Лиха беда начало - Михалева Анна Валентиновна - Страница 15

— Уйди сама.

— Хрен отпустит. — Марина как-то брезгливо поморщилась. — Такая сволочь, понимаешь? Он тоже не переживет, чтобы его жена кинула. Словом, у нас с ним одни и те же амбиции. Он считает себя самым крутым и не сможет понять, как это от него жена ушла, ну… и я тоже не на помойке себя нашла. Вот и мучаемся.

— Слушай, а нельзя как-то мирно решить эту проблему? Сесть, поговорить по душам.

— Он же «новый русский». — Марина выразительно постучала кулачком по столу. — Какая душа?! Помнишь, я от него уйти хотела. Он ведь из кожи вон вылез и удержал.

— Но он же запал на Инессу.

— Вот в этом-то и суть конфликта..

— Так дай сама ему уйти. — Алена пожала плечами.

— Не-ет, — протянула подруга, — лучше я им обоим так отомщу за эту подлость, что всю жизнь оба будут работать на лекарства.

Она неожиданно всхлипнула.

Алена взяла ее за руку:

— Ты думаешь, что говоришь?! Успокойся и не мели чепуху. Может быть, его роман Инессой — плод твоих бурных фантазий на почве безделья.

— Доказать пока не могу, — Марина моментально пришла в себя и даже приосанилась, — время покажет. Но я не допущу, чтобы он однажды пришел и сказал: «Прости, дорогая, полюбил другую».

В ее голосе было столько холодной решимости, что Алена испугалась.

Впрочем, продолжить тему не удалось по причине появления виновника всех переживаний. Муж Марины не был похож на тех, кого обычно называют «новыми русскими»: то есть никаких тройных загривков вместо шеи, никакого «пивного» пуза, никаких цепей и «пальцовок». Он был очень стильным, холеным, молодым мужиком — носил, разумеется, только дорогие костюмы, всегда исключительно белые рубашки. Кроме того, он был привлекательным — тонкие, аристократические черты лица, высок, строен, и самое главное, что уж совсем не вписывалось в образ «нового русского», так это его очки в тонкой золотой оправе, которые ему чудо как шли. Глядя на него, трудно было поверить, что он способен приковать жену наручниками к батарее, да и вообще все Маринины россказни о бурных сценах с размахиванием кулаками сразу как-то накладывали на нее неблаговидный отпечаток.

И изобретенное ею прозвище Козлик ему совсем не подходило. На самом деле Марининого супруга звали Павел. Появившись в столовой, он со сдержанной доброжелательностью улыбнулся Алене, поцеловал жену и тут же повелел им спускаться в машину, потому что у него всего час на «такую ерунду, как покупка дачи».

Автомобиль у четы русских миллионеров очень Алене понравился. Это было нечто роскошное, огромное, с кожаным салоном, баром, телевизором и телефоном.

Павел тут же воспользовался им, по этой причине Алене не удалось исполнить свою заветную мечту и позвонить кому-нибудь со словами в небрежном тоне: «Еду, понимаешь, в машине, делать все равно нечего…» Павел на кого-то сначала орал, потом внушал более спокойно и ровно, потом снова срывался на раздраженный крик, в общем, у него продолжались обычные деловые будни. Марина молча смотрела в затемненное окно, изредка прикладываясь к запотевшему бокалу с шампанским, который держала в своих тонких пальцах, Алена же просто ловила блаженство.

Больше всего ей хотелось сейчас, чтобы агентство недвижимости, в которое они направляются, находилось где-нибудь за Кольцевой автодорогой, а еще лучше — в Хабаровске, чтобы ехать в этом рае на колесах как можно дольше. Но, увы, их путешествие окончилось минут через десять.

Машина затормозила в каком-то неприметном дворе в районе Белорусского вокзала. Офис агентства не походил на роскошный, скорее наоборот — на какой-то временный: нет, евроремонт в помещении уже успели сделать, но вот интерьер не оформили — все выглядело так, словно хозяева въехали сюда буквально вчера.

Миловидная секретарша осведомилась о цели их визита, заглянула в регистрационную книгу и только после этого расцвела в счастливой улыбке.

Марина, как «жена, подозревающая мужа в измене», тут все нахмурилась. Алене же было абсолютно все равно, цветет секретарша или нет. Их пригласили в большой кабинет, посреди которого стоял длинный черный стол, а у окна мягкая мебель. Их почему-то усадили за стол, словно они явились не дом покупать, а отчитываться перед начальством о проделанной работе. Секретарша поинтересовалась, не желают ли посетители кофе, но, наткнувшись на суровый взгляд Марины, быстро исчезла за дверью, пообещав напоследок, что сейчас же вызовет агента и юриста. Видимо, понятие времени у нее напрочь отсутствовало, потому что им пришлось просидеть по меньшей мере минут десять. Впрочем, томилась в ожидании только Алена. Павел продолжил телефонные дебаты, воспользовавшись своим мобильным. Марина, также как в машине, безучастным взглядом уставилась в окно, хотя что она там собиралась увидеть — окно было закрыто мягкими жалюзи.

Наконец дверь отворилась, и в кабинет вошли двое — один долговязый, нескладный тип, сгорбленный, словно знак вопроса, второй — низенький, пухленький мужичок с маленькими аккуратными ручками и абсолютно лысым черепом.

Долговязый подковылял заплетающимися шагами к столу и небрежно выронил папку с какими-то бумагами. Папка упала как раз перед Павлом, долговязый же сел напротив клиента и представился в воздух:

— Кирилл Яковлев, ваш агент… — он недобро ухмыльнулся, — если, конечно, вы решитесь с нами сотрудничать.

— А ты уверена, что мы приехали покупать дом? — шепнула Алена Марине, опасливо косясь на долговязого.

— А что тебя смущает? — пожала плечами та.

— Все! Такое впечатление, что они не клиентов встречают, а должников.

Не удивлюсь, если следующим местом, куда нас пригласят, окажется пыточная.

— У нас такая система общения, — улыбаясь, пояснил пухлый мужичок, который, как выяснилось, обладал необычайно развитым слухом, — потому что слишком много бесполезных посетителей, которые приходят, смотрят, слушают, как мы перед ними распинаемся, потом сообщают, что это для них запредельно дорого, и уходят. Всегда, знаете ли, остается такое чувство, словно об тебя ноги вытерли. Надоело, — тут он наткнулся на суровый взгляд Павла, который к этому моменту отключил свой телефон и наблюдал сцену знакомства поначалу с нескрываемым удивлением, а потом начал тихо свирепеть. Мужичок поперхнулся и улыбнулся еще шире, обнажив на удивление ровные белые зубы. — Кстати, забыл представиться: Роман Яковлевич Прохоров — местный юрист. — В доказательство своей профессиональной пригодности он возложил перед собой «Гражданский кодекс» и брошюрку под названием «Правовые основы приобретения недвижимости в России и за рубежом. Сходства и различия».

— Ну? — вопросил Павел, свирепея еще больше. Прохоров же с невозмутимым спокойствием принялся любовно разглаживать обложку брошюры, приговаривая так ласково, словно его руки касались ягодиц любимой женщины:

— Мы сразу предупреждаем, что наши дома стоят дорого. Напрашивается вопрос — почему? Объясняю: потому что земля, на которой расположен наш дачный поселок, находится всего в двадцати километрах от Москвы, к территории уже проведены все основные коммуникации, как-то: газ, свет, телевизионный кабель и телефон. Разумеется, питьевая вода и канализация в полном порядке. Кроме того, место экологически чистое — сосновый бор, озеро практически за оградой участка. И еще, наш поселок планируется оградить: охрана, облагороженный ландшафт с освещением и фонтанами, дорожки, автостоянки, детские площадки, теннисный корт и бассейн. Сами понимаете, что все это стоит немало.

Он зыркнул из-под бровей, проверяя, тут ли еще потенциальные клиенты или уже убежали, испугавшись стоимости вожделенной дачи. Но все были на своих местах и зачарованно слушали. Алена даже поймала себя на том, что голос юриста действует на нее расслабляюще — сама того не желая, она развалилась на стуле, приняв непринужденную позу.

Однако расслабились не все. Павел продолжал созерцать Прохорова с той же суровостью.

— Это все я уже слышал от него по телефону. — Он кивнул на молчаливого агента — Яковлева. — Вы конкретно можете что-нибудь добавить?