Руины (ЛП) - Байерс Ричард Ли - Страница 7

Бримстоун. Уилл напрягся. Это имело смысл. С того времени, как Уилл с товарищами отправился в путешествие, дракон-вампир не смог следовать за ними. Соответственно, он исследовал Нарфелл в одиночку, но периодически связывался с партнёрами Уилла. В действительности, они ожидали, что он должен появиться, но у дракона не было никаких причин уничтожать наров.

Кровь продолжала течь по лицу ? Уилл стёр её рукой. Тут он почувствовал запах дыма, а мгновения спустя увидел длинную извилистую тень.

? Вот он! ? воскликнул полурослик. ? Поворачивай налево!

Павел натянул поводья и секунду спустя Бримстоун оказался перед ними. Красные глаза горели, как раскалённые угли, платиновое ожерелье сверкало рубиновым светом, несколько стрел торчало между тёмных чешуек. Бримстоун наклонился к земле, где лежали тела наров и лошадей, ? один всадник был ещё жив и беспомощно корчился, а второго дракон схватил челюстями, проткнув своими длинными клыками. Раздался глотающий звук ? Бримстоун высушивал свою жертву до последней капли. Лошадь не желала подходить ближе, и Павлу пришлось спешиться. Уилл быстро спрыгнул на землю, пока лошадь не умчалась с ним.

Жрец поднял свой амулет.

? Ты же знаешь, что Бримстоун наш союзник. Мы можем попробовать говорить….

Тёплый золотистый свет вырвался из медальона. Уиллу стало тепло и приятно. А вот Бримстоун закрыл глаза и замахал головой, пока свет не пропал. Хотя и не отступил далеко от своей жертвы. Он просто клыками поднял тело и откинул немного в сторону, а потом своим жутким свистящим голосом прошептал:

? Жрец солнца.

? Отпусти их, ? сказал Павел.

? Ты с ума сошёл?? спросил Бримстоун.? Я видел, как ты лежал и ждал, пока музыка Карасендриэт сделает их послушными, а я решил облегчить задачу, убив нескольких сам. Можно сказать, я вам помог.

? Ну, собственно… ? начал было Уилл, но горящие глаза дракона повернулись к нему и, несмотря на уверенность, Уилл запнулся. Даже для опытного охотника на драконов и другую нечисть полдурослик чувствовал себя неуютно. Было в Бримстоуне что-то определённо ужасное, что-то, что Павел, жрец Латандера, ярый враг нежити, ощущал очень сильно.

Уилл перевёл дыхание и снова начал говорить:

? Действительно, мы надеялись, что песня Кары сделает их дружелюбными к нам. И мы лежали и ждали там на случай, если её необходимо будет защищать, пойди что-нибудь не так.

Бримстоун только фыркнул, наполнив воздух острым и горьким зловонием своего дыхания.

? Будь по-твоему, но они собирались вас убить. Они враги, а их смерти не должны вас касаться.

? Знаешь, ? сказал Уилл, глядя на Павла, ? наверное, уже поздновато…

? Тихо! ? рявкнул Павел, не сводя немигающего взгляда с вампира даже на миг. ? Отпусти их, чудовище.

? Я устал от крови гоблинов и йети, ? прошептал Бримстоун. ? Это можно сравнить с отравой для людей. У тебя нет никакого права запрещать мне, и я намереваюсь оставить свою добычу. Будь благодарен, что я не взял твою кровь.

? Отойди, ? сказал Павел. Он прокричал первые слова заклинания. Бримстоун обнажил свои клыки и с ужасной скоростью метнулся вперёд.

Проклятье! ? подумал Уилл. За последние несколько месяцев, он избегал смерти от рук неисчислимых врагов, и было бы глупостью погибнуть от клыков их так называемого союзника. Он метнул снаряд из пращи прямо в огромный рубин на воротнике Бримстоуна. Считалось, что для дракона-нежити невозможно находиться далеко от логова. И ещё в Таре Павел изложил гипотезу, что, благодаря зачарованному рубину, Бримстоун нарушил это правило: уничтожение драгоценности уничтожит и самого дракона.

Снаряд попал в камень, но это не произвело ровным счётом никакого эффекта. Для ещё одного броска у Уилла не было времени. Бримстоун почти настиг своих жертв, почти нанёс удар, когда Павел прокричал:

? Латандер!

Жёлтый свет, жаркий и яркий, вырвался из амулета. Бримстоун зарычал, он почти добрался до человека и полурослика. Его чешуя цвета древесного угля загорелась.

Уилл не видел, чтобы его друг вызывал свет такой силы раньше, но Павел изменился. Борьба за окончание безумия изменила его походку, добавила новые борозды на его красивом лице и, наверное, укрепила его веру ещё сильнее. Но магии всё равно не было достаточно. Когда свет утих, Бримстоун моргал, словно на время лишился зрения, его шкура дымилась во многих местах, но он всё равно повернулся к жрецу. Он открыл пасть и запрокинул голову, готовясь использовать своё разрушительное дыхание. Павел стоял спокойно, готовый увернуться.

Уилл бросился между человеком и драконом.

? Саммастер! ? крикнул он. ? Помните такого?

Бримстоун замешкался.

? Ты же ненавидишь его больше, чем всё остальное, разве не так? ? продолжил Уилл. ? Поэтому ты здесь и поэтому ты нуждаешься в Каре и всех нас, включая Павла и меня. Ты никогда не отомстишь без нашей помощи.

Змей фыркнул.

? Ты слишком многое о себе возомнил. Я подозреваю, что если двое из вас умрут здесь и сейчас, то поиски продолжатся и дальше.

Возможно, ? подумал Уилл, ? но важно то, что ты снова разговариваешь, а не атакуешь нас и немного успокоился.

Несмотря на все доводы разума, Уилл всё-таки повернулся спиной к дракону и лицом к Павлу:

? А ты, ? сказал полурослик, ? ведёшь себя, как всегда, по-идиотски, что, в общем-то, не удивляет меня. Положить конец драконьему безумию ? вот что главное сейчас, и чтобы сделать это, нам нужен Бримстоун, равно как и мы ему. Во имя Девяти Адов, он уже спас Драконобора и твою родину, разве нет?

? Я всё равно не могу спокойно стоять и наблюдать, как он питается человеческой кровью. Это претит моим клятвам и понятиям о морали.

? Хорошо, ? продолжил Уилл.? Ты остановил его. Теперь оставь его.

Павел тяжело вздохнул:

? Убирайся отсюда, ? сказал он змею.

? Когда-нибудь, ? прошептал Бримстоун, ? мы закончим наш разговор. Вот тогда мы доведём дело до конца.

Он поджал лапы, раскрыл огромные крылья и улетел прочь.

Павел следил за вампиром, чтобы убедиться, что тот действительно улетел. Потом подбежал к мужчине, который немного раньше лежал под лапами у дракона. Подоспев за длинноногим жрецом, Уилл с удивлением увидел, что дракон не растоптал нара, а ещё больше он удивился, когда увидел, что это был вождь кочевников.

Страх расплаты и чудесное освобождение выбило всю агрессию из вождя. Он сидел на земле, дрожал, лицо было пепельного цвета, а глаза таращились на спасителей.

? Всё в порядке, ? сказал Павел, помогая варвару подняться на ноги.? Теперь вы в безопасности, и я помогу вам и вашим людям с ранами. Вам нужо лишь отдать приказ прекратить нападение.

Пятеро наров изучали железную руку Дорна, проверяя остроту когтей и шипов. Один по случайности глубоко поранил палец и с ухмылкой поднял его, чтобы показать товарищам. В отличие от большинства цивилизованных народов, кочевников не отталкивало уродство железных частей тела. Более того, они восхищались ими как оружием. Но Дорн ненавидел быть объектом любого внимания и прилагал усилия, чтобы не нагрубить. Впрочем, это оказалось проще, чем обычно. Вероятно, сказывалось влияние Кары.

Большинство компаньонов Дорна для наров тоже выглядели экзотично, но они переносили удивленные взгляды варваров намного проще. Прихорашивающийся Дживекс рассказывал истории о своих битвах против драконов, драколичей и демонов. Причем, по его словам, он справился со всеми врагами почти без посторонней помощи. Тэган демонстрировал ту смесь изящных манер, ума и развязности, что обеспечили ему место одного из самых почитаемых мастеров фехтования Лирабара. Разница была лишь в том, что он больше не упирал на принадлежность к сынам Импилтура, а сам звал себя эльфом. Но все же не авариэлем. Насколько Дорн мог судить, последние события убедили Тэгана в том, что эльфийская раса заслуживает уважения, но только не ветвь его крылатых сородичей. По мнению маэстро, авариэли, в силу некоей ущербности натуры, потратили столетия, прячась в глуши, словно робкие дикари, тогда как другие эльфы возводили великолепные города и совершенствовались в искусствах. Дорн с тенью кривой усмешки подумал, что если Тэган так стыдится собственной крови, то это напоминает ситуацию самого полуголема. Малар ведает, кому-кому, но не Дорну учить других относиться к себе проще. Наверное, поэтому Дорн и не любил пустых разговоров с незнакомыми людьми. Однако, Фар Квей были похожи на остальных наров и любых других варваров. Нельзя было пренебречь обменом любезностями, чтобы не обидеть их.