Город гибели - Смит Элеонора - Страница 45

— АТУ ИХ, МЕЙЗИ! — взвыл мальчишка и вырвался от Шейлы. Она полоснула его ножом, зацепила шею, но остановить мальчишку не сумела. Тоби взвизгнул и подпрыгнул, точно взбесившийся волчок.

Из глазниц трупа, из полости, на месте которой когда-то был нос, и из раззявленного страшного рта трупа хлынули потоки ос. Охваченная леденящим душу ужасом, Шейла поняла, что осы построили внутри трупа гнездо и теперь тысячами изливались наружу, неумолимо и яростно роясь возле нее и детей.

Она круто развернулась, подхватила Триш под мышку и, крикнув Джо: «А ну, бегом!» помчалась к фургону, где, взлетая и сливаясь в желто-черную полосатую стену, шевелились новые тысячи ос.

Выбирать не приходилось. Шейла с размаху сунула руку в самую гущу роя, продираясь к ручке дверцы.

Осы в мгновение ока облепили пальцы, втыкая в них жала так глубоко, будто ими управлял единый злобный разум. Подвывая от острой боли, Шейла неистово нашаривала ручку. Осиная волна, ежесекундно жаля, поднялась до предплечья… выше локтя… к плечу. Пальцы Шейлы сомкнулись на ручке. Осы атаковали щеки, шею и лоб молодой женщины, но она уже распахнула дверцу. И Джо, и маленькая Триш всхлипывали от боли, но все, что Шейла могла сделать для детей, — это лично забросить их в фургон. Она сгребла руками полные пригоршни ос, раздавила их между пальцами, протиснулась внутрь и захлопнула дверцу.

Однако и в машине оказался не один десяток насекомых. Джо в ярости принялся бить их свернутыми в трубку комиксами, потом снял кроссовок и тоже использовал в качестве оружия. Лицо мальчика покрывали укусы, оба глаза очень сильно заплыли.

Шейла запустила мотор, включила дворники, чтобы смести с ветрового стекла шевелящийся живой коврик, и увидела: рыжий мальчишка, стоя перед ними, высоко воздел руки, из-за цеплявшихся за голову Тоби ос его огненно-рыжие волосы стали желто-черными, рубашка тоже, а из пореза на шее сочилась кровь.

Шейла услышала собственный рев — рев дикого зверя — и до отказа утопила педаль газа.

«Вояджер» прыгнул вперед, в осиную метель.

Тоби понял, что сейчас случится, и попытался отскочить. Но перекошенное, страшное лицо его подсказало Шейле, что он опоздал на шаг. Фургон ударил его, сбил с ног, распластал по дороге. Шейла с силой выкрутила руль вправо и почувствовала, как вильнуло колесо, с хрустом прокатившееся по телу маленького маньяка. Потом бензоколонка осталась позади, и машина, набирая скорость, помчалась через Кейпшоу. В салоне Джо одну за другой давил ос.

— Молодцы! — крикнула Шейла, хотя исторгнутый покалеченными губами голос ее почти не походил на человеческий. — У нас это получилось!

Фургон несся вперед, колеса вздымали облачка пыли. Колея правой передней шины была забита чем-то ярко-алым.

Счетчик накручивал милю за милей. Через щелку, в которую превратился левый глаз, Шейла все время следила за стрелкой указателя топлива, колебавшейся над нулевой отметкой, но акселератор не отпускала, вписывая фургон во внезапные повороты так быстро, что возникала опасность слететь с дороги в лес. Наконец Джо убил последнюю осу, а потом оцепенел на заднем сиденье, притянув к себе Триш.

Еще через несколько минут на дороге снова появился асфальт, и они выехали из сосен Джорджии на перекресток. Там дорога расходилась в трех направлениях.

Указатель сообщал: «Холлидэй… 9».

Всхлипнув от облегчения, Шейла проскочила перекресток на скорости семьдесят миль в час.

Одна миля. Вторая, третья, четвертая. «Вояджер» начал было взбираться на холм… Но тут Шейла почувствовала, как мотор строптиво рыкнул.

— О Боже… — прошептала она. Руки, сжимавшие руль, были воспалены и страшно распухли. — Нет… нет…

Движок засбоил, и движение фургона вперед стало замедляться.

— НЕТ! — закричала она, всем телом наваливаясь на руль в попытке не дать фургону остановиться. Но стрелка спидометра быстро падала, а потом мотор заглох.

У фургона еще оставалось довольно сил, чтобы добраться до вершины холма, и катиться он перестал примерно в пятнадцати футах от того места, где за гребнем холма начинался спуск.

— Ждите в машине! — велела Шейла детям. — Не шевелитесь. — Пошатываясь на распухших ногах, она вылезла, зашла со стороны багажника и всей тяжестью налегла на него, пытаясь докатить «Вояджер» до гребня холма и столкнуть под уклон. Фургон сопротивлялся.

— Пожалуйста… пожалуйста, — шептала Шейла, продолжая толкать.

Медленно, дюйм за дюймом «Вояджер» тронулся вперед.

Услышав отдаленное гудение, она осмелилась оглянуться.

В четырех или в пяти милях от холма небо потемнело. Над лесами катилось нечто схожее с массивной черно-желтой полосатой грозовой тучей, гнувшей сосны на своем пути.

Всхлипывая, Шейла посмотрела вниз с высокого холма, у вершины которого стоял фургон. У подножия был широкий S-образный поворот, а дальше среди зеленого леса виднелись крыши домиков и строений.

Жужжание приближалось. Быстро смеркалось.

Она подкатила фургон ближе к откосу, затем он медленно пошел своим ходом. Шейла захромала вдогонку, ухватилась за открытую дверь и запрыгнула на сиденье как раз в тот момент, когда машина разогналась по-настоящему. Она вцепилась в руль и велела детям держаться.

По крыше забарабанило что-то вроде града.

Однако, когда в разгар лета солнце померкло и туча ринулась в атаку, фургон рванулся вниз с холма.

Роберт Р. Маккаммон

Грим

Украсть эту фигню было раз плюнуть. В три часа утра Кельвин Доус посетил голливудский Мемориал-Музеум, что на бульваре Беверли. Попал он туда через служебный вход с помощью загнутого металлического крючка, который он извлек из черного кожаного мешочка, спрятанного под курткой у самого сердца.

Слоняясь по длинным залам мимо колесниц, катавшихся в «Бен-Гуре», палаток из «Шейха», макета адской лаборатории из «Франкенштейна» в натуральную величину, он тем не менее точно знал, куда идет. Днем раньше он уже приходил сюда с платной экскурсией. Поэтому, проникнув в музей, он десять минут спустя уже стоял в зале «Меморабилия». Где бы ни касался обоев луч крошечного фонарика-«карандаша», вспыхивали звезды из фольги. Перед Кельвином высились запертые кубы стеклянных витрин: одну заполняли парики на безликих головах манекенов, следующая содержала флаконы духов, использовавшихся в качестве реквизита в лентах с Ланой Тернер, Лореттой Янг, Хеди Ламарр; в следующей витрине на полках разместились украшения из стразов — бриллианты, рубины, изумруды, сиявшие, точно товар из ювелирных магазинов Родео-драйв.

За ними находилась витрина, которую искал Кельвин. На ее полках были разложены деревянные ящички разных цветов и размеров. Луч фонарика скользнул на нижнюю полку — а, вот и добыча! Большая черная коробка, за которой он пришел, пряталась во мраке. Крышка была открыта, внутри Кельвин увидел лотки с тюбиками, маленькими пронумерованными баночками и чем-то, похожим на завернутые в вощеную бумагу мелки. Рядом с коробкой лежала маленькая белая карточка с парой строчек машинописи: «Коробка с гримом, принадлежавшая Джин Харлоу. Выкуплена из имущества Харлоу».

«Порядок! — подумал Кельвин. — Есть!» Он расстегнул молнию на мешочке с инструментом, обошел витрину и несколько минут трудился, выбирая из своего богатого снаряжения нужную отмычку.

Блатная работенка!

Когда почти рассвело, Кельвин Доус вернулся в свою крохотную квартирку за бульваром Сансет. Закурив сигаретой с марихуаной, чтобы расслабиться, он поставил черную коробку на карточный столик и задумался. «Ей-Богу, ничего особенного, — думал он, — просто горстка баночек, тюбиков и карандашей, да и те, похоже, по большей части такие засохшие, что сами рассыпаются». Да и в самом футляре не было ничего привлекательного. Хлам, по мнению Кельвина. С какой стати мистер Марко вбил себе в голову, будто он сумеет толкнуть эту фиговину кому-нибудь из лос-анджелесских коллекционеров? За что тут можно было выручить 5000 долларов? Это было выше его понимания. Ну, поддельные камушки, парики — еще туда-сюда, можно понять, но это?.. Уму непостижимо!