Летчик для особых поручений: Фантастические произведения (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 9

— Тащи!

Мальчик потянул «удочку».

Что-то серебристое моталось на крючке. Но не рыбка. Мальчик взял добычу на ладонь. Это было зеркальце. Квадратное зеркальце, чуть поменьше карманного, аккуратненькое такое и довольно тяжелое. Оно было в металлической рамке с двумя винтами. У винтов были большие медные головки. За одну из них Чип и прицепил крючок. И теперь он важно объяснил:

— Это от меня под-дар-рок.

Мальчик опять сел на корточки.

— Спасибо, Чип, — сказал он, стараясь догадаться, что же это за штука. Чип ловко и привычно прыгнул ему на колено.

— Ты не думай, что это зеркальце пр-ростое...

И рассказал вот что.

В начале этого лета к дамбе, прямо вот здесь, пришвартовался рыбацкий траулер «Сан-Риоль». Однажды вечером на палубу поднялся человек, который назывался «штур-рман». Он подошел к борту и стал вертеть в руках сложную штуку. Он то заглядывал в черную трубку, то поворачивал какие-то винты. Чип тогда еще только учился говорить и поэтому запоминал все незнакомые слова особенно старательно. Он запомнил, что сложная штука называется «секстант». Через него моряки зачем-то смотрят на звезды.

«Штур-рман» был недоволен. Он громко разговаривал сам с собой и утверждал, что эта капризная штука называется не «секстант», а «утиль». Но Чипу казалось почему-то, что это неправда.

Потом штурман стал вертеть секстант, уже не заглядывая в трубку. И вдруг с борта полетело и ушло под воду зеркальце. Штурман громко охнул. Поднялся переполох, сбежались моряки. Шум был большой, а слова такие, что Чип не мог ни понять, ни запомнить. Два человека сняли штаны и рубахи и стали нырять, но зеркальца не нашли. Оно попало в щель между сваями.

Чип не решился сказать людям, где зеркальце. Он разговаривал тогда неважно и очень стеснялся. Через день траулер ушел, и Чип остался владельцем сокровища.

Конечно, это было для Чипа сокровище. Ведь он уже тогда мечтал о путешествиях. Он знал, что рыбацкие суда плавают по всем океанам и, значит, в зеркальце секстанта отражалась масса приключений, дальних берегов и незнакомых звезд. В том числе и знаменитый Южный Крест.

Иногда Чип садился перед щелью, где застряло зеркальце, и шепотом просил: «Расскажи». И казалось, что оно рассказывает. О пронзительно-синих глубинах дальних морей, где спят жемчужные раковины и затонувшие корабли, об удивительных рыбах, похожих на птиц, и громадных морских черепахах, о берегах, где шелестят пальмы и греются на солнце львы. Наверно, это просто казалось. Но было Чипу хорошо.

А сейчас он подарил зеркальце Мальчику. Надо же было что-то подарить! А кроме зеркальца у Чипа ничего не было.

— Милый мой, дорогой, хороший Чип, — шепотом сказал Мальчик. — Это самый-самый чудесный подарок...

Сами понимаете, Мальчик тут же заглянул в зеркальце. Оно и вправду было не простым. Будто свет далеких звезд покрыл его невидимой волшебной пленкой. Небо отражалось в нем удивительно чистой и звонкой синевой, желтые кувшинки сверкали, как брызги салюта, а солнце сияло в два раза сильнее, хотя, казалось бы, ярче было некуда.

А когда Мальчик увидел в зеркальце баркентину, ему почудилось на секунду, что с реев фок-мачты падают, распускаясь, и наливаются ветром легкие снежные паруса.

Только на секунду. Но секунда мелькнула, а радость не прошла. И Мальчик весело сказал:

— Чип, бежим к Мартынычу! Что нам здесь сидеть. Прыгай сюда! — И он оттянул нагрудный кармашек.

— Я же мок-р-рый, — засомневался Чип. — А карман новый.

— Ну что за чепуха? Прыгай.

Чип катапультировал с колена вверх, перевернулся и головой вперед нырнул в карман — голубой, с белыми полосками и серебристым вышитым якорем. В другой такой же карман Мальчик положил зеркальце. Потом он спросил у Чипа:

— Ну как?

— Здесь уд-дивительно пр-риятно, — сказал из кармашка Чип.

— У него сегодня день рожденья! — сообщил Чип Мартынычу, едва Мальчик поднялся на палубу.

— Ну? — удивился Мартыныч. — Вот я и смотрю, что Мальчик похож на именинника. Прямо капитан. Столько якорей и полосок, что хоть сейчас на вахту.

— Да ну, Мартыныч, не смейтесь, — сказал Мальчик.

— Я только чуть-чуть смеюсь. А насчет вахты — правда. Я хочу купить сигарет. Можешь здесь побыть, пока я схожу в магазин?

— Конечно! А что надо делать?

— Ничего. Играй. Если кто-нибудь спросит, скажи, что сейчас приду.

Мартыныч хитрил. В каюте у него лежала почти полная пачка сигарет «Рига». А пошел он, чтобы купить какой-нибудь подарок Мальчику...

Баркентина, как всегда, блестела удивительно чистым деревом и желтым лаком. Здесь можно было не бояться испачкаться, хоть катайся кубарем по всем палубам и трапам.

— Играем в пр-ряталки? — крикнул Чип и длинными прыжками помчался вдоль палубы. Играть с ним было непросто. Он забирался в такие щели, что и с фонарем не разыщешь.

Но сейчас Мальчик заметил, куда ускакал Чип. Лягушонок спрятался за стойку трапа, ведущего на спардек.

Мальчик подбежал, встал на колени и заглянул под нижнюю ступеньку.

— Вот ты где! Вылезай!

— Это неспр-раведливо! — завозмущался Чип. — Ты не сосчитал до пяти и ср-разу бр-росился!

— Нет, справедливо! Если я буду считать, ты ускачешь за тридевять земель!

— Нет, не за тр-ридевять... — Чип мелко и часто задышал. Это означало, что он обиделся.

И в этот миг Мальчик заметил краешком глаза чью-то тень. Она упала рядом с ним на солнечную палубу. Кто-то стоял над Мальчиком, и это был не Мартыныч: старик не мог подойти так бесшумно.

— Чип, в карман, — скомандовал Мальчик тихо, но так строго, что лягушонок в тот же миг прыгнул из укрытия в отвисший карман рубашки. Лишь тогда Мальчик оглянулся. И увидел Рудика.

— Где старик? — хмуро поинтересовался Рудик.

— Пошел за сигаретами.

— Он что, спятил? Оставил судно без присмотра!

— Мартыныч меня попросил здесь побыть, — заступился Мальчик. — Он же только на пять минут...

— Что старый, что малый, ума одинаково, — совсем разозлился Рудик. — Ну ладно, мы поговорим с ним.

Мальчик обиделся. Сильно. Не за себя, конечно, а за Мартыныча. Он сел на ступеньку трапа и снизу вверх бесстрашно посмотрел на Рудика.

— Между прочим, — отчетливо сказал он, — сейчас не Мартыныча вахта. Так что неизвестно еще, кто спятил.

Рудик поморгал растерянно, пожевал губами и наконец спросил:

— Слушай, а ты не думаешь, что за такие слова я могу треснуть тебя по шее?

— Можешь. Это ведь безопасно. Я сдачи дать не сумею.

Рудик отступил на шаг и взглянул на неожиданного спорщика с интересом.

— Слушай, а почему ты, между прочим, говоришь мне «ты»?

— А как надо? «Вы»? — язвительно спросил Мальчик.

— А почему бы и нет? Я, кажется, старше тебя.

— Мартыныч тебя тоже старше, а ты с ним как разговариваешь?

— Ну, вот что. Выметайся на берег и больше не суйся на судно.

Мальчик встал. Не обернувшись даже, он легко прыгнул вверх, на две ступеньки трапа, и взбежал на спардек.

Оттуда, с высоты двух метров, он совсем уже безбоязненно ответил:

— Зря распоряжаешься. Я не к тебе прихожу, а к Мар-тынычу.

— Больше не будешь приходить, — сказал Рудик, измеряя взглядом высоту трапа.

— Буду! — весело и отчаянно сказал Мальчик.

— Не будешь, — сказал Рудик. — Все равно завтра это корыто в док уволокут.

— Завтра? — спросил Мальчик растерянно. — Уже?

Он знал, что это будет, но не верил, что так скоро. Значит, опустеет причал. Уедет Мартыныч.

Останутся они вдвоем с Чипом. И будет им не очень-то весело. И все же не это главное. Главное — сама баркентина.

— Значит, сделают из нее ресторан? — тихо спросил Мальчик.

— Само собой. Подлатают, покрасят, поставят у Большого моста. Вывеску повесят. Добро пожаловать, дорогие посетители. Заходите на кружечку пива.

Мальчик прищурился.

— А ты и рад.

— А что мне плакать? Всю жизнь я, что ли, должен караулить эту посудину? — Рудик смотрел уже не сердито, а с усмешкой.