Чудаки - пролог и первая повесть «ЛОХ» - Нариманов Валерий - Страница 15

— Доить ты у бабки в деревне научился?

— Нет. Это я, когда один с коровой остался. Пришлось научиться.

— Говорят, корова незнакомому человеку молока не даст.

— Да. Может не дать. Мне, например, пришлось ее уговаривать.

— И долго ты уговаривал?

— Нет. Она добрая. Пожалела меня.

— Трудно тебе с ней?

— Без нее было бы трудно. Она меня кормит, согревает, поддерживает…В трудную минуту посмотришь на нее… Стоит себе, жует спокойно. Не волнуется. Все нормально… И правда, думаю. Молоко у нас есть. С голоду не помру. Продать часть можно, денег немного будет. Руки — ноги целые, работу какую-нибудь найду, еще деньги будут… Наладится потихоньку.

— А мы никогда корову не держали. Только кур. Да и то очень давно.

— Ты с родителями жила?

— С родителями. Пока они живы были.

— Отчего умерли? Болели?

— Старые уже были. Я у них последняя. У меня еще брат и сестра есть. Но они намного старше меня.

— А я с матерью жил. Была у нас только кошка. Постоянно приносила котят. Этих котят я потом ходил, раздавал. После школы ходил по улицам, уговаривал взять котенка. Иногда друзья помогали. Некоторые топят в воде котят. Мы с матерью не могли.

— У нас и собаки были. Последний пес в прошлом году сдох. От старости. Сейчас только кошка. Тоже старая уже…

Ахмет кончил доить, предложил:

— Хочешь парного молока?

— Нет, — отказалась Лена. — Мы всегда молоко кипятили. Мало ли что.

— У Мануш молоко хорошее. Мы всегда его парное пили. Ничего плохого никогда не было. Неси посуду, я тебе налью. Не хочешь парное, вскипятишь потом.

Днем Лена поднимается по лестнице, прислоненной к дому, подаёт Ахмету банку с шиферными гвоздями.

Замечает, что он слегка поранил руку.

— Где это ты? — показала на руку.

— Задел где-то. Не помню.

— Йодом смазать надо. Загноиться может.

— Ерунда, — отмахнулся Ахмет.

— Подожди, я сейчас схожу, принесу. Это недолго.

Лена спустилась, вернулась с пузырьком и ваткой.

— Давай руку.

Ахмет протянул. Лена смазывает. Ахмет морщится. Лена дует на смазаное место, приговаривает:

— У кошки заболи, у собачки заболи, а у Ахметика заживи.

Ахмет подносит руку к глазам, говорит:

— Уже почти зажило.

Оба засмеялись… Встретились взглядами, замолчали, глядя в глаза друг другу.

— Ты уже скоро закончишь, — с грустью заметила Лена.

— Да. Немного осталось.

Помолчали.

— Мне еще кое-что надо бы отремонтировать, — сказала Лена. — Забор, калитку, дом подкрасить. Сделаешь?

— Можно.

Лена отвела взгляд.

— Ты заканчивай. Я приготовлю, приходи ужинать.

Поздний вечер. Уже темно. Ахмет в сарае лежит на топчане, читает газету. К открытой двери подходит Лена.

— Ахмет. Иди в дом ночевать. Хватит тебе в сарае ютиться.

— Ничего, не беспокойся, — успокаивает ее Ахмет, продолжая читать. — Мне здесь хорошо.

— Мне плохо, — после паузы произносит Лена.

Ахмет откладывает газету, с удивлением смотрит на нее.

— Почему?

— Откуда ты такой? — качает головой Лена. — Неужели тебе объяснять надо?

Пауза. Ахмет непонимающе смотрит на нее.

— С ума сойти… Страшно мне. Страшно одной. Вдруг кто-нибудь опять с топором придет. Ты что, не знаешь — женщину надо оберегать, защищать… Вставай, вставай. Нечего разлеживаться. — Стягивает его за руку с топчана, тащит за собой в дом.

— Подожди, я подушку, одеяло возьму.

— Там все есть.

— Свет выключить надо, дверь закрыть.

Останавливаются. Ахмет выключает свет, закрывает дверь, и они идут в дом.

Вечер. Ахмет сидит за столом на кухне. Лена ставит ему тарелку. Он берет хлеб, начинает есть. Лена садится рядом, смотрит на него, старается прикоснуться, гладит брови, волосы.

— Расскажи, как ты жил здесь без меня? Целый день. Скучал?

— Некогда было. За травой ходил. Потом делал кое-что. Не заметил, как день пролетел.

— А я скучала. Думала все о тебе. Как ты там, что делаешь. — Обнимает его рукой за голову, слегка притягивает к себе, целует легкими прикосновениями губ в ухо, щеку. — Совсем, совсем не скучал?

— Я тоже думал о тебе. Все время. Я давно о тебе думаю.

Лена поворачивает его голову, продолжает целовать легким прикосновениями губ.

— Что ты думаешь обо мне? Расскажи.

— Разное.

— Что разное? Расскажи. Я хочу услышать.

— Я не знаю…

— Ну, расскажи… Хоть чуточку.

Ахмет отрицательно мотает головой.

— Хорошее думаешь?

— Конечно. Ты такая… Такая красивая…

— Я? Красивая? — Лена довольная улыбается.

— Очень. Как в кино.

— Вот не думала, — счастливо смеется Лена. — Вот не думала, что ты умеешь так врать. — Шутливо толкает его в лоб, встает.

— Почему врать? Я правду говорю.

— Ладно. Давай, ешь. Остынет. — Лена идет, берет тарелку, накладывает себе. — Завтра суббота. Давай сходим куда-нибудь.

— Давай. Тут место одно недалеко есть. Луг, озеро небольшое. Я до того, как с Михаилом познакомился, жил там несколько дней. Очень хорошее место. Искупаться можно. Даже рыбу половить. Удочка у меня есть.

На берегу небольшого озера. Ахмет и Лена лежат на подстилке, болтают.

— Конечно, плохо, что я квартиру потерял, — говорит Ахмет. — Это для меня такой удар был. Не знал как жить буду. Но, с другой стороны, без этого я бы с тобой не встретился. Даже не знал бы, что ты где-то живешь.

— И я не знала бы, что ты существуешь на свете.

— Еще, пока я шел, много интересного увидел, людей хороших повстречал. С Михаилом вот познакомился. Танкистов встретил. Если бы не они, не смог бы я спасти Мануш. Ничего бы без них не сделал… Иногда удивительные люди встречались. Когда я первый раз попал в милицию, познакомился там с одним человеком. Вместе в камере сидели. Знаешь, кто у него родственница?.. Королева.

— Какая королева?

— Английская. Елизавета вторая. Он ее Лизой называл.

— Английская королева? — Лена упала на спину и залилась смехом… — Ой, не могу… И ты поверил?

— Зря смеешься. Если бы ты слышала, как он ей звонил, ты бы не смеялась.

— Королеве?.. Из камеры?.. По телефону?

— Не по телефону. Телефона там нет. Он просто показывал, как звонил ей. Но, если бы ты слышала, ты бы поняла, что они — родственники, и что он сто раз ей звонил.

— Ахметик… Миленький… Ой, не могу… Родственник… Королевы.

Насмеявшись вволю, Лена склонилась над лежащим на спине, улыбающимся, Ахметом. Поцеловала его.

— Ахмет. Миленький. (Целует.) Ты совсем, как маленький. (Целует.) Почему ты у меня такой глупенький? — Целует долгим поцелуем. Ахмет ее обнимает…

Вечер. Лена приходит с работы. Дома никого нет. Заглянула в сарай, там тоже никого. Собрала на стол, села, поужинала в одиночестве. Стала готовить на завтра. Услышала, что возвращается Ахмет, выглянула. Ахмет несет на себе мешок с травой, ведет на поводу корову.

— Что так поздно, Ахмет?

— Сено готовил, траву собирал.

— Иди ужинать.

— Сейчас. Разложу траву, подою Мануш и приду.

Ахмет разбросал по земле, для просушки, траву. Подоил корову, отлил в банку, остатки понес продавать. Вернулся уже в сумерках. Помыл руки, сел за стол. Лена подала ему ужин. Вид у Ахмета усталый.

— Устал?

— Немного. Травы мало. Приходится все дальше уходить. Там клочок скосишь, здесь клочок. То, что подсохло, припрятать надо, потом с собой тоже набрать надо. Так время незаметно и пробежало.

— Много тебе еще?

— Много. Торопиться надо, время уходит.

Лена пришла с работы, дома никого. Поужинала. Пошла, включила телевизор. Вернулся Ахмет. Лена услышала, но не вышла, смотрела передачу. Ахмет из мешка разбросал сушиться траву, подоил корову, отлил молоко в банку, пошел, продал остатки. Вернулся, зашел на кухню. Лена крикнула из комнаты: