувь для себя и детей и ткань на одежду для всей семьи.

Несмотря на то, что это тоже было традицией, толпа приветствовала дар радостными возгласами. Ларга вышла вперед и гордо подняла голову.

— Теперь я призываю благородные Дома. Выходите вперед, как требует обычай.

Первый представитель Домов, седой человек, вышел, преклонил колено и положил свои руки в руки Карна.

— Я, Пауль III Друма, по милости Бога герцог Друма, с этого часа буду верен Карну, Лхарру Дома Халарека, и его сподвижникам. Я не стану причиной смерти или пленения ни словом, ни делом, ни согласием, ни намерением. Я буду предотвращать ущерб, если смогу, и предупреждать о нем, если нет. Я буду хранить тайны Халарека. Я буду помогать всем, чем смогу, поддержке и защите наследия Карна Халарека. Мой Бог и Ангелы да помогут мне.

Карн поклонился, поцеловал Друма в обе щеки, поднял его и вручил большую коробку.

— Идите с Богом, — сказал он.

Друма был единственным членом Девяти Семей, присягающим Дому Халарека. После герцога лорды младших Домов Коннора, Лабара, Дюрлена и Номера выходили, давали клятву, получали те же поцелуи, подарки с благословением. Кузены Халарека тоже дали клятву. Последними были младшие сыновья младших Домов, имеющих фабрики и шахты от Халарека для участия в дивидендах. Эти люди получили счет в валюте Палаты вместо подарка.

— Идите с Богом, — сказал Карн последнему и обернулся к капеллану Пути, сидящему под галереей, ожидая своей минуты.

Немолодой человек вышел вперед, воздел руки и предался молитве. Когда он вернулся к своему креслу, люди в Зале могли уйти или остаться. Ларга сделала знак менестрелям начинать и исчезла. Тамбурины, трубы грянули музыку у помоста. Жонглер двинулся в толпу, подкидывая серебряные ножи над головой. Зрители смеялись, кричали, разговаривали. Собаки были возбуждены. Одна начала лаять на барабанщиков и бегать рядом с ними, когда они двинулись вдоль Зала. Где-то на галерее заплакал ребенок. Некоторые гости вышли в коридоры, но большинство осталось, ожидая в нетерпении. Карн взглянул на Орконана.

— Чего они ждут?

— Вы забыли объявить, что все высокородные вассалы выполнили свои обязательства, милорд. — Он поднял руку, когда Карн открыл рот, чтобы заговорить. — Это как всегда, милорд. Роул, Нерут и Мелеван не пришли. Что вы хотите, лорд Карн?

Карн шепнул:

— Вот почему они ждут там. Они учли это и хотят увидеть, что я сделаю. — Карн посмотрел поверх толпы. Он знал, что тишина совсем не дружелюбная. — Они ждут, что я проявлю слабость, в которой их уверил мой отец. — Он взглянул вниз на ожидающие, почти жаждущие лица, и на минуту возненавидел их.

— Хотите, позову регента, милорд?

— Что?

— Не хотите ли, чтоб я позвал регента, милорд?

— Это только утвердит их во мнении обо мне, Тан.

— Объяви, что…

— Нет. Я не могу позволить, чтобы кто-то говорил вместо меня. — Он вскинул голову и заговорил твердым, холодным голосом: — Леди и милорды, люди моего Дома, я прерываю ваше веселье, чтобы сделать важное объявление. Церемония не закончена. Трое вассалов отказались присягнуть. Нерут, Мелеван и Роул стали теперь клятвопреступниками. Они будут наказаны за пренебрежение обязанностями. — Он ушел прежде, чем кто-нибудь смог спросить его, как.

— Встретимся в библиотеке, — сказал он Орконану тихо и покинул зал.

Когда Орконан пришел в библиотеку, Карн облокотился на камни очага, сунув руки в карманы брюк, рисуя замысловатые линии на камнях пола носком белого ботинка. Он напрягся, когда Орконан подошел к нему, взял его руки, расправил его плечи.