Ньютоново яблоко - Пашнев Эдуард Иванович - Страница 15

А крошечные колокольчики продолжали вызванивать танец маленьких лебедей. И маленькие балеринки продолжали танцевать для прилетающих и улетающих пассажиров свой вечный танец.

Санька, может, и любил музыку Чайковского, но он этого не знал. А приводила их с Зебриком в аэропорт каждый раз не только музыка композитора. Нет, не только это. А еще музыка прилетающих и улетающих самолетов.

А шкатулка продолжала играть Чайковского, который полюбился Саньке в тысячу раз сильнее, чем неизвестный ему Вагнер.

А шкатулка продолжала играть танец маленьких лебедей.

А шкатулка продолжала играть.

А шкатулка продолжала…

И самолеты, (появившись со страшным гулом в одном окне, уже через секунду бежали по аэродрому в противоположном окне.

Но даже четырехмоторные гиганты не могли заглушить тихую музыку Чайковского.

Впрочем, на самом деле самолеты, конечно, иногда своим ревом заглушали колокольчиковую музыку. Но здесь, в аэропорту, музыкой для Саньки и Леночки становилось не только то, что они слышали, но и то, что видели в огромных аэровокзальных окнах.

И Леночка Весник, и Санька Горский не знали, что шкатулка с тихой серебряной музыкой – это как бы их маленькая жизнь, в которую уже врывается большой мир с четырехмоторными самолетами разных стран и авиакомпаний.

На лице галантерейной девушки можно было прочесть самое настоящее вдохновение.

Как будто всем этим: и музыкой Чайковского, и самолетами разных стран, и авиакомпанией – дирижировала она.

В действительности же никто этим не дирижировал. Никто не заставлял слушать бессмертную музыку Чайковского. Здесь, в аэропорту, все на добровольных началах. Хочешь – слушай музыку, а хочешь – улетай 264-м или 614-м рейсом.

Завод кончился. Пружина раскрутилась, и шкатулка перестала играть танец маленьких лебедей.

Галантерейная девушка завела шкатулку, закрыла музыку крышечкой. Концерт окончился. Капелька, взволнованная, повернулась к Саньке.

– Сань, а вдруг ее кто-нибудь купит?

– Нет, – уверенно ответил Санька. – Она знаешь какая дорогая?

Вышли на улицу и долго шли молча, как взрослые. Потом Капелька в порыве благодарности сказала:

– Хочешь, я дам тебе дочитать «Графа Монте-Кристо»? Только у него почему-то мыши всю обложку съели.