Дар Змеи - Кобербёль Лине - Страница 48

Маша принял удары даже без стона, и, когда мы возвращались обратно в свою дыру, было совсем незаметно, что он перенес побои. Может, он и в самом деле был из камня. Хотя его бил кнутом крепкий мальчуган лет тринадцати-четырнадцати, красные отметины были почти не видны на исполосованной шрамами темной, обожженной солнцем спине Маши.

Когда стражи заперли решетчатые ворота и исчезли, чтобы заняться своими делами, Маша заставил нас сползтись в тесную кучу, чтоб потолковать, да так, чтобы в соседней дыре нас не слышали.

— Завтра будет вынесено решение, — сказал он. — Людям Эрлана не хватает около десяти альнов, нам — почти двенадцати. Для тех, кто умеет считать, это значит, что нам нужно опередить их на два альна, чтобы справиться первыми.

Кто-то застонал. Два альна — немало!

— А мы сможем? — спросил Герик.

— Если поднажмем… — ответил Маша. — А это значит, что даже когда не хватает камней, никому не придется отдыхать. В таком случае мы, черт побери, все подходим к тому месту в каменоломне и помогаем притащить камни, которых не хватает. Всем до одного все время делать что-то без передышки!

— А может… — начал было Нико, но замешкался, не уверенный: кто захочет выслушать мнение Уписанных Подштанников.

— А может — что? — спросил Маша.

— Когда мы берем камни там, в каменоломне… большинство выбирают самые мелкие камешки, во-первых, потому, что их легче поднимать, а повозка, таким образом, наполняется быстрее. Я видел, так делают люди Эрлана. Но если мы теперь станем брать самые большие, какие только найдем, пусть мы, возможно, даже вдвоем поднимем их… то кладка стены будет спориться. Думаю, она пойдет быстрее.

Возникла тишина раздумья.

— А ведь он прав, — сказал Имрик, самый лучший каменщик из нас.

— Ладно! — согласился Маша. — Так и сделаем! Есть другие разумные мысли?

— Нам надо работать тяжко — вовсю! — внезапно очень громко сказал Виртус. — Работать вовсю! Работать вовсю!

— Да, да, Виртус! — поддержал его Маша с такой теплотой, что я никогда бы не поверил, если бы не слышал его слов сам.

— Князь велик!

— Да, да! Еще что-нибудь?

Никто больше ничего не сказал.

— Ладно! Смотрите выспитесь хорошенько! И ты тоже, Принц, Который Не Хочет Мочить Подштанники! Ты нам пригодишься!

Мы вкалывали не как лошади — как демоны! Руки Имрика летали. Карле и Маша раскидывали кругом огромные камни, будто простые поленья. А Нико и я запряглись в тележку и таскали камни, таскали их как вьючные мулы, а не люди. Стена росла альн за альном, ближе и ближе приближаясь к Львиной башне.

— Мы впереди! — воскликнул Герик, проходя после полудня мимо нас с пустой тачкой. — Мы шли наперегонки, и мы — впереди!

Пот лился по лицу, и я заметил еще, что кровь и гной сочились у меня из самой глубокой раны, но слова Герика оживили изможденные руки и ноги. Теперь мы можем победить! Мы можем победить! Нико и я навалились на стяжную жердь, и тележка пошла чуть быстрее.

Трах! Трах! Громкий резкий звук, треск дерева, а потом стук камня о камень, когда груз накренился набок и вывалился на брусчатку.

Нико и я, не веря глазам своим, уставились на опрокинутую тележку. Одно толстое колесо попросту лопнуло пополам, а передняя ось валялась на земле.

Герик примчался как ненормальный.

— Что случилось? — закричал он.

Мы не произнесли ни слова. Нико лишь вытянул руку, указав на злосчастную повозку…

— Мы можем раздобыть новое колесо? — спросил я.

У Герика был такой вид, будто он вот-вот заплачет, и мне пришлось повторить свой вопрос, прежде чем он его услышал.

— Новое колесо? Прежде чем справятся другие? Нет!

— Но если нам не на чем подвозить камни…

Я не закончил фразу. Да и незачем. Все знали, что я хотел сказать: если мы не сможем подвозить камни, стену до конца не поднять.

— Будем возить их на тачке, — предложил Нико.

— Ты никак спятил? — спросил Герик. — Ей не выдержать. И у нее всего два колеса. Да и кто ее сможет катить?

— А у нас есть выбор?

Герик немного постоял молча. Потом покачал головой:

— Пожалуй, нет.

Мы делали все, что в наших силах. И некоторое время казалось, будто наше жалкое превосходство сохранится. Но когда нам оставалось вывести последний угол, чтобы закончить, по другую сторону Львиной башни раздался торжествующий рев. Люди Эрлана справились раньше нас.

Подрядчик отметил это на своей проклятой доске и послал ее с нарочным к Наставникам.

Большая часть людей Маши стояла бессильно опустив плечи и с трудом переводя дыхание. Я заставил себя опуститься на один из камней, который еще не поставили в стену.

— Что теперь? — спросил я, взглянув на Машу.

— Что теперь? Теперь мы достроим эту проклятую стену до конца. А потом поглядим, какие хитрости приготовили нам Наставники.

Последние слова он выговорил с такой ненавистью, с такой горечью, что слова эти жгли, будто кислота.

На другое утро они пришли и забрали Герика.

То были вовсе не те же стражи, что свирепствовали вокруг нас. Эти стражи были куда чище… Их кольчуги и сапоги сверкали, отполированные до блеска.

И на украшавших их блестящих пряжках и пуговицах герб рода Дракониса был выгравирован, а не просто намалеван как у тех — других.

— Это лейб-гвардия Князя, — прошептал Карле. — Они обычно вниз не спускаются. Ведь они рискуют замарать свои сапоги.

Гвардейский капитан быстро посмотрел на нас…

— Этого! — сказал он, указав на Герика.

А один из наших стражей вошел и спустил Герика с цепи.

— Куда меня? — спросил Герик.

— Держи язык за зубами, скотина! — ответил капитан стражей.

Маша гневно глядел на знакомого стража.

— Куда его поведут? — прошипел он.

Но страж только ухмыльнулся:

— Ты наверняка скоро узнаешь, корм драконов!

И они тут же увели Герика.

— Почему они называют нас «корм драконов»? — спросил я Машу, потому что не в первый раз слышал эти слова от стражей.

Маша кивнул в сторону нижних ворот в другом конце нашей дыры, напротив зарешеченных дверей:

— Видишь там ворота? Они ведут к Драконьему рву. Если мы вздумаем поднять мятеж или попытаться бежать — им стоит лишь отворить ворота и пустить драконов, чтобы покончить с нами. А стражам нравится напоминать нам об этом. Кроме того, когда кто-нибудь из нас помирает… Зачем хоронить таких подонков, как мы, если драконы прекрасно нас сожрут.

И тут же живот дал о себе знать. Само собой, последнее все же лучше, чем быть поданным драконам на обед живьем. Одна мысль об этом была отвратительна.

— А сколько у него драконов, ну, у Князя Артоса?

— Не знаю! Много! Много десятков!

Ну и ну! Сила! У Дракана — единственного другого известного мне владетеля драконов, когда Нико убил одного из них, осталось, пожалуй, семь-восемь!.. А мне известно, что появились Дракановы чудовища отсюда, как приданое дамы Лицеа, когда Князь Артос послал дочь в Дунарк, чтоб она вышла там замуж [18]. Кто знает, как им удалось доставить так далеко драконов? Ведь, по рассказам Дины, это огромные страшилища. Но, может, тогда они только подрастали.

— Как по-твоему, что они сделают с Гериком?

— Откуда мне знать? — ответил Маша. — А теперь заткнись и не задавай больше вопросов.

Через час или, может, через два они явились, забрали остальных и повели на крайний внешний двор крепости, как раз под той самой стеной, которую мы, надрываясь, возвели. На стене стоял бледный как мел Герик вместе с несколькими стражами из лейб-гвардии Князя. А что же стало со стеной? Она оказалась вдруг вся усеяна гвоздями, вбитыми меж камней. И на каждом гвозде висел ключ. Там их было около тридцати.

Повсюду на стенах и в окнах стояли зрители. Стражи, придворные и другие обитатели Замка-Крепости, Наставники и их питомцы-дети. Неужто там, наверху, под красным шелковым балдахином сам Князь Артос? Ясное дело, здесь ожидается какое-то занимательное зрелище!