На условиях любви - Милберн Мелани - Страница 21

– Ты что, так и собираешься молчать?

– А что ты хочешь от меня услышать? – вопросил Кейн бесстрастно.

О, она хотела услышать от него многое. Например, что он любит ее, и желает, и поддержит ее в любой ситуации. Но Кейн молчал. А главное, он больше не пытался к ней прикоснуться. И пока Бруни старалась убедить себя в том, что Кейн не беспокоит ее потому, что она недавно пережила сильный стресс, какая-то часть ее мечтала оказаться в его объятиях.

Кейн, вздохнув, шел вслед за Бруни, которая пулей выскочила из машины, как только они подъехали к дому. Он обсуждал состояние Оуэна Мерсера с врачом, но тот не сказал ничего утешительного. Стало совершенно очевидно, что отец Бруни останется инвалидом. И это беспокоило Кейна. Оуэн Мерсер не отличался терпением и будучи здоровым, что же с ним станет, когда он будет прикован к инвалидному креслу? И сколько новых трудностей это доставит Бруни и ее матери?..

Тем временем Бруни отключила охранную систему и повернулась к мужу.

– Видишь? – с вызовом сказала она. – Я не так глупа, как ты думаешь.

– Никогда не считал тебя глупой. – Кейн пропустил Бруни в дом. – Упрямой, может быть, нетерпеливой и вздорной, но никак не глупой. Есть хочешь? – спросил он. – Ты ведь целый день провела в клинике, а больничная еда, по-моему, подходит только для пациентов.

– Я голодна как волк, – призналась Бруни, устав спорить. – Бутерброд, что я съела в клинике, был больше похож на резину.

– Не хочешь принять душ, пока я поколдую на кухне? – улыбнулся Кейн, развязывая галстук.

– Почему ты так мил со мной, когда я весь вечер веду себя как стерва?

– Никакая ты не стерва, дорогая моя. Ты просто временами раздражительна, нетерпима к окружающим, но ты вовсе не стерва.

Его слова растрогали Бруни. Она подошла к мужу и захныкала, уткнувшись ему в грудь.

– Ну-ну, что ты, – гладя ее по голове, успокаивал Бруни Кейн. – Что я такого сказал?..

– Н-ничего. Просто эмоции. Я...

– Я понимаю. – Кейн лишь крепче обнял ее.

– Я так старалась быть сильной. Ради мамы. Но сейчас...

– Тебе нелегко пришлось.

– Я нужна маме. А с тех пор, как умер Остин, я осталась совсем одна. У меня даже не было времени, чтобы погоревать, потому что родители нуждались в моей поддержке. Я больше так не могу.

– Ты не одна. Я с тобой.

– Но почему ты помогаешь нам? Ты ведь всегда ненавидел мою семью? – спросила Бруни, подняв на него заплаканные глаза.

– Я настороженно отношусь к твоему отцу, вот и все.

Если Кейн больше не презирает моих родных, подумала Бруни, возможно ли, что он может полюбить меня? Она смотрела на него, всем сердцем желая, чтобы у нее хватило смелости сказать ему, как сильно она его любит. Но Бруни промолчала.

Кейн осторожно выпустил ее из своих объятий.

– Иди, надень свою самую удобную пижаму, – произнес он ласково. – Жду тебя на кухне через пятнадцать минут. Обещаю, я приготовлю роскошное угощение для тебя.

Бруни последовала его совету, но вместо своей пижамы надела халат Кейна. Ей нравилось вдыхать его запах. Когда Бруни вошла в кухню, он мыл посуду.

– Налей себе вина, – Кейн подал ей открытую бутылку и бокал. – Я недолго.

– Чем это так вкусно пахнет? – не удержалась молодая женщина, вдыхая чудесный аромат, витающий в кухне.

– Курицей с чесноком под соусом песто.

– Так быстро? – удивилась Бруни, когда он поставил на стол готовое блюдо.

– Я приготовил это заранее, как все знаменитые шеф-повара.

Бруни не смогла сдержать улыбку. Кейн улыбнулся в ответ.

– Ешь, пей и наслаждайся жизнью.

– Завтра кто-то может умереть, – закончила Бруни цитату.

– Твой отец не умрет, Бруни.

– Знаю, это ужасно, – сказала девушка, не поднимая глаз, – но иногда мне хочется, чтобы он умер; так моя мама наконец станет свободна.

– Уверен, Гленис вовсе не хочет обретать свободу таким способом. Ты не понимаешь, почему твоя мать любит его столь сильно, но это так. И быть может, теперь Оуэн поймет, какая хорошая жена была у него все эти годы.

– Возможно, ты прав... – Бруни посмотрела на мужа. – Мой отец всегда считал, что мама слишком чувствительна. Он постоянно упрекал ее за то, что она всегда слишком опекала всех нас. Но теперь ему понадобится ее поддержка.

– Жизнь иной раз преподает нам уроки. Я верю, ничто не случайно в этом мире.

– Судьба, – вздохнула Бруни. – Но что такого сделал мой отец? Ты так и не сказал мне, за что он мог бы сесть в тюрьму.

– Теперь это уже неважно. Я все уладил.

– Но как?

– Как обычно решают такие дела.

– Деньги?

– Это единственный язык, который понятен кредиторам. Или плати, или умри.

– Папа был в опасности?

– Боюсь, что так. Он действительно разозлил нескольких опасных людей, но чего ты ожидала? Если ты якшаешься с преступниками, рано или поздно плохо кончишь.

Бруни безразлично размазывала еду по тарелке. Аппетит вдруг пропал. Она знала, что ее отец не был идеальным, но Бруни и подумать не могла, что он мог быть связан с криминальным миром. В ее воображении проплывали страшные картины – заказные убийства, шантаж...

– Конечно, я не был заинтересован в том, чтобы спасать твоего отца, – продолжал Кейн. – Но те люди серьезно пригрозили ему, и я не мог просто закрыть глаза на эти угрозы.

– К-какие угрозы?

– Кредиторы Оуэна Мерсера прекрасно знали о том, что у него есть жена и дочь.

– Они собирались избавиться от меня и мамы? – ужаснулась Бруни.

– Ты была в их списке первой. Потом Гленис.

– Но как... – девушка сглотнула, – как ты убедил их не делать этого?

– Я женился на тебе. Им пришлось изменить свои планы. Вступив в наследство, я выплатил им все, что задолжал твой отец, включая проценты.

У Бруни голова пошла кругом. Она думала, что Кейн женился на ней, чтобы наказать ее отца, но если все, что он говорит правда...

– Но почему ты не рассказал мне об этом раньше? Почему не сказал, что женишься на мне, чтобы защитить меня? Почему заставил меня думать о тебе все самое худшее?

– Не правда, – возразил Кейн, вставая из-за стола. – Ты возненавидела меня с того самого момента, когда я впервые переступил порог Мерсифилдс. Ты с самого начала воротила от меня свой прелестный носик, как и все твои родные. Я же отброс, забыла? Ничтожный сын горничной, который поощрял ее связь с хозяином дома только потому, что хотел есть.

– Ты должен был рассказать мне, – повторила Бруни. – Я имела право знать правду.

– Я не хотел рисковать. Ставки были слишком высоки. И у меня не было времени убеждать тебя в искренности моих намерений. Вот я и решил сделать все, чтобы у тебя не оставалось иного выбора, кроме как выйти за меня замуж. Знаю, это своего рода шантаж. Но я не хотел даже думать о том, к чему мог привести твой отказ.

– К чему? – спросила Бруни.

Кейн не ответил. Он собрал тарелки со стола и отвернулся, избегая смотреть на жену.

– К чему, Кейн? – Бруни перехватила его руку, заставляя его взглянуть ей в глаза. – Чего ты боялся?

– Оставь, Бруни. Теперь все вы в безопасности. Это все, что тебе нужно знать.

Кейн отвернулся к раковине, давая ей понять, что разговор окончен. Он вымыл посуду и вытер руки полотенцем.

– Я собираюсь принять душ, – сообщил он. – Иди спать. Я не побеспокою тебя сегодня.

– Ты...

– Ты устала, Бруни. У тебя круги под глазами.

– Но... я не хочу спать одна. Прошу тебя, – взмолилась девушка, облизывая пересохшие от волнения губы. – Я хочу быть с тобой сегодня.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Кейн заговорил.

– Если бы я был истинным джентльменом, я бы отправил тебя спать, – произнес он, привлекая Бруни к себе.

– Я не устала, – перебила его девушка.

С вызовом вскинув голову, она запустила пальчики в волосы Кейна и поцеловала его. Бруни чувствовала жар его тела, ощущая, как в ней разгорается страсть. Она видела, как он напрягся, когда с трудом оторвался от ее губ.