Пять рассерженных мужей - Милевская Людмила Ивановна - Страница 9

— Маруся, — спросила я, — какая муха тебя укусила? Ты что, лишь этой ночью узнала, что он ничтожество и паразит? Считай три года кормишь его и радуешься, что он за твои же деньги шубы тебе покупает. Вспомни, как все мы против были. Чуть ли не с улицы его взяла, сразу в свою квартиру поселила, доверила ключи…

— А-ааа! — закричала Маруся. — Ключи! Я же уволокла ключи от буфета!

— Что? — опешила я.

Она глянула на часы и схватилась за голову:

— Е-пэ-рэ-сэ-тэ! Уже шесть! Как же Клавка без ключей торговать будет? Прямо вся меня убьёт!

Маруся метнулась к шкафу, с минуту лихорадочно рылась в сумке, нашла ключи и тут же прямо в свадебном платье и шлёпанцах попыталась выскочить из квартиры. Лишь чудом её удержала:

— Куда ты, оглашённая? Переоденься.

Маруся глянула на себя, буркнула «спасибо, старушка,» и понеслась переодеваться.

«Хоть какая-то польза от моего приезда, — удовлетворённо подумала я. — Клавка получит ключи и наторгуется вволю в буфете.»

— Старушка, только смотри никуда не уезжай, — крикнула из спальни Маруся. — Я скоро вернусь и все тебе расскажу. Прямо вся хочу посоветоваться как мне дальше жить. Слышишь, старушка?

— Да слышу-слышу, — откликнулась я.

— Клянусь, я быстро: одна нога здесь, другая там. Обещай, что прямо вся дождёшься, слышь, старушка? Мне очень надо поговорить. Обещаешь?

— Да обещаю.

— Вот и молоток, — обрадовалась Маруся. — А ты пока видик посмотри.

— С ума сошла? — возмутилась я. — Сон посмотрю лучше. И двух часов не поспала, как ты меня с постели стащила.

— Правильно, прямо вся и поспи, — одобрила Маруся.

Так я сразу же и поступила, едва за ней захлопнулась дверь. Отправилась в спальню и прилегла на ложе новобрачных, кстати, даже не разобранное и украшенное дорогущим покрывалом. Всю ночь покрывало на кровати пролежало, а лежать бы там Ване и Марусе. Вот как некоторые люди проводят первую брачную ночь.

«Добрачные ночи у них веселей были,» — подумала я да с этой мыслью и заснула.

Крепко заснула на удобной Марусиной кровати и увидела прекрасный сон. Мой Женька легко, как ребёнка, нёс меня на руках по бескрайнему зеленому лугу и так мне было хорошо. Столько нежности и тепла исходило от моего мужа…

Во сне он был только моим, ни о какой Юльке и помину не было.

Евгений нёс меня по лугу и целовал, целовал, целовал…

Ах, как это было приятно, как счастлива я была, как покойна…

— Женя, ты любишь меня?

Он ласково заглянул мне в глаза и собрался ответить, ответил даже, но вдруг загремевший гром заглушил его голос.

И все!

И сплошная тьма!

Удушливая!

Невыносимая!

Я вскочила с кровати — пот градом, сердце бешено колотится… Вскочила, но ноги подкосились, и я снова упала на кровать, подумала: «Чего, глупая, испугалась? Это всего лишь хлопнула дверь, Маруся вернулась.»

Сразу легче стало, сразу успокоилась, хотела окликнуть Марусю, но в этот миг раздался голос…

Вы не поверите — раздался голос Евгения.

— А если Маруся придёт? — у кого-то спросил он.

Сердце моё вновь бешено заколотилось.

Глава 7

— Да, а если придёт Маруся? — фальшивым тенорком поддержал Евгения Тасик.

«Он-то припёрся сюда зачем?» — удивилась я и глянула на часы.

Ужас! Полдень, а Маруси все нет. Вот и верь такой подруженьке, я уж и выспалась, уже и гостей у неё принимаю. Но Тасик как сюда попал? Не замечала раньше особой дружбы между ним и Ваней. И куда смотрит Тося? Шляется её муженёк в выходной черт-те где.

— Маруся дома не сидит, — успокоил гостей Архангельский. — А уж теперь, когда мы поцапались, помчалась, думаю, к подружкам кости мне перемывать.

Я вскипела. Вот он как, оказывается, за глаза о моей Марусе!

Уже было собралась выйти из спальни и посмотреть, что там происходит, да призвать всех к порядку, но тут раздался голос Пупса. Не Пупса, конечно, а Виктора. Пупсом его из нежности Роза называет, и мы все следом за ней, но лишь между собой, а в прямом общении зовём, конечно же, как родители назвали — Виктором или Витей.

— Могу я тапочки эти надеть? — вежливо поинтересовался Пупс. — Роза очень ругается, если я носки новые пачкаю.

— Надевай, — отмахнулся Архангельский и продолжил ругать Марусю.

Правда, сдержанно ругал, скорей высказывал обиды. Я же дивилась: мой Женька, Тасик, Пупс…

Что их всех вместе собрало?

Выйти или подслушать?

И тут на самой обидной ноте Архангельского раздался плаксивый голос Тамаркиного Дани.

— Моя тоже куском хлеба каждый день попрекает, — сообщил он, после чего у меня последние сомнения отпали.

Я решила не выходить, а затаиться и подслушать, что собрало вместе всех этих подкаблучных мужей.

Минут пять они лениво жаловались друг другу в прихожей, а потом Архангельский спохватился.

— Что это мы время теряем? За дело! За дело, господа! — жизнеутверждающе воскликнул он.

Остальные хором согласились:

— Да, пора за дело!

Архангельский тут же взял инициативу в свои руки и начал командовать.

— Так, Витька с Тасиком пчёлкой за шашлыком, — деловито забубнил он. — Мы с Даней тут пока на стол соображаем, а потом все быстро садимся, перекусываем и считаем «капусту»! Да, что-то я забыл. А-а, вот! Витька с Тасиком за шашлыком, а Жека, за пивом, в пиве он лучше всех разбирается.

«Да уж, — ядовито отметила я, сидя под дверью в спальне, — этого у него не отнять. Хоть в чем-то мой бывшенький преуспел.»

В прихожей, тем временем, затеялся спор кто лучше разбирается в пиве. Даня, дармоед, был категорически с Архангельским не согласен и настаивал на том, что в пиве разбирается только он. Страсти кипели очень органично, но время от времени в них вносил диссонанс Пупс, назойливо интересующийся «куда будет правильней поставить тапочки», которые он непонятно зачем надевал. Видимо не рассчитывал идти за шашлыком. Привык, что ему Роза все на блюде подносит. С Архангельским не проходят такие номера, он тоже много к чему уже привык за горбом Маруси.

Наконец спор затих, и Женька, Пупс и Тасик отправились за покупками, а Ваня и Даня проследовали на кухню.

Мне жутко хотелось проследовать за ними и подслушать в каком русле потечёт разговор, но я не рискнула. Евгений, Пупс и Тасик могли вернуться в любой момент. Если они застукают меня под дверью кухни, то как я узнаю какую Ваня собрался считать «капусту»? Мне до зарезу это хотелось знать.

Пришлось тосковать в спальне, недолго, правда. Очень быстро Пупс с Тасиком вернулись с шашлыком, тут же за ними прибежал и Евгений. Мне только оставалось дивиться какие ловкие и быстрые становятся мужики, лишь только вырвутся из-под жёниных юбок. Ишь как восторженно галдят, положительно шашлыки оценивают, пивом восторгаются. Того и гляди «телок» сейчас сорганизуют на радости такой. Интересно только, с чего у них праздник образовался?

Узнать это очень уж мне не терпелось. С большим трудом дождалась, когда они угомонились да уселись за стол, но уж как только сделали это, я сразу выгодный пост заняла, такой, откуда и слушать было удобно и сматываться (в случае чего) возможно. Настроила уши на нужную волну и услышала такое!

Впрочем, ничего особенного я не услышала: каждый говорил о своём, о наболевшем. Больше всех, почему-то, усердствовал Даня, а ведь думала я, что он лучше всех устроился.

Боже ты мой! Чего только нет у него! Живёт Даня, как у Христа за пазухой! Пока несчастная его жена с утра до вечера своим бизнесом занимается, Даня с утра до вечера спит со своим разжиревшим котом и жрёт с ним одни деликатесы! И вот она благодарность!

Бедная моя Тамарка! Если бы слышала она, думаю, разрыв сердца точно получила б. Жаль, что не слышит.

Впрочем, и наш интеллигентный Пупс от Дани не отставал, а может и похлеще бедную Розу обгаживал, но на свой, на интеллигентный лад. Если не разберёшься, то даже покажется, что и хвалит, а как вникнешь, так боже ты мой!