Ужас в Белом Доме - Мэрфи Уоррен - Страница 32

Подумав еще пару минут, Харли снова врезал ногой по коробке. И словно отзываясь на звук удара, в прихожей задребезжал звонок.

Чертыхнувшись, Харли подошел к двери и отпер ее. На пороге снова стоял молодой рассыльный.

— Я нашел вот это внизу, на батарее отопления. Здесь стоит ваше имя, — сказал он, протягивая Харли простой белый конверт, на котором печатными буквами было выведено: «Осгуд Харли».

— Спасибо, приятель, — Харли подмигнул рассыльному.

Захлопнув дверь, Харли вскрыл конверт. Внутри оказался листок с двумя отпечатанными на машинке строчками: «Ровно в два десять у телефонной будки на углу шестнадцатой и Кей-стрит. Захватите карандаш и бумагу».

Без подписи.

До телефонной будки Харли добрался в два часа двенадцать минут; двухминутная задержка объяснялась желанием выпить по дороге сухой мартини. В два пятнадцать телефон в будке зазвонил.

Харли снял трубку.

— Алло! Осгуд Харли слушает.

— Прекрасно, — изрек голос в трубке.

— Алло! — сердито повторил Харли, заподозривший по насмешливой интонации собеседника, что сделал что-то не так — хотя и не знал, что именно.

— Карандаш и бумага у вас с собой?

— Прямо под рукой, — пробурчал в трубку Харли.

— Поскольку, купив фотоаппараты, вы выполнили первую часть задания, пора переходить ко второй. Вам понадобится дюжина пугачей — знаете, пластмассовых, детских. Запишите: ровно дюжина. Выбирайте, какие получше. Главное — чтобы громко хлопали. Только не вздумайте проверять прямо в магазине. Все поняли?

— Понял, — ответил Харли. — Дюжина пугачей. Чтоб погромче хлопали.

— Когда вы повторяете вслух инструкции, дверь кабины должна быть закрыта, — недовольно произнес голос.

Дотянувшись до ручки, Харли с треском захлопнул дверь.

— Прекрасно. Кроме того, вам понадобятся четыре кассетных магнитофона. С питанием от батарей и скоростью движения ленты один и семь восьмых дюйма в секунду. Самого малого размера, какой сможете найти. К каждому из них вы купите комплект батареек. Новых. Не покупайте использованные. Поняли все?

— Все, — кивнул Харли.

— Повторите.

— Четыре кассетных магнитофона...

— Причем не обязательно пишущих. Можете купить четыре плэйера.

— Ладно, — Харли записал. — Значит, четыре плэйера. Малого размера. С батарейками. Новыми. И чтобы скорость была один и семь восьмых дюйма в секунду.

— Отлично. И последнее. В телефонной будке, в которой вы сейчас стоите, вы найдете ключ. Он приклеен снизу к полке пол телефоном. Возьмите — и берегите его. С его помощью вы получите последние инструкции и вторую часть гонорара. Ключ нашли?

— Да, нашел. Вот он.

— Прекрасно. Теперь главное для вас — запастись терпением. Через несколько дней мы намылим правительству шею. Хорошенько намылим. И ваше участие будет решающим. Будьте здоровы.

В трубке раздались гудки. Опустив ее на рычаг и коротко ругнувшись, Харли распахнул дверь будки и вышел на улицу, решив по дороге домой заглянуть в винный магазин.

Глава четырнадцатая

— Еще раз говорю вам: у нас нет ничего нового, — повторил в телефонную трубку Римо.

— Это никуда не годится.

Недовольный тон придавал кислому голосу шефа оттенок хинной горечи.

— Да уж наверное. Но вам, Смитти, придется примириться с тем, что у нас-таки ничего нет — и, уверяю вас, вряд ли будет.

— А вам придется примириться с тем, что вы двое — наш единственный шанс, Римо. И у вас осталось совсем мало времени. Кроме того...

— Смитти, — перебил Римо, — по какой цене продают сейчас шкурки шиншиллы?

— Три тысячи четыреста двенадцать долларов за штуку, — ответил Смит без всякой паузы. — Но...

— А каков обменный курс голландского гульдена?

— Три и семьдесят два за доллар. Вам не кажется, что пора заканчивать? Может сорваться наше самое крупное задание, а вы тут...

— А средняя цена на золото?

— Сто тридцать семь долларов двадцать два цента за унцию, — на этот раз Смит сделал паузу. — Полагаю, в этих вопросах заложен какой-то смысл?

— Заложен, заложен. — Римо кивнул. — Смысл в том, что на вас работает чертова уйма народу, и вы знаете все — о рынке верблюжьего дерьма в Афганистане, о том, только тонн курных костей в год покупают зулусы, чтобы украсить ими свои носы, можете узнать, где угодно и что угодно, но когда пахнет жареным — начинаете дергать меня. А у меня ведь нет ваших возможностей, Смитти. И вынюхивать я не мастак. И я понятия не имею, кто именно собирается убить президента. И понятия не имею, как именно. А главное — как их остановить. И мне кажется, у них есть все шансы осуществить задуманное. И еще мне кажется, что если ваша чертова уйма агентов не может раздобыть для вас эту информацию, то вы зря платите им деньги — вот что мне кажется.

— Понятно, — ровным голосом сказал Смитти. — Все ваши соображения будут рассмотрены в надлежащее время. Вы были в Капитолии?

— Был. И не узнал ничего — кроме того, что у Тома жирная физиономия, а Нейл раньше трудился в «Колгейт».

— И у вас нет никаких соображений но поводу возможной попытки покушения?

— Никаких абсолютно.

— А Чиун? Что думает он по этому поводу?

— Чиун озабочен отсутствием в Капитолии тараканов.

— Прекрасно, — тон Смита можно было бы назвать саркастическим, если бы сарказм не был обычной манерой его речи. — Это все, что вы можете сказать мне?

— Да. Если хотите узнать что-то еще — лучше прочитайте отчет Комисии Уоррена. Может, и найдете там что-нибудь, — посоветовал Римо.

— Возможно, — сухо ответил Смит. — Но я полагаю, работать вы продолжаете?

— Можете полагать, что вам вздумается, — огрызнулся Римо.

Повесив трубку, он сердито посмотрел в сторону Чиуна, который восседал в углу в позе лотоса на красной соломенной циновке, укутавшись в свой золотистый халат. Его глаза, были закрыты, а на лице читалась такая отрешенность от происходящего, словно он в любую минуту был готов раствориться в воздухе для слияния с мировым духом.

Однако прежде чем Римо успел заговорить, Чиун протестующе поднял руку.

— Твои заботы нисколько не интересуют меня.

— Ценный же ты партнер, папочка.

— Я уже говорил тебе. Ты должен найти яму. Эта попытка убийства...

— Покушение.

— Ничего подобного, — замотал головой Чиун. — Покушение — задача для ассасина, требующая умения, таланта и опыта. В ином случае — это обычное пошлое убийство. И перестань перебивать меня. Это невежливо. Вообще твои манеры в последнее время стали ужасны.

— Ах, извини, пожалуйста, папочка. Мне так неловко! Смит полчаса вправлял мне мозги, что, дескать, вот-вот ухлопают президента, а ты решил заняться моими манерами!

— Человек должен оставаться человеком — даже если его жизнь омрачают некоторые досадные мелочи, — наставительно изрек Чиун. — А тебе все равно придется искать яму, Римо. Потому что они попытаются убить вашего императора со смешными зубами именно таким способом.

— И где же прикажешь ее искать?

Глаза Чиуна радостно заблестели.

— Знаю, знаю, — замахал рукой Римо. — В моей голове. В моем толстом брюхе, еще где-нибудь. Брось, Чиун. Кончай язвить. У меня и правда проблемы.

— Тогда ищи яму.

Чиун снова закрыл глаза.

— Может, хоть на этот раз обойдемся без азиатской мудрости?

— Мудрость необходима везде. Если бы червь следил за движением солнца, большая болотная птица не сожрала бы его.

— А-а-а! — издав вопль отчаяния, Римо прыгнул на стену за спиной Чиуна.

Ступни коснулись ее в четырех фугах от пола, и Римо побежал, откинувшись назад и наклонив голову. Когда его ступни уже касались потолка, а голова чуть-чуть не доставала до пола, Римо легким, почти ленивым прыжком вернул себе первоначальное положение.

— Углы, — коротко произнес Чиун, снова прикрыв глаза и сомкнув пальцы.

С прежним отчаянным «а-а-а» Римо вновь ринулся на стену, но на этот раз добежал до потолка, тем же путем вернулся обратно, после чего проделал эту операцию в каждом из четырех углов комнаты, разделив пол шагами на четыре больших треугольника. За этим занятием его и застал стук в дверь.