Брешь в стене - Михайлов Сергей - Страница 22

— Ясно, сэр, — отозвался Мак-Росс. — Еще что-нибудь?

— Когда ожидается приезд инспектора Диверса?

— Завтра к вечеру.

— Проклятье!.. С ним можно связаться?

— Боюсь, что нет, сэр. До отъезда его в управлении не будет.

— И все же постарайтесь, Мак, это очень важно! Местная полиция в курсе предстоящей операции?

— Нет, сэр. У здешнего шефа серьезная размолвка с Лондоном. Скотланд-Ярд предпочитает обходиться силами столичных специалистов — по крайней мере, так больше шансов на успех.

— За гостиницей установлено наблюдение?

— Да, трое наших парней неотлучно следят за всеми входами и выходами.

— Эти трое — все ваши наличные силы в Гринфилде?

— Да, сэр.

— Негусто.

— Вы ожидаете, сэр, каких-нибудь событий в ближайшее время? — В голосе Мак-Росса впервые прозвучала тревога.

— Не исключено, Мак. По крайней мере, будьте настороже. Ваша помощь может понадобиться очень скоро.

Сэндерс опустил трубку на рычаг. Интуиция подсказывала, что он допустил какой-то грубейший промах, непоправимую ошибку, но где именно, когда, в чем — он не знал. Это странное чувство появилось буквально пять минут назад, сразу же после ухода Ли. Поэтому, вероятно, Сэндерс связывал возникшую в подсознании тревогу с образом этого типа. Действительно ли он пятый член группы двойников? Или Сэндерс стал жертвуй собственной фантазии и не на шутку разыгравшегося воображения? Действительно, что предосудительного было в поведении этого Ли? Два-три ничего не значащих вопроса? Или случайный взгляд, брошенный на Миллера? Да и на Миллера ли вообще? А если бы там сидел кто-нибудь другой? Заявила бы тогда о себе интуиция или продолжала бы дремать, уступив право выносить суждения рассудку и здравому смыслу?

Но по собственному опыту Сэндерс знал, что интуиция его обманывала редко, а с некоторых пор вообще перестала давать сбои. Он вспомнил опасные тропы Центральной Африки, джунгли Индокитая, кишащие желтолицыми врагами, меткие пули сандинистов Никарагуа — там интуиция была единственным чувством, способным уберечь от смерти. И уберегала — десятки, сотни раз…

Сэндерс, терзаемый противоречиями, направился к выходу. В дверях столкнулся с барменом Джо. «Если уж быть последовательным до конца, — подумал про себя Сэндерс, — то этот тип сейчас подслушивал. Но тогда следует остерегаться даже собственной тени!»

— Все в порядке? — спросил Джо.

— Да, спасибо, — бросил Сэндерс и вышел.

— Интуиция и на этот раз не подвела Джилберта Сэндерса. Стоило ему переступить порог ресторана, как Джо, убедившись, что ничьих посторонних ушей поблизости нет, бросился к телефону.

— Брунсвик? Это Джо…

— Что стряслось, приятель? — послышался приглушенный расстоянием голос Ли.

— У тебя на хвосте висит фараон, — зачастил Джо.

— Знаю, — спокойно ответил Ли.

— Знаешь? — Джо был озадачен. — И тебе известно, кто он? Это тот самый тип, с которым ты трепался у меня в баре.

— Вот именно. Ты-то откуда пронюхал?

— Он только что звонил от меня. Слушай, Ли, я не знаю, что ты там натворил, но держись от него подальше. И от меня тоже — я не хочу по твоей вине попасть в лапы Скотланд-Ярда.

— Не паникуй, Джо, еще неизвестно, кто в чьих лапах окажется. Кому он звонил?

— Какому-то Мак-Россу. Описал твою внешность и просил все о тебе выяснить.

— Вот даже как!

— Помимо этих двоих, еще трое фараонов пасутся у халупы старика Грофа. За кем-то следят.

— Это все?

— Почти. Говорили о каком-то инспекторе Диверсе. Ожидают его здесь.

— Благодарю за хорошие вести, приятель. — Голос Ли Брунсвика звучал бодро, но Джо послышалось в нем что-то зловещее. Боязливо оглянувшись, он бросил трубку. По предыдущему опыту он знал: раз в их захолустье нагрянули ищейки из Скотланд-Ярда, то произошло нечто из ряда вон выходящее. Лучше от всего этого держаться подальше.

— Сэндерс вернулся в гостиницу и попросил подать ужин себе в номер. Портье удивленно вскинул брови и заявил, что у них это не принято: при желании постоялец может утолить голод в ресторане напротив. Но возвращаться в ресторан Сэндерсу не хотелось.

Поднявшись в номер, он достал портсигар. Что за адская сила скрыта в этом маленьком футляре? На утреннем совещании инспектор Диверс ни словом не обмолвился о нем: значит, ничего выяснить не удалось. Аннигилятор… Какое странное слово. Что-то связанное с антивеществом…

В дверь тихо, но настойчиво постучали. Сэндерс открыл портсигар и повернулся лицом к двери — так, на всякий случай.

— Войдите!

На пороге появился небольшого роста сухонький старичок с массивными очками на кончике длинного острого носа. Под мышкой он держал что-то, напоминающее гроссбух. «Бухгалтер», — оценил вошедшего Сэндерс — и ошибся.

— Рад приветствовать вас, мистер… э-э… — старичок заглянул в гроссбух, — мистер Сэндерс. Я Джон Гроф, владелец этого заведения. У вас есть претензии к нам?

Гроф с любопытством рассматривал постояльца, словно перед ним стоял пришелец с другой планеты. Сэндерс пожал плечами и спрятал портсигар в карман.

— Лично к вам — нет, мистер Гроф. Но у меня есть претензии к вашей кухне.

Гроф искренне удивился.

— К моей кухне? Но у меня нет кухни!

— Вот именно.

— А, вот вы о чем! — догадался хозяин и хихикнул. — А я, честно говоря, ожидал от вас другого. Вы не боитесь, что на вас рухнет потолок?

— Боюсь, — признался Сэндерс.

— Так что же вы застряли у меня? Ведь в Гринфилде уйма прекрасных отелей.

«Так уж и прекрасных», — мысленно улыбнулся Сэндерс. Этот словоохотливый старичок начинал его забавлять.

— Я люблю экзотику, — сказал он вслух.

— Ха-ха-ха! А я люблю шутников! — развеселился Гроф. — Мы с вами споемся, мистер… э-э… — он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, — Сэндерс.

— Странную рекламу делаете вы своей гостинице, — усмехнулся Сэндерс. — Чуть ли не с порога обещаете обрушить потолок.

— А если это правда? — возразил Гроф, усаживаясь в кресло. — Зачем же скрывать то, что и так очевидно? Пусть уж постояльцы знают, на какой риск идут, вселяясь ко мне. Скоро собираюсь повесить при входе объявление: «Ногами не топать» и «Громко не чихать». Кстати, я ведь тоже обитаю под этой крышей и если, не дай Бог, все это когда-нибудь рухнет, разделю участь своих несчастных клиентов. Учтите, каждый из вас живет здесь не больше недели, я же провел в этом доме всю жизнь. Чувствуете разницу?

— Чувствую, — улыбнулся Сэндерс. — Вам памятник нужно поставить, мистер Гроф.

— Совершенно с вами согласен. Но довольно обо мне, меня больше интересуете вы, мистер… э-э… Сэндерс.

— Я?

— Вы и вам подобные. Вы знаете, сегодня произошло нечто знаменательное: в мой отель, — слово «отель» он произнес с напускной серьезностью, — вселились сразу четыре человека. Представляете — четыре! Да в самый разгар сезона у меня не бывает такого наплыва, а сейчас… — Он кивнул на окно, за которым уныло барабанил дождь. — Какая мерзкая погода! И знаете, кто те трое?

— Трое?

— Ну да, трое вновь прибывших, помимо вас. Все иностранцы! — Гроф понизил голос и выпучил глаза, словно только что, сию минуту, раскрыл мировой заговор с целью подорвать его уникальный отель. — Француз, итальянец и, кажется, немец.

«Швейцарец», — мысленно поправил Сэндерс.

Джон Гроф открыл гроссбух и с важным видом стал листать его.

— Вот, нашел! — торжествующе возвестил он. — Джованни Риччи, Шарль Левьен и Фридрих Мольтке.

Сэндерс резко повернулся к Грофу.

— Как вы сказали? Фридрих Мольтке?

— Совершенно верно, Фридрих Мольтке. — Гроф захлопнул гроссбух, подняв в воздух столб пыли. — Вы что, знаете его?

— Н-нет, — ответил Сэндерс, думая о своем.

«Странно, почему Миллер назвался чужим именем? Опасается, что сюда проникнет весть о смерти настоящего Ганса Миллера? Но ведь в Лондоне он останавливался под своим именем!»

Заметив озабоченность постояльца, Джон Гроф стал собираться.