Большая рождественская книга романов о любви для девочек - Селин Вадим - Страница 31

«Я красивый и знаменитый, а когда человек именно такой, весь мир у его ног, и друзья в том числе», – эхом прозвучало в голове.

Какой позор!

Стало так противно!..

В последние дни занимаюсь только тем, что нахожу положительные его качества, а сейчас он выдал такое, от чего просто волосы встали дыбом!

Друзей действительно много, но сейчас он всех унизил! Да еще как! По телевизору! В прямом эфире! На весь город!

Зазвонил телефон.

– Да, Рит, – не шевелящимися от потрясения губами сказала я.

– Ты это видела?! – как всегда, эмоционально закричала она.

– Лучше бы не видела…

– Я поражаюсь, как так можно! – негодовала подруга. – Я не удивлюсь, если он предложит самому себе на себе же пожениться и подарит себе обручальное кольцо! А ты говоришь, что влюбилась! Катя, очнись! В кого? В человека, который любит только сам себя?!

Я молчала. Не знала, что сказать. После яркого финала передачи забыла все слова, которые выучила за пятнадцать лет.

– Я в шоке! – продолжала Рита. – Зачем только придумала эту фишку с фотографией! Вместо того чтобы поставить его на место, еще больше его испортила!

– Не могу не согласиться, – выдавила я.

– Не понимаю, о чем он вообще думает? Как завтра посмотрит в глаза одноклассникам?

И вдруг меня как молнией ударило. Я вскочила с кресла.

– Рита! Да что ж он натворил!

Девушка тревожно молчала. Мы обе понимали, что это катастрофа.

А о размерах стало известно уже на следующее утро.

Глава 10 Выбор президента

Я пришла в школу, отвела Максима на второй этаж в отделение начальных классов, затем направилась к себе – в кабинет литературы и сразу заметила, что класс какой-то не такой. Все молчаливые и напряженные, словно в себе, хотя обычно во время перемены стоит шум.

Принялась раскладывать учебники.

В класс влетел радостный Стас.

– Всем привет! Какая же мощная вещь телевидение! Прикиньте, шел в школу, и у меня по пути два человека взяли автограф! Узнали после вчерашнего!

Весело улыбаясь, Полянский направился к парте и по пути протянул руку Вите, чтобы поздороваться. Но произошло неслыханное – Петренко не отреагировал. Он стоял со скрещенными на груди руками и презрительно смотрел на зависшую в воздухе руку Стаса.

Тот удивленно пожал плечами и весь в восторге от самого себя пошел дальше.

Увидел другого одноклассника и снова протянул руку, но все повторилось.

Вот тут-то он и очнулся.

Ставя сумку на стол, озадаченно осмотрелся по сторонам, и сияющая звездная улыбка медленно погасла.

Весь класс смотрел недоброжелательно. Примерно так же, как на меня, когда я пришла в школу после каникул.

– У нас что, внеплановая контроша? – испугался Стас.

Но никто не ответил.

Полянский понял, что происходит что-то серьезное.

– Вы чего?..

– Это мы «чего»?! – ожил наконец Витя. – Это ты «чего»?!

– А что – я? – искренне удивился он.

– «Я красивый и знаменитый, а когда человек именно такой, весь мир у его ног, и друзья в том числе!» – процитировал Петренко.

«Звезда» настороженно притихла.

– А как тебе такая цитатка? – подходя, как черная грозовая туча подходит к городу, замершему в ожидании страшного ливня, продолжал друг. – «Всем очень нравится со мной дружить, и поэтому друзей столько, что их девать некуда!»

Стас сглотнул.

– Значит, мы все у твоих ног? – с нажимом спросил Витя. – Значит, друзей тебе девать некуда, да?

– Витек… Да ты… да ты не так меня понял!

– Мы все так поняли! – хором сказал класс.

«И я в том числе», – подумала я.

– Нет, ну а что? У меня же правда много друзей, – робко заметил Стас.

– Нет! Теперь ни одного! Больше ты никому не нужен! Никому !

– Что?! – Полянский свирепо вскочил со стула и бросился к Вите, явно собираясь применить кулаки, но неожиданно перед ним, как по команде, встали стеной все парни нашего класса.

Он растерянно остановился.

– Пацаны, вы че?

– С этого момента мы тебя не знаем! У тебя нет друзей! Твои друзья – это зеркало и телевизор с твоим смазливым личиком на экране! А к нам не приближайся! И к остальным классам тоже! Ко всем! У тебя друзей была вся школа! А теперь их нет! – от имени всех сделал заявление Витя и, чуть подумав, неожиданно посмотрел на меня: – Какими же мы были дураками, что заставляли Катьку возвращать тебя в класс! Свалил бы ты куда подальше вместе со своей звездностью, и всем было бы хорошо. У нас школа для обычных людей, а не для звезд. Катюх, прости нас, ладно? Прости! Нам стыдно, что мы на тебя налетели! Да еще ты из-за нас на улицу выбежала!

Я смущенно опустила глаза.

– Моя тетка в ателье работает, она сошьет точно такую же кофту, – пообещал Петренко. – Это я повесил ее на баскетбольное кольцо, и я подарю новую! Уже отнес ее тете.

Витя подошел к своей парте, взял сумку Стаса и швырнул ее на последнюю парту.

– С тобой я больше не сижу! И никто сидеть с тобой не будет! Твое место там! Больше у твоих ног нет никого!

– Да вы прикалываетесь, – неуверенно попытал счастье Полянский.

– Проверим? – усмехнулся бывший друг, и весь класс одновременно отвернулся и расселся по местам.

На Стасе просто лица не было.

Яна сидела за партой и молчала. Он жалобно посмотрел на нее, взглядом прося о помощи, но Клочкова чуть заметно развела руками – дескать, а что я сделаю? – и стала читать учебник.

Звездный гость прямого эфира растерянно постоял посреди класса, а затем понуро побрел на последнюю парту.

Весь урок просидел в каком-то замороженном состоянии.

Я тоже не могла нормально учиться и постоянно на него смотрела.

Если вчера была уверена, что он спасет положение Яны, вытащит ее из болота, в которое она попала, ведь его носит на руках вся школа, то теперь стало ясно, что у девушки рухнула последняя надежда, и Стас сам угодил в это же болото.

Это был крах номер два. Все. Оба лидера свергнуты. Причем в этом свержении виноваты их собственные поступки. Сколько веревочки ни виться, а конец придет. Вчера пришел конец Яниной наглости, а сегодня пришел конец Стасовой самовлюбленности. Они разрастались изо дня в день, из года в год, а сейчас достигли своего предела и взорвались, оставив хозяев растерянными и одинокими.

Успех Полянского настолько вскружил голову, что его окончательно занесло. Купаясь во всеобщей любви, он был уверен, что вокруг всегда будут виться толпы людей, и тем самым перестал ценить окружающих. И вот сейчас эта уверенность, а вернее, самоуверенность, с треском провалилась.

Прошло два урока. Во время перемены Стас пытался заговорить с одноклассниками, но все отворачивались, в особенности Витя. Не верилось, что дуэта ПП больше не существует.

Парень старался подойти к Яне, но ей было не до него – Клочкова была погружена в себя, в собственные проблемы, и ни на кого не реагировала.

Я наблюдала за всем этим и не могла поверить, что еще вчера все наперебой пытались дружить с ним, буквально отталкивали друг друга локтями, чтобы приблизиться, а сегодня он никому не нужен и все его оттолкнули.

К середине учебного дня я проголодалась и во время большой перемены направилась в столовую.

Чтобы сократить путь со второго этажа до столовой, решила пройти по отделению начальных классов, куда старшеклассники предпочитали не заходить. Но я, наоборот, любила ходить именно этим путем, потому что, во-первых, было ближе, а во-вторых, здесь учился Максим и при каждом удобном случае я его проведывала. Вот и сейчас поболтала с братом, поправила ему перекосившуюся рубашку, причесала и направилась к лестнице, ведущей к столовой. И вдруг, проходя по рекреации, где носилась и визжала малышня, увидела вдалеке среди низких первоклашек возвышающихся исполинов – Стаса и Яну, – которые тоже направлялись к лестнице. Они спустились вниз и исчезли из поля зрения.