Планета зимы - Миллс К. Дж. - Страница 20

Люди за Карном затопали ногами и возмущенно зашумели.

— Твой отец не сказал бы так, повелитель.

— Мой отец умер, кузнец.

— Возможно, ты скоро последуешь за ним.

— Ты неглуп, кузнец. Убей меня, и дом Халарека уйдет опекунам. Это значит, он будет в руках сильнейших фамилий — Харлан, Одоннел, Джастин.

Кузнец задумался.

— Нехорошо это, повелитель. Четыре пальца я уже оставил палачу Одоннелов. Снова убежать я бы уже не смог, и тогда я был продан сюда. — Он повернулся к людям, стоявшим за ним, и они стали совещаться. Вернувшись, он сказал:

— Они не верят твоим обещаниям, повелитель. Им не нравятся эти отряды солдат под нами. Они не хотят отпускать этого, — он ткнул пальцем в управляющего, — и ты не сказал, что солдаты уйдут наверх, повелитель.

— Я не давал вам никаких обещаний за исключением тех, что касаются лично меня. Мне пришлось рисковать своей жизнью и потому я застраховал ее.

Сверху раздался громкий треск. Карн поднял голову, затем вопросительно посмотрел на кузнеца.

— Мы также застраховали свои жизни, милорд. Лифт может подняться вверх при нажатии одной кнопки, а для тебя есть еще и лестница, но силовой трос перерезан.

7

Один из людей в лифте тихо охнул от изумления. Некоторые из рабов достали ножи и тесаки. Толпа двинулась вперед, подталкивая кузнеца к лифту.

— Назад! — закричал кузнец.

Рабы отступили назад.

— Наши силы равны, повелитель, — сказал кузнец с угрюмой усмешкой.

Карн посмотрел на раба, взвешивая свои возможности. Удивление уже прошло. Солдаты снизу проложат путь на любой уровень, если он и Винтер позовут их. Сил достаточно для того, чтобы убить или взять в плен всех рабов в ангаре. Но к этому времени рабы расправятся с теми, кто сейчас находится в лифте.

Стоявшие за кузнецом мятежники потрясали кулаками или бряцали оружием. Стоявшие сзади всех подпрыгивали, чтобы увидеть, что происходит, и выкрикивали проклятья. Один из них, мальчик лет двенадцати или около того, вскарабкался на плечи своему соседу и сообщал о том, что он видит. Кузнец наблюдал за Карном с кривой ухмылкой на губах.

— Подумай хорошенько, повелитель. Я не всегда был рабом и знаю многие уловки знати.

— Я обещал вам индульгенции. Если я умру здесь…

Пожилой человек в запятнанной ветхой одежде подошел ближе:

— Индульгенции легко обещать здесь, повелитель, — проговорил он, — но кто скажет, что мы останемся при них, когда вы выйдете на поверхность.

— Я держу свое слово, — твердо ответил Карн.

— Это говорите вы, — язвительно усмехнулся старик.

— Я сдерживал слово, данное вам. Применяться оружие не будет.

Винтер бросился из лифта и схватил старика за руку.

— Это Лхарр. Никто не должен говорить с ним так.

Карн поймал взгляд сотника.

— Спокойно, Винтер. Его слова не обижают меня. Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб здесь. — Винтер стиснул зубы, но отпустил старика и вернулся в лифт.

— Назад, Эноч. Переговоры веду я. — Кузнец грубо втолкнул старика в центр толпы.

— Держите его там, — сказал Анс-кузнец соседям Эноча. — Я не хочу, чтобы он будоражил остальных. — Он вернулся к двери лифта. — Мой контроль над ними ослабевает. Они слишком долго ждали. Мы должны верить друг другу. Итак, повелитель…

— Я предлагаю свободу.

Кузнец сплюнул как раз около открытых дверей лифта.

— Что они знают о свободе? Им нужно что-нибудь более конкретное.

— А вам?

— Я уже был свободен один раз. Я был одним из счетоводов королевства. Он послал меня в рабство за карточный долг, сказав, что держать в руках деньги — это слишком большое искушение для игрока. Я играю и сейчас, повелитель. Свобода устроит меня, но они, — он кивнул головой через плечо,

— им нужно что-то, что можно потрогать руками. Например, управляющий. Его жизнь.

Карн посмотрел на стонущую кучу коричневой одежды. Он заслужил это, что бы они ни сделали с ним. Идеи Болдера о справедливости не могли существовать здесь. Здесь люди верили, что человеческие жертвы — это наиболее подходящее наказание. Он кивнул головой, соглашаясь, затем сказал:

— Приведи это семейство ко мне.

Кузнец повернулся к молодому мятежнику.

— Приведи их сюда, Нил.

Анс вынул пистолет и затянул портупею.

— Ты будешь моим посыльным. Пусть они бегом бегут сюда. Мы торопимся.

Карн почувствовал, что его шея и плечи напряжены. Мускулы его ног одеревенели. Он старался подготовиться к завершающим шагам этой сделки, но его мозг не мог отрешиться от проблемы, занимающей его сейчас. Кузнец был настоящим лидером, вожаком, и он был опасен, оставаясь рабом. Трев Халарек уладил бы инцидент после того, как оказался бы в безопасности. Это оставило бы рабов без вожака и сделало бы их более уступчивыми. Карну нужно было что-то предпринимать с кузнецом, как только сделка завершится. Должен был быть какой-то путь использовать ум Анса и его власть над другими людьми.

Детский плач и женские рыдания донеслись из коридора снаружи, от ангара. Дверь открылась, и толпа посторонилась, пропуская внутрь группу из пятнадцати человек.

— Это все? — спросил кузнец.

Молодой раб кивнул:

— Две взрослые женщины, шесть детей и девять родственников.

— У него было две жены? — спросил изумленно Карн. Он не имел никакого желания расспрашивать дрожащего трясущегося труса, поставленного у стены напротив.

Кузнец кивнул:

— Да, и наложница из рабов, повелитель.

«Три женщины, у мужчины три женщины», — с гневом подумал Карн. Женщин было так мало, что многие из знатных семей не могли оставить прямого наследника. А этот недостойный сын недостойного дома взял трех!

Карн вышел из лифта и двинулся к семье.

— Отправьте их на поверхность, — велел он Ансу-кузнецу.

— Наша сделка не завершена, повелитель.

— Я остаюсь здесь. Уведите его семью, чтобы он не мог ее видеть.

— Не будьте дураком, лорд Карн! — произнес Винтер.

— Я остаюсь с тобой, — Иджил вышел из лифта.

— Трое — лучше, чем двое, — сказал Ник фон Шусс. — Я тоже остаюсь.

— Ты — последний наследник своего дома. Ты не можешь рисковать, Ник.

— Ты — последний в своем.

— Это мои рабы, моя ферма. Это моя проблема.

Фон Шусс упрямо сжал губы и перестал смотреть на Карна. Виллем снял чехол со своего лучемета и вышел из лифта за фон Шуссом. За ним следовал Винтер.

— Охраняйте этих людей, пока мы не поднимемся наверх, — приказал Винтер трем синим в лифте. Те подняли свои станнеры.

Карн показал на лифт.

— Торопитесь, — сказал он семье, сбившейся в кучу, — время бежит быстро для всех нас. Вперед.

Те бросились к лифту. Анс-кузнец сказал пару тихих слов в передатчик и затем закрыл двери лифта.

— У меня внизу есть человек. Он поднимет лифт с помощью лебедки.

Лифт стал медленно подниматься и вскоре исчез из виду. Никто не произнес ни слова, пока индикатор не показал, что лифт достиг поверхности и теперь опускается вниз. Когда он прибыл в ангар, Карн открыл двери и ткнул трясущуюся кучу одежды:

— Вставай.

Тот поднялся и съежился, стараясь казаться меньше.

Карн был охвачен гневом и негодованием. Ему пришлось замолчать, чтобы взять себя в руки.

— Жизнь наша и жизнь солдат внизу. Конец восстания для нас, жизнь управляющего для других и свобода для тебя. Это сделка, Анс-кузнец?

Кузнец повернулся к толпе и повторил предложение Карна:

— Это сделка?

— Да! — заревела толпа. Она подалась вперед, схватила управляющего и увлекла его в коридор. Там характер криков изменился, и Карн заставлял себя не слушать их. Он пытался сконцентрировать внимание на комнате и людях, находящихся в ней. Крики управляющего становились все слабее. Лицо кузнеца было непроницаемо.

Анс пожал плечами и потянулся.

— Какое слово должен дать раб, о повелитель?

— Мне нужно не твое слово, а ты сам, заложник за свое обещание. Прикажи своим людям, чтобы они не причиняли больше вреда ферме. Она должна работать как следует. — Карн увидел, как сжалось тело кузнеца и он схватил свой лучемет. Иджил прыгнул вперед и приземлился возле Анса, слегка пригнувшись. Он усмехнулся.