Война претендентов - Мэрфи Уоррен - Страница 34

Стемнело. После многих месяцев, проведенных в пустыне, от возвращения в город Римо переполняли странные ощущения: твердый асфальт под ногами, загрязненный воздух, шум и гам уличного движения. Над головой то и дело проносились сверхзвуковые самолеты. Да, жизнь в пустыне испортила Римо. За все месяцы, проведенные в аризонской резервации, над его головой не пролетел ни один вертолет.

На крышах небоскребов загорелись яркие габаритные огни. Приблизившись к своему дому, Римо увидел выехавший из-за угла черный седан, в салоне которого мелькнули крупные мужчины с оружием в руках.

Швырнув рыбину в кусты, Римо бросился вслед за машиной.

— Только не это, — бормотал он себе под нос. — Только не это!

Увы, его опасения оправдались. Седан притормозил у кондоминиума, и высунувшиеся из окон многочисленные дула изрыгнули грохот и пламя. С оглушительным звоном на мостовую посыпались разбитые оконные стекла, в воздух взметнулись щепки и осколки камня.

На ближайшем перекрестке машина развернулась и снова помчалась мимо только что расстрелянного дома, оставляя за собой хвост удушливых выхлопных газов. На сей раз ружейные дула высунулись с противоположной стороны. Вновь раздались пулеметные очереди, посыпались стекла.

— Черт возьми! — пробормотал Римо, выскакивая на середину дороги.

Машина уже мчалась прямо на него, глаза у водителя прямо-таки расширились от ужаса. Присев, Римо, подобно мощной пружине, подскочил вверх, приземлился на крышу седана, ухватившись рукой за хромированное украшение лобового стекла. Машина резко свернула за угол и понеслась прочь из города.

Римо заметили. Выставили из окон ружейные дула, пытаясь столкнуть его с крыши. Раздались выстрелы, но обе пули просвистели мимо. Приложив ухо к крыше, Римо вслушивался в приглушенную брань. Язык был ему незнаком, во всяком случае, говорили не по-английски.

Когда машина свернула к мосту, Римо решил, что всем, кроме него, пора искупаться.

Подтянувшись, он ударил ладонью по лобовому стеклу, которое тут же покрылось мельчайшими трещинами и затуманилось, как от мороза. Машину теперь заносило из стороны в сторону. Пассажиры снова попытались прикончить непрошеного гостя на крыше. Один из них открыл дверь и наполовину высунулся из салона. Другой держал его за пояс, чтобы уберечь от возможного падения.

Римо быстро расправился с ним при помощи ловкого удара ногой в висок.

Обмякшее тело стрелка втащили в салон, но прежде его голова ударилась об асфальт и прочертила мозгами и кровью новую линию разметки.

На этом терпение пассажиров кончилось. Взвизгнув тормозами, автомобиль резко остановился, все четыре двери распахнулись, но Римо пинками запихнул каждую высунувшуюся голову обратно, мгновенно спрыгнул на землю и сильнейшими ударами намертво запечатал двери. Потом он принялся за крышу. Под ударами кулаков Римо она постепенно сплющилась. Бандиты спохватились, но было уже слишком поздно. Крыша настолько просела, что пассажиры вынуждены были пригнуться. Стало ясно, что выйти из машины им теперь не удастся.

Раздался яростный шквал ружейных выстрелов. Обшивка автомобиля в нескольких местах треснула, но в основном пули рикошетили внутри салона, вызывая отчаянные крики запертых наглухо бандитов. Изнутри донеслось что-то похожее на «Фанг Тунг!». Тем временем Римо медленно ползал по изуродованной крыше, пытаясь определить источник тепла, и наконец чудовищным ударом кулака продырявил металлическую крышу и гораздо менее прочный череп одного из бандитов. Эту процедуру он повторил четырежды.

Когда в салоне все стихло, Римо, ухватившись обеими руками за шасси, перевернул машину на бок. Седан послушно лег на тротуар. Теперь достаточно было Легкого толчка, чтобы машина накренилась и полетела через перила в воду.

Заслышав полицейские сирены, Римо с видом случайного прохожего двинулся прочь, потихоньку размышляя, не украл ли кто брошенную им рыбину.

Чиун встретил ученика у разбитой стеклянной двери. Он радостно пританцовывал на месте.

— Кошмар! — воскликнул Римо, оглядывая изуродованный выстрелами дом.

— Напротив, превосходно! — радостно захлопал в ладоши учитель.

— Что ж хорошего в том, что дом обстреляли?

— Значит, нас боятся!

— Ты хочешь сказать, что те парни приезжали по наши души? — удивился Римо.

— Нет, они приезжали по мою душу, душу мастера Синанджу. О тебе знать никто не знает или просто не придает особого значения.

— Благодарю за комплимент. Что за чертовщина такая?

— Дом Синанджу ищет нового клиента, поэтому весь мир занял круговую оборону. Многие хотели бы воспользоваться моими услугами, но только некоторые могут себе позволить такое. Все остальные теперь не в состоянии спать спокойно даже под охраной надежных телохранителей. Римо, нас боятся! Совсем как в старые добрые времена! — Старый кореец схватил ученика за руку. — Ну, скорее рассказывай! Ты их видел?

— Нет, но они сюда больше не вернутся.

— Почему?

— Я превратил их в банку сардин.

Чиун пришел в ужас. Всплеснув руками, он воскликнул:

— А как же моя рыба? Мой окунь не пострадал?

Римо гордо потряс пакетом.

— Не окунь, а лосось, и он ни капельки не пострадал.

— Ладно, я согласен и на лосося, если у него хорошие глаза.

— Смотри сам. А что же теперь делать с окнами? Они же наполовину разбиты!

— Ну, не такая уж большая цена за оказанную честь.

— Хорошо хоть, они сюда не вернутся.

— Никогда ничего не бойся, — довольно потер руки Чиун. — Таких сюда явится еще много. Сегодня у меня радостный день. Синанджу не забыто! Синанджу боятся! Нас боятся, а значит, хотят перетянуть на свою сторону.

Час спустя вызванные рабочие уже вставляли в последнюю оконную раму временные пластиковые листы. Тем временем Римо в сотый раз объяснял прибывшему полицейскому, что их дом подвергся случайному обстрелу.

— У нас в городе еще не бывало таких мощных обстрелов, — отозвался офицер.

— Послушайте, в доме всего двое жильцов, я и мой... — Римо запнулся в поисках подходящего слова.

— Учитель, — подсказал ему Чиун.

— Учитель? — удивленно переспросил полицейский.

— Он инструктор боевых искусств, учит меня всей этой чепухе.

— Вы можете разбить рукой доску?

— До этого он еще не дошел, — откликнулся за него кореец. — Он пока только разбивает окна своей тупой головой. — Мастер Синанджу громко расхохотался своей шутке.

— Так что происшедшее не имеет к нам никакого отношения, — с нажимом повторил Римо.

Полицейский медленно убрал свой блокнот:

— Что ж, пусть будет так. Когда трупы опознают, придется снова вас навестить.

— Договорились. Большое спасибо, — поспешно проговорил Римо, провожая полицейского к выходу.

Когда он вернулся на кухню, Чиун вытирал губы полотняной салфеткой.

— Ну как лосось? — поинтересовался ученик.

— Вполне съедобно.

Римо взглянул на низенький столик и увидел на серебряном блюде дочиста обглоданный скелет большого лосося.

— А мне?! — завопил он.

— Извини.

— Ты съел всю рыбу и ничего мне не оставил?!

— Ну ты же был очень занят. Уверен, ты бы и сам не стал есть остывшую рыбу, поэтому я решил прикончить ее, чтобы не пропала.

— А как же я?

В глазах корейца мелькнули озорные искорки.

— У нас полно риса, ешь, пожалуйста.

— Холодный рис?

— Разогрей на пару. Сегодня ночью ты не будешь испытывать муки голода, ибо насытился щедрым даром Синанджу.

Разогревая остатки риса, Римо сказал:

— Что будем делать, если в город каждый день станут прибывать все новые киллеры?

— У них ничего не выйдет, что, несомненно, вселит ужас в сердца их хозяев. Отличная реклама!

— Я не о том. Если на наш дом нападут снова, полиция рано или поздно поймет, что мы с тобой не обычные горожане.

— Не имеет значения, ибо сегодня ночью мы уезжаем.

— Куда? — поинтересовался Римо.