Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Путь в Обитель Бога (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

Вскоре мы добрались до Каменных Лбов. Примерно так их название переводится с родного языка керберов. Мне эта группа огромных валунов, между которых бил родник горькой додхарской воды, всегда напоминала монахов-отшельников, собравшихся в кружок для беседы, да так и застывших на своих местах. Они стояли вплотную друг к другу, оставляя внутри свободное пространство. В убежище вело два прохода. В первый мог свободно пройти человек, а через вторую, совсем узкую расселину, наружу вытекал ручей.

Открыв для себя Каменные Лбы, я убедил Тотигая прокопать под камнями потайной лаз. Он долго ворчал, но в итоге согласился с необходимостью оборудовать запасной выход, как и с тем, что ему это провернуть гораздо проще, чем мне. А во время работы настолько вошёл во вкус благоустройства нашего нового пристанища, что даже сделал внутри лаза небольшое боковое ответвление с крохотной пещеркой на конце, и мы устроили там что-то вроде склада для вещей, которые неудобно постоянно таскать с собой, но хотелось бы иметь под рукой на привале.

Теперь Тотигай остановился у «парадного» входа и долго принюхивался, желая убедиться, что внутри никого нет. Наконец фыркнул, мотнул головой, и мы прошли внутрь.

Первым делом я свалил с себя рюкзак, глядя на него почти с ненавистью. Силы во мне побольше, чем во многих других, но такая тяжесть вымотала и меня. Три дня похода по мехрану — по новому времени — и каждый следующий казался длиннее предыдущего. Самыми тяжёлыми оказались последние часы, когда я сегодня привесил автоматы на Тотигая, зато под завязку загрузился кониной.

И Книгой. Про Книгу я не забывал — и не собирался. При своём скромном размере весила она ненормально много, и казалась ещё тяжелее оттого, что я не знал, чего от неё ждать.

Когда мы ушли от места, где ибогалы устроили засаду на нукуманов, уже темнело. Темнело весь путь до Каменных Лбов, продолжало темнеть сейчас, и так бывало каждый вечер. Сутки после Проникновения что на Земле, что на Додхаре стали длиной сорок часов, а на Додхаре ещё и солнце такое огромное, что продолжает освещать местность долго после заката. Поэтому в наших широтах настоящая ночь длится всего часов семь — восемь, и ещё часов по пять приходится на долю вечерних и предрассветных сумерек.

Передохнув, я принялся разбирать рюкзак. Мясо лежало в самом низу, но иначе и нельзя. Вдруг мешок протечёт. Я похвалил себя за то, что не стал отрубать конскую ногу целиком, а разделал на месте, выбрав, что нужно, и не только от ноги. Оставалось положить куски в ручей подальше от родника, придавив их камнями. Пусть вымачивается.

Жрать мне хотелось невыносимо, однако торопиться не стоило. Сырое мясо додхарских животин, в том числе и нукуманских скакунов, для людей настоящая отрава. В жареном виде оно не намного лучше — от него начинаются боли в животе и галлюцинации, человек потом сам не свой несколько дней. Единственный способ — вымочить его в додхарской же воде, а после в ней и варить, желательно подольше. Ещё можно дать мясу отлежаться до тех пор, пока от него не пойдёт душок — чем сильнее тем лучше, да только тухлятину есть не очень-то приятно. На первых порах, сразу после Проникновения многие перетравились и мясом, и водой этой самой; потом ничего, адаптировались. Ведь что людей с толку сбивало — додхарские овощи, фрукты и всякую зелень можно есть без опаски, и многое ещё повкуснее будет, чем наше. Бормотуны, например, свои человечьи стада пасут же в Бродяжьем лесу, и народ только жиреет.

Додхарская вода горькая и противная, но в мехране, где-нибудь в районе того же Ниора, где один источник приходится на десять — двадцать квадратных километров и обнаружить его не так просто, выпьешь что угодно. Людям додхарскую воду пить помногу нельзя, особенно поначалу, пока не обвыклись. А в небольших дозах она даже целебная.

Я ко всему здешнему давно привык, как и остальные трофейщики. Могу уходить в мехран хоть на месяц, хоть на два. Но всё равно, на одном только мясе день за днём лучше не сидеть. Умереть не умрёшь, но крыша может съехать. Ибогальские галеты тоже не стоит лопать помногу, поэтому лучше разбавлять рацион за счёт овощей. Никакого сельского хозяйства на Додхаре нет, фермеров тоже, потому что здесь всё прекрасно растёт само по себе. Достаточно завернуть в Бродяжий лес или другое подобное место. В Бродяжьем лесу, правда, живут бормотуны, а это такая сволочь, что век бы с ними не встречаться. Хуже них только яйцеголовые, которые их приручили, или искусственно вывели, или из преисподней вытащили — не знаю, откуда они такую паскуду взяли; но если хочешь нормально питаться и хорошо себя чувствовать, то что ж поделать?

Додхарцам наша пища подходит немногим больше, чем нам ихняя. Но и они тоже помаленьку приспосабливаются.

А куда нам всем деваться, если Проникновение перетасовало наши миры, как карты в колоде?

Натурально — перетасовало. Но только это карты из двух разных колод. Пока рувимы не наложили заклятие на самолёты и прочую технику, некоторые научные ребята, вроде умников из Субайхи, пытались провести аэрофотосъёмку нашей общей новой планеты и рассматривали её через уцелевшие спутники. Рассказывают, что сверху она выглядит точно так же, как растрескавшаяся грязь в пересохшей луже. Островки — это Земля, вроде нашей Старой территории. Их, собственно, все и зовут Старыми территориями, если только не придумают для своего куска какое-то особенное название. А трещины между ними — Додхар.

То есть это с большой высоты смотрится так — как трещины. На самом деле между участками разных миров почти нет перепадов высот, а там, где они есть, туда лучше не заходить. Там такое творится…

Моря и океаны теперь тоже как бы покрыты трещинами в сотни километров шириной. Сине-зелёные части морей когда-то принадлежали Земле, а красноватые — Додхару. И что интересно — вода между собой не смешивается. Ну, почти не смешивается — только чуть-чуть, на Границах Соприкосновения. И всё. На суше ведь тоже кое-где додхарская живность и растения перелазят на нашу сторону, и наоборот. Океанские течения, вроде Гольфстрима, первое время двигались так же, как и раньше. Идёт это течение по куску земного океана, потом пропадает на додхарском участке и снова возникает на другом земном там, где ему и положено быть. Да и сейчас, я слышал, почти то же самое происходит — в тех местах, где остались ещё старые течения. Ведь климат здорово изменился, изменились и океаны. Год стал больше. Много чего поменялось.

День у нас теперь не простой, а среднеарифметический с Додхаром. Для землян сутки стали на шестнадцать часов длиннее, а для додхарцев — на столько же короче, потому что раньше от рассвета до рассвета у них проходило аж пятьдесят шесть часов. Температура воздуха у нас повысилась, сейчас везде тепло и совсем нигде не выпадает снега. Для додхарцев она, напротив, понизилась, но им нормально, поскольку перед Проникновением они едва не вымерли оттого, что солнце стало слишком жарким. Их только то спасало, что в атмосфере Додхара очень много пыли от постоянных извержений многочисленных вулканов. Эта пыль отражает часть света, и солнце даже в самую ясную погоду видно словно бы сквозь серую дымку.

Нукуманы говорят, что предыдущее Проникновение, которое, по нашему времени, произошло задолго до новой эры, организовали яйцеголовые, решившие смыться от грядущего потепления в наш мир. Но они задуманное плохо просчитали, впёрлись вместе с додхарской жарой в наш ледниковый период, что едва не привело к вселенскому потопу, однако вскоре вмешались рувимы и прочистили им мозги. Постепенно всё возвратилось на круги своя, природа пришла в порядок. Яйцеголовые на Земле вымерли, только их вместительные вытянутые черепа и находили наши археологи время от времени. Сейчас рувимы, очевидно, тоже не прочь поправить дела и вернуть всё назад, но ведь нынешнее Проникновение устроили люди, а не какие-нибудь паршивые ибогалы. Поработали, как говорится, на совесть, и теперь даже у рувимов не получается расклеить Землю с её соседом по Обручу.