Зерна смерти - Мэрфи Уоррен - Страница 6

— Бесполезно? — спросил Чиун.

— Да, папочка. Бесполезно. Страна ничуть не изменилась к лучшему. Она стала даже хуже. Место, где я родился, превратилось в настоящую помойку. Политиканы стали более продажными, преступники творят свои черные дела еще более нагло, а страна... она просто расползается по всем швам!

Чиун был явно озадачен словами Римо.

— Ты ведь один человек, разве нет? — сказал он.

Римо кивнул.

— В этой стране нет правителя, нет судьи или священника, который бы правил всеми единолично, не так ли?

Римо опять кивнул.

— Тогда, в этой стране без единоличного правителя, ты, убийца высочайшего класса, которому дан солнечный источник совершенства в обучении, да еще при условии, что тебе помогает сам Мастер Синанджу, небелый, — как ты можешь считать себя неудачником? Этого я не могу понять.

— Чиун, ты никогда не понимал, чем занимается наша организация.

— Я слышал ваши разговоры со Смитом. Он — император вашей организации. Она поклоняется документу — конституции вашей страны. И ты убиваешь во славу этого документа. Я понимаю это.

— Может быть, сейчас это так и выглядит, но планировалось все по-другому. — И Римо объяснил Чиуну, что конституция, этот основополагающий закон страны, не срабатывала. И более десяти лет назад президент стал опасаться, что если Америка будет по-прежнему сползать в хаос, она может превратиться в полицейское государство. Опасность этого, должно быть, хорошо известна Чиуну. Ведь как хранитель истории Дома Синанджу, который в течение многих веков поставлял всему миру платных профессиональных убийц, Чиун на примере многих правительств должен знать, что из хаоса в стране всегда возникает полицейское государство.

— Ага, — сказал Чиун. — Ты добивался этого хаоса, чтобы Америка стала такой же, как весь остальной мир. Тогда бы ты мог стать главным убийцей этого полицейского государства. Раньше я об этом не догадывался.

— Нет, — сказал Римо и вновь стал объяснять Чиуну, что американская конституция — это такой документ или соглашение, которое заключено между всеми американскими гражданами. Этот документ гарантирует каждому его свободы и права. Это хороший документ. Многие злоумышленники тем не менее могут свободно действовать в рамках конституции, не нарушая ее положений. Поэтому, соблюдая основной закон, американский президент, чтобы не дать воцариться хаосу, который бы погубил страну, был вынужден создать организацию, о существовании которой никто не знает. Эта организация призвана добиваться, чтобы прокуроры получали правдивую информацию, нечестные судьи разоблачались, а огромные преступные кланы потеряли свою власть. И главное — чтобы соблюдались права граждан. Доктор Харолд Смит, которого Чиун называет императором, возглавляет организацию, а Римо, которого обучил сам Чиун, — исполнитель ее решений.

Чиун сказал, что следит за ходом рассуждений Римо.

— Ты понимаешь, — продолжал Римо, — перед нами встали серьезные проблемы. Если бы существование нашей организации было раскрыто, это было бы признанием того, что конституция не работает. Поэтому было очень важно соблюдать строжайшую тайну. Никоим образом нельзя было допустить, чтобы исполнитель-убийца оставлял после себя отпечатки пальцев. Поэтому нашли человека, у которого не было семьи, и отпечатки его пальцев изъяли из досье в Вашингтоне, инсценировав казнь на электрическом стуле. Все это и было проделано со мной, когда ты увидел меня впервые. Ведь тогда я был без сознания, верно?

— Когда я впервые увидел тебя? — переспросил Чиун и фыркнул. Он подумал, хотя и не сказал этого Римо, что глупость белого человека могла поистине рассмешить весь мир. — Если ты думаешь, что способ определения личности по отпечаткам пальцев изобрели на Западе, то сильно ошибаешься. Этот способ был известен нам за тысячи лет до вас. Но если отпечатки пальцев, о которых ты толкуешь, имеют такое значение, то где они сейчас?

— Отпечатки умерших людей отправляются в специальное досье.

— Почему же они просто не поместили твои отпечатки в это досье вместо того, чтобы чуть не уморить тебя на электрическом стуле?

— Потому что многие хорошо знали меня. И нужно было создать человека, которого не существует, для несуществующей организации.

— Ага, — сказал Чиун и сложил пальцы с длинными ногтями в нечто вроде купола католической церкви. — Теперь я понимаю. Конечно. Это же так просто. Давай сегодня закажем сладкий соус к рису. Ты не против?

— Мне кажется, папочка, ты меня не понял.

— Нет, ты изложил все очень ясно, сын мой. Они убили тебя, чтобы тебя не стало, и ты смог бы работать для организации, которой не существует, и все это ради того, чтобы оберегать документ, который не работает. Да будет прославлена мудрость западного мира!

— Ладно, так или иначе, дело пошло прахом. Именно это я и хотел сказать тебе. Я ошибся. Давай работать на шаха Ирана или на русских, на кого угодно, кому ты пожелаешь предложить наши услуги. Я сыт по горло Смитом и всей этой глупой затеей.

— Сын мой, ты меня удивляешь, — сказал Чиун; голос его зазвенел от радости. — После десяти лет ошибок ты наконец принял мудрое решение. И ты недоволен.

— Конечно. Я зря потерял целых десять лет.

— Ну, теперь ты перестал зря терять время и никогда не пожалеешь об этом. На Востоке умеют ценить профессиональных убийц. Ах, какая радостная весть!

Чиун предложил Римо доверить ему, самому Мастеру Синанджу, сообщить императору Смиту об окончании их службы. Закончить службу хорошо так же важно, как хорошо начать ее, и Римо будет полезно понаблюдать за своим наставником, чтобы знать, как именно следует расставаться с императорами. Императоры нелегко расстаются с главной опорой своих империй, которой, как свидетельствует вся история человечества, всегда были наемные убийцы.

Примерно через пять минут в их дверь постучался Смит. Выражение его обычно замкнутого лица свидетельствовало о надвигающейся истерике. Его тонкие розовые губы дергались, как конус на мачте метеостанции в бурю. Голубые глаза почти выкатились из орбит. Он уронил портфель на спальный матрац Чиуна.

— Приветствуем вас, император Смит, — сказал Чиун, почтительно кланяясь.

— Боже мой, — едва вымолвил Смит. — Боже мой, Римо, там, в коридоре женщина... Вся наша маскировка... Она раскрыта каким-то журналом. Все дело провалено. Все, все... Она прочла обо мне в журнале. Брюнетка. Лет двадцати с небольшим. Узнала меня... В журнале... Наша секретность!..

— Тогда, видимо, пора закрывать лавочку, Смитти, — сказал Римо, вытаскивая стул из кучи мебели у стены и с облегчением опускаясь на него.

Прозвучавшая в его словах радость разом сняла возбуждение Смита. Его глаза подозрительно сузились. Он подобрал с пола портфель. И полностью овладел собой.

— Вы видели эту молодую женщину там, в коридоре?

— Между прочим, да. Видел, — ответил Римо.

— Понятно, — сказал Смит совершенно ровным бесцветным голосом. — После стольких лет и стольких усилий... После стольких лет строжайшего соблюдения секретности, прекращения всех личных связей, чтобы обеспечить нашу безопасность, вы, шутки ради, — если только это можно назвать шуткой, — выбалтываете все наши секреты. Причем первой попавшейся в коридоре идиотке. Я полагаю, вас толкнул на этот шаг такой мощный стимул, как ее роскошный бюст.

— Вот уж нет, — сказал Римо.

— Вы неправильно толкуете поступки своего верного слуги, — сказал Чиун. — Он только собрался возвеличить вашу славу среди простых людей, о прекрасный император КЮРЕ.

— Вы рассказали все еще и Чиуну? — спросил Смит. — Он тоже знает, чем мы занимаемся?

— Он только превозносил достоинства вашей конституции. Головы ее врагов должны валяться на земле. Все должны восхвалять действия КЮРЕ, — сказал Чиун.

— Ну, хоть здесь все в порядке, — сказал Смит. — Чиун не понимает. Так что же тогда произошло в коридоре? Вы потеряли рассудок?

— Ничего подобного. Она знает не больше, чем Чиун. Она услышала ваше имя. Ну и что? В самом деле, взгляните на это трезво. Она услышала какое-то имя и увидела какого-то человека. Кто она такая? Никто. Даже если бы она смогла в чем-то разобраться. Чем это нам грозит? Чем?