Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 14

— Пожалуйста… вот это… — И вдруг добавил: — Четыре штуки.

Продавщица почему-то хмыкнула, но сразу подняла стекло. Достала, что нужно. И сказала с неласковой догадливостью:

— Для Соньки-Саньки, небось?

— Ну… и что? — слегка ощетинился я. — Разве нельзя?

— Дак на здоровье… А то бабка их совсем заморила… — Она заскрежетала кассой музейного вида.

— И еще кока-колу… литровую.

— Литровую так литровую… — Она полезла в холодильник, тот шатнулся. Задом выдвинулась обратно. И спросила:

— А ты им кто?

— Прохожий… — буркнул я. И почему-то не сдержался: — Вам-то что за дело?

— Да ничего. Только очень ты невоспитанный. А еще пионер… или кто вы там сейчас…

— Сейчас мы там беспартийные, — сообщил я, сгребая пакетики и бутылку. — Извините за невоспитанность…

Шагнул под жаркое солнце.

— Уй… сколько накупил… — распахнул глаза Саньчик. И на лице прочитался вопрос: «Это, что ли, все нам?»

— Чтобы лишний раз не ходить к сердитой торговке, — объяснил я. — Ваш Бумсель ведь не только сегодня запросит есть.

Брикеты я отдал ребятам, а у бутылки «свернул голову». Глотнул шипучий холод. Вот благодать-то! Дал запотевшую бутылку Саньчику.

— Пейте… Осторожнее только, не наскребите на себя ангину… — Это я вспомнил, как мама говорит Лерке, когда та, подвывает от нетерпения, хватая холодную бутылку.

Они по очереди присосались к горлышку. Потом Софья протянула бутылку мне:

— Спасибо…

— Оставьте себе, — сказал я. — У меня дома есть в холодильнике. — И подумал: «Если Лерка еще не выдула».

— Спасибо, — опять сказала Софья. И вдруг спросила:

— Хочешь посмотреть нашего Бумселя?

Я, по правде говоря, не очень хотел. Совсем не хотел.

— Не-а… Понимаете, я не люблю собак. Меня, когда я был такой, как вы, даже меньше, покусали несколько псов. Налетели на пустыре… Я даже заикался целых полгода… Какая там любовь…

Они посмотрели друг на друга. Разом вздохнули и заговорили наперебой:

— Да он совсем не кусачий!

— Он игручий… И маленький еще!

— Он каждому человеку радуется!

— И тебя всего оближет!..

Оказаться облизанным какой-то подозрительной псиной (пусть и не кусачей) — вот радость! Но… день был такой, что домой не хотелось. И оставлять этих ребятишек не хотелось. Я чувствовал: они огорчатся, если я сейчас отвалю в сторону. Хотя чего им еще нужно? Вермишель я им купил, даже с запасом… А мне чего надо от этих «мелких представителей человечества»?

Может, дело в том, что они похожи были на подшефных малышей девочки Рины?

А что мне Рина? Небось, и не помнит («А был ли мальчик?») Почти год прошел…

На ходу я достал мобильник.

— Мама!.. Ты меня не теряй, я погуляю с ребятами… Нет, не с классом. Я тут познакомился на Крупской с местными жителями… Мама, никакие не хулиганы! Милые ин-тел-ли-гентные дети лет семи-восьми. Лерке бы брать с них пример! Они хотят показать мне своего щенка… Буду преодолевать свою собакофобию… Нисколько не голодный! Приду через час и съем три порции блинчиков с морковью…

Саньчик и Софья смотрели на меня с веселым удивлением. Я внушительно объяснил:

— Мама любит порядок. Такое правило: «Гуляй, где хочешь, но держи меня в курсе»…

Софья осторожно сказала:

— Ты ведь уже большой…

— Для кого? Для вас или для мамы?

Они понятливо посмеялись. Но тут же Саньчик серьезно объяснил:

— А мы с бабкой живем.

— С бабушкой… — уточнила Софья. — Потому что мама и папа на Севере, по контракту. До сентября…

— Может, заработают деньжат, купим хоть комнату в коммуналке. Заначка уже есть, — взрослым тоном сообщил Саньчик.

— Только деньги дешевеют, а квартиры дорожают, — в тон ему добавила Софья.

Внешне они были совсем не похожи друг на друга, а в интонациях угадывалось что-то общее. Понятно, что брат и сестра. Однако видно, что не близнецы. Интересно, кто старше?

— Вы учитесь? В каком классе?

— Соньчик еще ни в каком, осенью пойдет в первый. А я — во второй, — охотно разъяснил брат.

Итак, он Саньчик, а она — Соньчик. Или, наверно, Соня. В самом деле, Софья — это как-то громоздко.

— А зато я лучше Саньчика читаю, — простодушно похвасталась мне Соня. И показала брату кончик языка. — Потому что он лентяй.

Саньчик не обиделся (видать не впервой). Разъяснил:

— Ничуть не лучше, Просто я люблю слушать, когда читают вслух. Мне тогда лучше представляется, что в книжке…

Я проявил вежливый интерес:

— А что читаете?

— В эти дни — про Робинзона, — солидно откликнулась Соня.

Ого! Образованные детки!

Саньчик сказал:

— Хорошо, что сейчас вечером светло. Можно читать на дворе. А то в доме бабка на это ругается, говорит, что спать не даем…

Я забеспокоился:

— А на меня бабка не заругается? Скажет: появился тут неизвестно кто и откуда…

Они опять заговорили наперебой:

— Да не-е… Она с чужими вежливая…

— Да ее и дома нету…

— Она вахтером работает…

— На круглосуточном дежурстве…

— В общежитии студентов на улице Красина…

Общежитие было мне знакомо — с нашим домом совсем рядом.

— А вы что? Целыми сутками одни живете?

— Почему же одни? — удивилась Соня. — Друг с дружкой.

— И с Бумселем, — добавил Саньчик. И почему-то вздохнул.

Они шли по сторонам и часто брали меня за руки. И быстро поглядывали снизу вверх — будто опасались, что я сейчас передумаю и поспешу домой (где блинчики с морковкой). Саньчик продолжал объяснять:

— А еще у нас есть сосед. За забором. Дядя Кирилл…