Властители земли - Мэрфи Уоррен - Страница 25

Во время обратного полета за бокалом коктейля была принята резолюция, восхваляющая делегатов за их неустанный труд с целью искоренения голода путем уничтожения жука Унга. Попутно резолюция осуждала алчных производителей химикалий за небрежное отношение к побочным воздействиям продукта на окружающую среду.

Данная резолюция, как, впрочем, и все прочие резолюции МОЗСХО, была принята единодушно. Правда, на этот раз душ оказалось несколько меньше.

Римо и Чиун ехали вместе с Дарой Вортингтон в первой повозке, запряженной волами. Впереди, рядом с колонной лимузинов они заметили какие-то темные волосатые существа, которые кидались на деревья и безумно метались вокруг машин. Подъехав ближе, они увидели, как шимпанзе, отломав кусок камня, пытается его съесть. Другие удовлетворенно спали, впав в состояние, подобное коме. Вдоль дороги выстроились полуразваленные черные лимузины, некоторые моторы еще работали, а кондиционеры тщетно пытались охладить горячий воздух африканского лета, выдыхая маленькие облачка прохлады.

— Что это? — спросила Дара.

Она увидела останки одного из делегатов, который выглядел так, точно его разделали наподобие цыпленка в магазине.

— Понятия не имею, — ответил один из ученых, находившийся в повозке.

Они остановились, чтобы рассмотреть странные создания. Все, кроме Римо и Чиуна. Римо наблюдал за крошечным существом величиной в пол-ногтя, которое сидело на ветке дерева, лишенного листьев недавним нашествием жука Унга. Чиун прислушивался к разговору исследователей.

— Кости начисто переломаны, — сказал один из ученых, поднимая мягкую волосатую лапу шимпанзе.

Другой обнаружил необычайно увеличенное сердце другого шимпанзе, разодранного пополам.

И почти у каждого животного в организме было что-то сломано или претерпело изменения.

Никто из ученых еще не видел ничего подобного.

— Бога ради, что же тут произошло? — спросила Дара Вортингтон.

Пока ученые сосредоточенно разглядывали останки, Чиун обратился к Римо.

— Шимпанзе, подобно всем другим существам, кроме человека, обычно полностью использует свою силу. Но посмотри вокруг. На этот раз они действовали сверх своих сил.

Римо кивнул. Он знал, что они с Чиуном, вероятно, единственные люди на земле, которые могут полностью использовать свою силу и могущество. Порой это казалось ему странным. Научившись подражать низшим животным, он превзошел человека.

Но с этими шимпанзе произошло что-то непонятное. Они использовали всю свою силу и пошли дальше. Они превзошли регулирующий барьер, встроенный природой в животных, и использовали свои мышцы и члены с такой силой, которая буквально разорвала их на части или заставила полопаться от непосильного напряжения.

— Вот так они убили и доктора Ревитса, — сказал Римо. — С помощью кошки.

— Совершенно верно, — согласился Чиун.

— Только кошка находилась внутри комнаты.

— Совершенно верно, — согласился Чиун.

— Никто не смог бы проскользнуть мимо тебя.

— Совершенно верно, — снова согласился Чиун.

— Но что-то подействовало на кошку точно так же, как на этих шимпанзе.

— Совершенно верно, — сказал Чиун.

— Именно поэтому мне и не удалось сразу схватить ту собаку в аллее. Она тоже была заражена.

— Нет, — возразил Чиун. — Тебе это не удалось потому, что ты не носишь кимоно.

И в этот момент на пыльной африканской дороге царило удовлетворение. Чиун изящно сложил руки, спрятав их в складках своего солнечного кимоно. Римо кивнул. Наконец, они сумели увидеть суть проблемы. Теперь остался лишь один вопрос: каким образом заражались животные и кому это могло понадобиться.

Разумеется, ученые не разделяли мыслей Чиуна и Римо. И они не обратили внимания на странную штучку, замеченную Римо на ветке. Это ведь был всего лишь простой слепень, который устало примостился на ветке. А потом, без видимой причины, он задрожал и упал, сдутый горячим ветром, еще одна внезапная маленькая гибель среди многих жестоких смертей.

Валдрон Перривезер услышал о массовом уничтожении жука Унга около деревушки инути. Он узнал о бойне, о геноциде против миллионов маленьких серебристых созданий. Ему хотелось выть, хотелось заражать ясли и детские сады, высасывать кровь сквозь кожу. Он убежал в свою лабораторию и визжал, пока у него глаза не полезли на лоб.

— Когда же, черт подери, когда?!

— Скоро, мистер Перривезер.

Перривезер в ярости выскочил прочь. Он должен вознести свою организацию на большую высоту.

Жук Унга подвергся жестокому уничтожению, и теперь настало время отплатить за это оскорбление.

Он полагал, что Глория и Натан Мусвассеры будут очень полезны, но когда узнал, что тротил был обнаружен до того, как взорвался, Валдрон понял, что имел дело с еще одной парой, более заинтересованной в славе, нежели в самой работе.

— Слушайте, — прорычал Перривезер, когда они доложили ему о своей неудаче. — Нашему движению требуются работники, а не охотники до славы.

— Мы только хотели добыть славу для СОВа, — оправдывалась Глория.

— Наше движение выше славы. Мы идем к победе. Но до того, как мы одержим окончательную и полную победу, вам придется выполнить свою долю работы.

Глория Мусвассер, посвятившая свою жизнь революции и беззаветно сражавшаяся за нее безо всякой славы, очень резко ответила этому богатенькому буржуа:

— А ваша-то доля какова? Мы хотим сделать так, чтобы этот мир был безопасен для всех живых существ. А вы, вы порой бываете так бесчувственны к судьбе животных. Мне очень неприятно говорить об этом, но это так.

Вечером, после того, как Перривезер целый день скорбел по поводу несчастья с жуком Унгом, Мусвассеры прибыли к нему домой. Они явно выглядели счастливыми.

— Почему вы улыбаетесь? — осведомился Перривезер.

— Более сотни делегатов мертвы. Тротил не сработал, но другая наша штучка оказалась надежной.

— Черт подери, женщина. Все жуки Унга мертвы. И вы считаете, что это победа? — возмутился Перривезер.

— Да ведь делегаты. Более сотни. И мы это сделали. Та штука, что мы установили.

— Где вы ее установили? — спросил Перривезер. — Впрочем, неважно, я сам вам скажу. Вы установили ее внутри рефрижератора, так?

— Прямо в их замороженный контейнер с лекарством, — ответила Глория с гордой улыбкой.

— Совершенно верно, идиотка. И к тому времени, как оно достаточно разогрелось, чтобы начать действовать, было уже поздно. Поэтому оно смогло только заразить шимпанзе. Смерть всех этих несчастных насекомых на вашей совести.

— Я возьму на себя эту вину, если на меня ляжет и ответственность за уничтожение сотни делегатов, — ответила Глория.

Перривезер покачал головой.

— Я больше не могу этого выносить. А тут еще до меня дошли сведения, что в МОЗСХО появились два новых ученых. Говорят, что они готовят еще более страшные преступления. Хватит полумер.

— Что же мы будем делать? — спросил Натан Мусвассер.

Перривезер сообщил, что в качестве мести за геноцид жука Унга он собирается полностью уничтожить всю лабораторию вместе с оборудованием и персоналом.

— Невозможно, — заявила Глория.

— Слишком опасно, — сказал Натан.

— Вам известно, — холодно начал Перривезер, — что я в течение многих лет вкладывал все мои деньги в Союз освобождения видов. И каждый раз, когда ко мне обращаются, я вас защищаю, а вы готовы сделать все, только чтобы не идти на открытый риск. А теперь, когда вы мне нужны, куда вы все подевались? Начинаете тут мне толковать, что невозможно или слишком опасно.

— Просто вы уж слишком заботитесь об этих насекомых, — сказала Глория.

— А вы слишком безразличны к их судьбе, — отрезал Перривезер.

— Но мы будем работать с вами, — сказала Глория. — Нам нужны ваши деньги, поэтому мы будем работать с вами.

— Полагаю, что на этот раз я смогу обойтись без вас, — ответил Перривезер. — Если вы мне понадобитесь, я позвоню.

После их ухода он еще долго сидел, уставившись на дверь кабинета. Разумеется, они и не понимают, чего он добивается. Никто, с тех пор, как ему исполнилось пять лет, не понимал, чего хочет этот наследник состояния Перривезеров.