Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Зеленый дом

Крамер Теодор

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Зеленый дом - Крамер Теодор - Страница 6

Изменить размер шрифта:

Отчет по поводу смерти торговца-надомника Элиаса Шпатца

Элиас Шпатц – умелый оптовик.

Вот он идет домой; он небогат,

тут мыло штабелями – он привык:

еще чего – платить деньгу за склад?

Но день еще не кончен, как назло;

отмыть непросто потные следы,

и ящики ворочать тяжело,

чтоб взять из рукомойника воды.

Гешефт сегодня – ничего себе;

пусть пахнут мылом небо и земля, –

Элиас Шпатц к себе приводит «бэ»,

и надо проползти за штабеля.

Элиас Шпатц, да ты герой на вид!

Разденься да в посель скорее влезь!

Но девка всё испортить норовит:

«Элиас Шпатц, чем так воняет здесь?»

III

Элиас Шпатц удачлив, потому

растут запасы у него в гнезде;

но лишь для мыла место есть в дому.

Раздеться бы, умыться – только где?

Элиас Шпатц, окончивши дела,

идет в шинок топить тоску в питье,

но сливовица мало помогла:

замерз под утро в парке на скамье.

Из сборника

«КАЛЕНДАРЬ» (1930)

О великом холоде накануне нового 1929 года

На Святого Стефана[1] пришли снегопады,

завалило распадки, дома, палисады,

и над плавнями, белый настил распуша,

стекленела и стыла стена камыша.

Встала стужа, колодцы до дна проморозив,

у саней отставала оковка полозьев;

старики говорили, что, мол, никогда

не случалось такие видать холода.

Ветер льдисто хрустел в человеческом горле,

батраки простужались и наскоро мерли;

задубевший, обглоданный труп оленька

отыскался у самых дверей кабака.

Звезды, вестники долгой морозной погоды,

озирали озимых убитые всходы,

виноградники, сгинувшие в холоду,

и озерную гладь, что лежала во льду.

В полыньях, не умея добраться до суши,

били крыльями и примерзали крякуши,

и любой, кто решался дойти по снежку,

их легко набирал в камышах по мешку.

Зимняя оттепель

Выдается тепло в середине зимы:

застилается всё пеленой дождевою,

оживают ручьи этой странной порой,

и топорщится жнива стернею сырой,

и гуденье идет сквозь еловую хвою.

Отступают снега, и увидеть легко,

как под паром покоятся мрачные зяби,

как на старых покосах гниют клевера,

как погрызена зайцами в рощах кора,

ибо дочиста съелись остатки кольраби.

Сучья, стужей отбитые, наземь летят;

свекловица, что на поле сложена с лета,

раскисает и пенится бурт за буртом,

чтобы смрадом горячим окутать потом

чуть обсохшие ветви кустов бересклета.

Что ни день, то хозяйству разор да урон –

мокнут ветошь и пакля под черной соломой;

от села до села – непролазная грязь,

и в тумане плывет, всё мрачней становясь,

солнца, странно разбухшего, шар невесомый.

Затопленная земля

От весеннего ветра чернеют луга,

постепенно темнеют и тают снега,

но канав не хватает; кипя и бурля,

набухает растаявшим снегом земля

и уходит под полую воду.

Дамбы хмуро застыли по горло в воде,

вся равнина блестит, – лишь межа кое-где

разрезает на ломтики мутную гладь;

крест над церковью будет в закате пылать,

осеняя весеннюю воду.

Далеко друг от друга стоят хутора,

через ил продираются лодки с утра;

воздух сладок и тих, и чиста синева,

ветер гонит волну, и густая трава

прорастает сквозь мутную воду.

Майские костры

Приходит май, и в час ночной

чисты под кряжем небеса;

но ударяют холода,

и вот кристалликами льда

впотьмах становится роса.

Протяжно рогу вторит рог,

тревогою звучат они;

спешат на склоны сторожа,

и разгораются, дрожа,

вкруг виноградников огни.

Затем в долины дым ползет,

отходит холод в высоту,

огонь мужает, – вот уже

теплеет от межи к меже,

где дремлют дерева в цвету.

Туманя кипень лепестков

высоких, озаренных крон,

спасенье гроздьям молодым

приносит сладковатый дым,

струящийся со всех сторон.

Светлое время

Повсюду стало так светло,

краснопогодью нет конца,

и в отдаленье тяжело

грохочет молот кузнеца.

Вьюнком оделась городьба;

с утра отец и старший сын

сходили глянуть на хлеба,

гумно готовят и овин.

Батрак перестелил крыльцо,

Надел передник, чинит воз,

медлительно, заподлицо

клепает ободы колес.

Батрачка, выйдя за порог,

скоблит кувшин очередной;

хозяйка мастерит пирог

с перекопченной ветчиной.

Уже опростана подклеть

от вялых, сморщенных картох;

теперь бы солнышку пригреть,

чтоб клубень посевной подсох.

Весенний дух царит в дому,

и в погребе, и в кладовой,

и близок, ясно по всему,

черед работы полевой.