Мальчик со шпагой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 21

Он брякнул трубку на рычаг, обернулся, заметил Серёжу и сказал:

— Это не значит, конечно, что можно безнаказанно хватать двойки.

— А я и не хватаю, — слегка обиделся Серёжа.

Он и правда начал год вполне прилично, даже троек не получал.

Были в группе еще Валерик и Вовка Воронины. Вовка учился в пятом, Валерик — в седьмом, но оба казались одинаковыми: невысокие, худые, молчаливые и дружные. Это они вместе с Олегом расписали стены мушкетерами, рыцарями, замками и крутобокими каравеллами.

На тренировки Воронины приходили с шестилетним братишкой Вадиком — тот не хотел оставаться дома один. Вадик был такой же спокойный и молчаливый, как братья. К оружию не лез, тренировкам не мешал. Помогал подметать полы и мыть окна. Наконец Вадику сказали, что он может считать себя членом "Эспады", и назначили запасным барабанщиком. Дали нашивку со шпагами и белый капроновый аксельбант.

Из всех ребят Серёже не нравился только Ленька Мосин — сердитый, черный, похожий на растрепанную ворону. Дрался на рапирах он зло, словно был не в спортзале, а шел на абордаж с борта пиратского судна. В первом же бою с Серёжей он, не взяв защиту, пошел во встречную атаку, сломал клинок и обломком расцарапал Серёжину руку у локтя. Олег бинтовал Серёже локоть и ругал Мосина. Тот развинчивал сломанную рапиру и хмуро огрызался. Серёжа на него тогда разозлился.

А потом, в коридоре, Ленька подошел к Серёже и, глядя в сторону, пробормотал:

— Ну че… Я же не хотел.

— Да ладно, — отмахнулся Серёжа.

Ленька постоял рядом, вздохнул и отошел.

Через десять минут он догнал Серёжу на улице:

— Ну, Серега… Ты не злись.

У него был виноватый вид. И не просто виноватый, а какой-то беспомощный.

— Да не злюсь я, — сказал Серёжа. — Что ты в самом деле… Зря ты только скачешь во время боя как бешеный.

Мосин облегченно улыбнулся.

— Понимаешь, я не могу, если кто-нибудь на меня обижается.

"А сам-то хорош, на всех рычишь", — чуть не брякнул Серёжа. Но поглядел на Мосина и промолчал. Ленька был сейчас совсем не злой. Он улыбался по-хорошему и вообще он как-то даже посветлел: стал не черный, а темно-русый и глаза у него были теплые, коричневые…

"Интересно, кто из них сегодня придет? — подумал Серёжа, шагая по заросшему двору. — Ну, Андрюшка Гарц, наверно, уже там. Огонькова не будет: у него бабушка болеет. Воронины появятся, конечно… А из других групп? Прежде всего примчится наверняка "барабанная команда" Данилки Вострецова".

Но самым первым, кого Серёжа увидел в клубе, был совсем незнакомый мальчик.

3

Мальчик стоял в коридоре у окна. Тоненький, белобрысый, нерешительный. В нарядной клетчатой курточке с белым воротничком. Курточка была легкая, летняя, но под ней Серёжа заметил плотный голубой джемпер.

"Новичок, — безошибочно определил Серёжа. — С мамой пришёл".

Никакой мальчишка, если он сам идет записываться в клуб, не станет одеваться как в театр. А в костюме этого мальчика заметна была женская забота: и принарядить, и не простудить. Кроме того, человек посамостоятельнее обязательно уселся бы на удобный широкий подоконник. А мальчик стоял. Ленька Мосин, а пожалуй, и Андрюшка Гарц прошли бы мимо новичка, задрав нос и помахивая рукой с нашивкой над локтем. И мальчишка, разумеется, смутился бы и с робостью глядел бы на "ветеранов". Но Серёжа не любил, если при нем кому-нибудь было неловко или страшно. Ему становилось неудобно за этого человека, и он мучился вместе с ним.

И сейчас, чтобы новичок не застеснялся, Серёжа подошел и спокойно, будто между прочим, спросил:

— Записываться пришёл?

Мальчик на секунду вскинул синие глаза и выдохнул:

— Да…

— А почему не заходишь?

Новичок посмотрел на дверь спортзала.

— У меня там мама.

— А она согласна, чтобы ты записался?

Мальчик кивнул.

— Ну тогда все в порядке, — ободряюще сказал Серёжа и шагнул в зал.

Олег беседовал с женщиной. Он был, как всегда, ярок и великолепен: в малиновых спортивных брюках с белыми лампасами, в оранжевой футболке. Он словно светился на фоне темной стены. Женщина была невысокая, худая, с таким же острым носиком, как у мальчишки. Она беспокойно вертела в руках сумочку. В маленьком спортзале не было никакой мебели, кроме шкафа и узких низеньких скамеечек вдоль стен, поэтому Олег и мать новичка разговаривали стоя.

— Здрасте, — сказал Серёжа.

— Добрый день, — откликнулся Олег. — Сделай одолжение, размонтируй две рапиры, они слева в пирамиде. Эти пираты-барабанщики вчера опять сломали два клинка.

— Сделать им деревянные, пусть машут сколько влезет. А то не напасешься клинков, — сказал Серёжа.

— Это мысль, — усмехнулся Олег. И повернулся к собеседнице: — Извините, я отвлекся… Значит, Мите одиннадцать лет?

— Да, двенадцатый. Он только выглядит помладше. Видите, и я маленькая, и отец был невысокий… Но дело не в том, что он маленький, а в том, что слишком уж тихий. Знаете, я сама была отчаянной девчонкой, честное слово. А на него смотрю и удивляюсь. Ведь мальчишка же он, а не девочка. Другие матери сладить не могут со своими сыновьями, а я вот, не поверите, мечтаю даже: ну хотя бы подрался с кем-нибудь!

— Обижают его? — негромко спросил Олег.

— Нет… не обижают. Но, знаете, как-то не принимают всерьез. Если на дворе футбольная игра, он в сторонке. Если крепость строят, он опять где-то сидит и смотрит…

Она улыбнулась, нерешительно посмотрела на Серёжу и вполголоса призналась:

— Мужского воспитания, конечно, не хватает.

"Чепуха, — думал Серёжа, развинчивая рукоять рапиры. — У Володьки Огонькова тоже нет отца, а он сам кого хочешь воспитает по-мужски. Это уж от характера зависит".

— Меня тревожит одно обстоятельство, — сказал Олег. — Наши ребята занимаются с лета, они многому уже научились. Вашему сыну придется их догонять. Заниматься старательно, больше, чем другим…

— Он будет! Он так мечтает о клубе.

— Да, я понимаю, — осторожно продолжал Олег. — Хорошо, что мечтает. Но… вы знаете, когда мальчишка не ходит ни в кружок, ни в секцию, ни в клуб, а в школе учится так себе, это, в общем-то, дело привычное. Но стоит ему записаться и в эти же дни, упаси господи, получить двойку, как родители сразу делают вывод: клуб тебя отвлекает от школы.

— Да не будет его клуб отвлекать, — поспешно возразила Митина мама. — Он дома над уроками все равно больше часа не сидит. Или кораблики клеит, или книжки читает… Значит, запишете Митю?

Олег улыбнулся:

— Я сам не записываю, это совет капитанов решает. Но я думаю, совет не будет возражать. Что могут иметь капитаны "Эспады" против пятиклассника Мити Кольцова?.. Но я должен одно сказать, Ольга Васильевна: у нас не спортивная секция, а простой дворовой клуб. Мы не готовим спортсменов разрядников, и вряд ли кто-нибудь из наших ребят станет участником Олимпийских игр или хотя бы чемпионом города. Мы занимаемся разными делами, и фехтование у нас просто для общего развития.

— Я понимаю. Не в чемпионстве дело…

— Ну и прекрасно… Сергей, позови, пожалуйста, из коридора человека Митю Кольцова, который, наверно, с трепетом ждет решения своей судьбы.

— Не ждет он с трепетом, — откликнулся Серёжа. — Я ему уже сказал, что примут.

Митина мама с благодарностью посмотрела на него. Серёжа приоткрыл дверь и кивнул Мите:

— Входи.

Митина мама ушла, и они остались втроем. Ребята еще не начали собираться. Митя стоял у дверей и, стесняясь, оглядывал разрисованные стены.

— Слушайте, поручик, у меня к вам просьба, — сказал Олег Серёже.

— Да, мой генерал, — в том же тоне откликнулся Серёжа.

— С меня райком спрашивает план работы. Если завтра не сдам, повлекут в геенну огненную. Пока у нас тихо, я поработаю в кают-компании, а ты займись с новичком.

— Я? — растерялся Серёжа.

— Ну да. А что?