Четверо детей и чудище - Уилсон Жаклин - Страница 15

– Я Ребекка, наверное, ваша самая большая поклонница, – смущенно прошептала она. Меня испугалась!

Я старательно вывела в ее книжке: «Ребекке с любовью от Розалинды Хартлпул», и она меня поблагодарила, словно я ей чудесный подарок сделала. Девчонка отошла, прижимая книгу к груди, и затараторила своей маме: «Я познакомилась с Розалиндой Хартлпул!»

Это было так удивительно, я глазам своим не верила. То есть я знала, что все это устроил псаммиад, но происходящее было так реально! Я улыбалась, говорила, подписывала детям книжки и всю дорогу чуть не лопалась от счастья – казалось, я вот-вот взлечу, как воздушный шарик, и буду парить над толпой. Время от времени подходили Робби, Шлёпа и Моди и скептически поглядывали на меня.

– Почему это ты написала эту дурацкую книжку, ведь я придумала, чтоб мы стали богатыми и знаменитыми? – предъявила свои претензии Шлёпа.

– Я тоже люблю сочинять. Может, и сам как-нибудь книгу напишу, – сказал Робби.

– Роз, почитай сказку. – Моди норовила пристроиться у меня на коленях рядом с котенком.

Пришлось Наоми увести их наверх. Она озабоченно посмотрела на часы:

– Надо бы уже закругляться, Розалинда, иначе опоздаем на шоу, а там прямой эфир.

Я шлепнулась с небес на землю.

– Мне же не надо будет по телевизору выступать? – с надеждой спросила я.

– Нет-нет, я о шоу Робби , – сказала Наоми.

Она помогла погрузить Робби, Шлёпу, Моди, все зверье и орущую птицу в лимузин, а я с бешеной скоростью чиркала в книжках, пока в очереди не осталась всего одна девочка: она плакала – так боялась, что не успеет меня увидеть и получить автограф. Я обняла ее крепко, добавила к дарственной надписи «целую-обнимаю», горячо поблагодарила Гэри за помощь, а потом Бульдог схватил меня и побежал к машине.

Лавируя в потоке транспорта, мы понеслись в Уайт-Сити [21] . Робби, весь бледный, вцепился в меня.

– Роз, меня что-то тошнит, – зашептал он. – У меня правда, что ли, программа своя? Быть такого не может!

– Вообще-то это должна быть моя программа, потому что желание – мое, – процедила Шлёпа. – Меня покажут по телевизору. Наверняка я богаче и знаменитее, чем ты, Робби. Ты же ничего не умеешь.

– Зачем ты так, Шлёпа? Не будь такой врединой, – яростно зашипела я.

– Я не вредина, наоборот, хочу выручить Робби, чтобы он не опозорился. В очередной раз.

Но Робби отнюдь не опозорился. Он не пел, не танцевал и не рассказывал глупые шутки. Он был знаменитым поваром . Робби – Маленький Шеф-Повар Вечернего Телевидения.

– Так вот почему мое лицо на всех кастрюльках и сковородках! – воскликнул он, когда его провели на собственную съемочную площадку в здании телестудии. Там была оборудована настоящая кухонька: большая плита, раковина и буфет, а в буфете – сотня кухонных принадлежностей «от Робби Хартлпула». Маленькие Робби сверкали улыбками – и мой Робби улыбался им в ответ, довольный как слон.

Съемочная группа с большим почтением приветствовала Робби; все носились туда-сюда с микрофонами и водой. Гример даже чуть-чуть припудрила Робби лицо – от волнения он раскраснелся и вспотел. Потом нам всем велели сидеть очень тихо. Шлёпа посадила Моди себе на колени и приложила палец к губам.

– Моди, тсс! – прошептала она.

– Тсс, тсс, тсс! – громко повторила Моди, но, когда заиграла заставка программы, она угомонилась и притихла.

Робби улыбнулся в камеру. Его новая рубашка в красно-голубую клетку здорово смотрелась на фоне красно-голубых занавесок на кухонном окне над раковиной. У него не было времени подготовиться, ему даже не сказали, какое блюдо готовить, – и тем не менее здесь, на студии, Робби был как рыба в воде.

– Всем привет, – сказал он. – Сегодня я покажу вам, как сделать потрясающе вкусные пирожные. Приготовить их проще простого. Начну с шоколадных хрустиков. – Он взял пачку хлопьев и большую плитку шоколада. – Они отлично подходят, чтобы перекусить после школы. Можно приготовить побольше – и захватить с собой, когда пойдете в гости к бабушке. Или взять с собой на пикник – на сладкое после бутербродов.

Он приготовил смесь для хрустиков и аккуратно разлил ее по бумажным розеткам.

– А пока наши пирожные остывают, приготовим торт-пятиминутку, – продолжал Робби. – Нам понадобится масло, сахар, мука, одно яйцо и немного молока. Смешаем все ингредиенты. Можно обойтись без миксера. Просто месите, взбивайте тесто, чтобы в нем не осталось комочков. Представьте одноклассника, который вас достает, или противного учителя – и лупите изо всех сил. Это очень весело, и посуду потом мыть не придется – трудно устоять и не вылизать пустую миску, уж поверьте мне.

Робби поставил бисквит в духовку и, пока торт пекся, показал зрителям, как готовить сливочный крем для начинки и лимонную глазурь.

– Я очень люблю лимоны, – сказал Робби. – Давайте-ка сделаем еще и лимонные корзиночки. Мы приготовим вкуснейшие фруктовые пирожные с лимоном и с черной смородиной – просто кладезь витамина С. Для начала замесим сдобное тесто, потом раскатаем его и нарежем небольшими кусочками.

У него осталась горка обрезков.

– Обрезки теста я выбрасывать не стану, – сказал он. – Я слеплю из них сдобного человечка для моей младшей сестренки, а когда он испечется – одену его в лимонный пиджак и черносмородиновые штаны.

– У меня будет сдобный человечек! – прошептала Моди.

– Хотите посмотреть, что получится? – спросил Робби. – У меня уже все готово – испек заранее!

Он никак не мог ничего испечь заранее, ведь он был с нами, – однако он уверенно подошел к столу, на котором оказались блюдо с шоколадными хрустиками, бисквит в глазури, тарелка с фруктовыми корзиночками – и симпатичный сдобный человечек.

– Мое! – Моди, вырвавшись, побежала на площадку. – Мой, Робби, мой человек-печенька!

– Это малышка Полли-Уолли Дудл! – зашептали со смехом телевизионщики.

Робби вручил Моди сдобного человечка, и она откусила ему голову. Заиграла музыкальная заставка, и Робби помахал в камеру. Моди тоже помахала, с довольным видом уплетая угощение.

– Молодчина! – режиссер похлопал Робби по плечу. – И финал получился что надо, хотя тебе, малышка Полли-Уолли, пора бы уже бежать в соседнюю студию. У тебя же интервью на «Шестичасовом шоу».

– Чего они все нашу Моди Полли называют? И почему это она будет на «Шестичасовом шоу», а не я? – насупилась Шлёпа. – Так нечестно. Вы все богатые и знаменитые, а я в пролете. Наверняка псаммиадина нарочно так сделал.

– Ты правда молодчина, Робс, – сказала я, похлопав его по спине. – Такой естественный и ни разочек не запнулся! Я бы так в жизни не смогла.

– Да ладно тебе, Розалинда, – сказал Робби. – Ты же сто раз делала шоколадные хрустики, и бисквитный торт тоже. Значит, по-твоему, нормально получилось? Я не полный бред нес?

– Ты был на высоте! – похвалила я.

– Ты тоже молоток, вон как с толпой своих фанаток управилась, – великодушно ответил тем же Робби.

– Дайте ведро кто-нибудь, меня сейчас стошнит, – сказала Шлёпа.

– Шлёпа, ты заболела? – спросила Моди.

Шлёпа вздохнула, но все-таки обняла сестру.

– Моди правда на «Шестичасовое» пойдет? – спросила она у Наоми. – Она же младенец еще.

– Там всего-навсего коротенькое пятиминутное интервью, и пару фрагментов из сериала покажут, – сказала Наоми. – Пошли, ребята. Нам пора в другую студию, быстренько. Слава богу, Бульдог согласился присмотреть за вашей живностью.

Мы похватали вкусностей, которые напек Робби, и помчались в студию «Шестичасового шоу». Наоми разрешила Моди дожевать сдобного человечка в гримерке, потом аккуратно вытерла ей руки и лицо и расчесала ее светлые локоны.

– Удачи, Моди! – шепнули мы, на цыпочках прошмыгнув в студию. Режиссер увидел нас и давай обмахивать лицо – какое, мол, облегчение. Какой-то человек пощекотал Моди под подбородком и прицепил ей на платье микрофон.

– Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы угадать, какой комедийный сериал пользуется наибольшей любовью зрителей, – начал ведущий. – Рейтинги зашкаливают, и это неудивительно. Мы все без ума от семейки Дудл – или я не прав? И, конечно, нет сомнений, кто главная звезда этого сериала. Не мама, не папа и не ворчун-дедуля. И не подростки Пол и Примроуз. Нет, это малютка Полли-Уолли Дудл, девочка, покорившая наши сердца. Посмотрите сами.