Книга Жанны - Миллс К. Дж. - Страница 12

— Почему вы не готовы?

Я не понимала, о чем он спрашивал, но было ясно, что у него свои планы, о которых он даже не посоветовался со мной. Он не утруждал себя любезностями по отношению к жене. Я уже потому была ниже его, что была женщиной; я была собственностью, вещью, у которой прав не больше, чем у коровы или собаки. Эта мысль представила мое будущее в черном цвете.

Затем гнев и жизненный опыт пришли мне на помощь. Судя по всему, мне придется жить в мире, где женщин рассматривают как детей или движимое имущество, но я не намерена терпеть это по отношению к себе.

Я надменно повернула голову, как те женщины, что так холодно осматривали меня прошлой ночью, и посмотрела на Лхарра со всею холодностью, на которую была способна.

— Готова для чего, лорд Карн?

Он оцепенел. Воцарилось долгое молчание. Мои женщины принялись беспрестанно двигаться или суетиться с тем, что было у них в руках. Неужели мое желание знать это чем-то их обеспокоило? Наконец Донна, моя камеристка, сделала несколько шагов в сторону Лхарра, открыла рот, запнулась, закрыла рот и сделала глубокий реверанс. Находясь в этом положении, она сказала:

— Прошу прощения, лорд, но мы ничего не говорили Ларге Жанне о том, что нужно собираться. И никто не будил ее.

Донна дрожала, и ее глаза, хотя и смиренно потупленные, нервно сновали из стороны в сторону. Меня интересовало, как Лхарр отреагирует на ее нахальство. Ударит? Ведь она всего лишь рабыня.

— Мы сегодня охотимся с графом Джастином. Я просил часового разбудить Ларгу при смене караула. Он будет наказан за забывчивость. И вы не выполнили свои обязанности, мисс. Такое не должно повторяться.

Донна опустилась еще ниже к полу, коснулась своей шеи и зашептала что-то по-цыгански.

— Никогда не выключайте транслит в присутствии вашей леди, мисс! — резко произнес Лхарр.

Донна, покраснев от ярости, покорно щелкнула крошечным выключателем и выбежала из комнаты, забыв, что не была отпущена. Жаклин быстро заговорила:

— Простите ее, пожалуйста, милорд. Она еще молода, и ей предстоит многому научиться.

Лхарр довольно усмехнулся.

— В ее неловкости есть шарм. Она прощена. Госпожа Жаклин, госпожа Тамара, немедленно оденьте вашу леди для участия в охоте.

Тогда я встала, мое сердце сильно билось.

— Я не умею охотиться.

Я сжала губы, чтобы они не дрожали, и ждала. Интересно, какими здесь будут последствия неподчинения желаниям мужа, когда даже вопросы к нему так расстраивают Моих женщин?

Рот его сжался.

— Научитесь. Леди, делайте, что приказано!

Мои женщины встрепенулись от его резкого голоса и бросились исполнять приказ. Я собрала все свое мужество. Я должна настоять на своем сейчас, в самом начале. Я могла бы узнать о последствиях здесь, теперь, в приватной обстановке.

— Я не охочусь, потому что не умею убивать. Так же, как и весь наш народ.

Лхарр посмотрел на меня так, как будто я вообще ничего не говорила. Я почувствовала себя так, будто ничего не делала. Я понимала, что он делал мне ясный, едва уловимый намек. Если бы он не слышал того, что я сказала, ему ничего не надо было делать. Я открыто бросила ему вызов на свадебном пиру, и он должен был наказать меня за это. Так устроен этот мир. Мой гнев ослабел. Мне давали шанс повиноваться. Он мог бы заставить меня силой. Вероятно, так бы и случилось, если бы я не выполнила его приказов. Я отвела глаза от его спокойного, невозмутимого лица. Мне захотелось посмотреть на необходимость повиноваться с другой стороны: каждая встреча или место моего посещения могут впоследствии оказаться полезными. Это будет мне компенсацией за участие в охоте.

Тамара достала ярко-голубую юбку с подобранными под пару шляпой и жакетом. Жаклин направилась помочь мне надеть платье. Тамара принесла пару остроносых ботинок и стала на колени, готовясь снять мягкие тапочки. Лхарр не двигался и не собирался уходить.

— Подождите, — приказала я.

Женщины перевели взгляд с меня на Лхарра, снова на меня и снова на Лхарра. Я с трудом сдерживала раздражение.

— Вы не могли бы выйти, сэр?

Лицо Лхарра выразило изумление.

— Но вы моя жена, мадам.

Я открыла рот, чтобы отпарировать, вспомнила стоящих рядом фрейлин, чьи-то заботливые руки ночью и проглотила слова. Кажется, он знал, как выглядит каждый сантиметр моего тела.

Но это ничего не меняло для меня.

— Для меня вы пока посторонний, милорд. Я не буду переодеваться в вашем присутствии. Это будет меня слишком стеснять.

Лхарр пожал плечами и вышел. Ему хватило учтивости не упомянуть предыдущую ночь. Внутренний голос подсказывал мне, что он сдержал обещание. Он не насиловал меня, а только для видимости спал на той же кровати. Но это еще больше рассердило меня. Ничего хорошего я не хотела больше слышать об этом мужчине. Он лишил меня моего будущего. Он лишил меня любви и семьи.

Женщины возобновили переодевание, но все эти прикосновения рук раздражали меня до тошноты.

Я оттолкнула их руки.

— Все! Уйдите прочь! Я всю жизнь одеваюсь сама. Я сделаю это быстрее без вас.

Последовало молчаливое изумление.

— Миледи…

— Никогда…

— Вы не должны…

Да, я вспомнила, что произошло перед этим. Я послала за Лхарром.

— Не сердитесь на них, милорд, но так будет быстрее.

Он без колебания кивнул. Женщины присоединились к Донне в своей комнате, а я впервые за месяц оделась сама. Тут же я почувствовала себя бодрой. Я развернулась к Лхарру и неожиданно ощутила удовольствие от кружения тяжелой голубой ткани вокруг ног.

— Я готова, лорд Карн.

Лхарр повернулся и заулыбался.

— Вы возвышаете в цене цвет моего Дома, Ларга. Мы можем идти? — Он открыл дверь, поклонился и пропустил меня перед собой.

Флиттером оказался странный, треугольной формы самолет. Мы убрали короткую лестницу на крыло и вступили в кабину. Затем мы уселись на своих местах, Лхарр рванул рычаг управления и повернул шарообразные ручки. Высоко над нами две огромные двери скользили в стороны. Флиттер взмыл вверх и вылетел в поток солнечного света. Лорд Карн насвистывал что-то невнятное, вертя в руках руль управления флиттером. Наконец, удовлетворенный, он отвернулся от пульта и откинул назад свое сиденье. Черные одноместные флиттеры, несущие на крыльях узкую зеленую полосу с обеих сторон широкой ярко-голубой полосы, сновали между нами и голыми деревьями где-то внизу, замыкая круг около корабля.

Лхарр вздохнул.

— Было бы неплохо полетать одним, без охраны и силовой защиты. — Он кивнул на корабли эскорта, его лицо помрачнело. Я посмотрела на них. Теперь это было и моей жизнью, это тонкое прикрытие от страшной смерти. Я подумала о моем собственном безмятежном детстве, и, на какой-то момент, мне стало жаль этого человека, который был окружен правилами и телохранителями всю свою жизнь.

— Вы когда-нибудь были свободны от этого, лорд Карн?

Он взглянул на меня так, как будто удивлялся, что я вообще разговариваю, и выглянул в окно, прежде чем ответить.

— Лишь однажды, в течение нескольких лет, когда я был кадетом. Если бы не это, я никогда бы не смог представить себе, что можно оставаться одному. — Он бросил сочувственный взгляд на меня. — Интересно, но я не думал до этого момента о том, как это может быть трудно для вас, никогда не жившей здесь. — Его голос осекся. Он вновь вздохнул, избегая моих глаз.

— Вы ведь ездите верхом, не так ли?

— Я послала достаточно требований Гарету, чтобы мне позволили это делать в эти тоскливые месяцы.

Я тут же пожалела о своем тоне. Ведь он рассказывал мне что-то личное и важное, а я в ответ упивалась сарказмом. Я чувствовала себя пристыженной. Я напоминала себе, что не стоит конфликтовать с человеком, в чьих руках твоя жизнь или смерть. Я ответила иначе.

— Да, я езжу верхом. Мой брат Питер ездил со мной повсюду, куда только могла заехать лошадь, когда мы были еще детьми. Вы охотитесь верхом? — Последнее могло бы сделать длинную юбку совсем ненужной.