Потерянное прошлое - Мэрфи Уоррен - Страница 19

— Мы ее так забьем, пока из нее дерьмо не потечет, босс! — с готовностью вызвался Желе.

— Заткнись, — добродушно посоветовал ему мистер Мускаменте.

— Точно, босс. Все заткнитесь! — рявкнул Желе.

— А особенно ты. Желе, — тонко намекнул мистер Мускаменте. — Итак, каким образом внутри борющегося плохого человека может оказаться совершенно иная, положительная личность?

Слышен был только шум двигателей, расположенных где-то под палубой. Никто не собирался отвечать на этот вопрос. Каждый избегал встречаться глазами с каждым. Никто не хотел ни малейшим намеком выдать, что и понятия не имеет, о чем это толкует босс.

Мистер Мускаменте пустился разглагольствовать о добрых силах Вселенной. Он говорил об астральной энергии. Он говорил о далеких планетах, с которых все человечество явилось в этот мир, и о том, что именно это отличает человека от животного. Все ждали, когда наступит кульминация. Когда Джоуи Фаланга по прозвищу “Пальчики” услышал название “Братство Сильных”, он вдруг подумал, что понимает, о чем идет речь.

— Ага. Точно! Я мог купить у Доломо одно из их отделений еще в семьдесят восьмом. Очень дешево. Впрочем, я знаю парня, который на этом погорел. Со всей этой шумихой — аллигаторы в бассейнах и все такое прочее — через год-два эти отделения не будут стоить ни пенни. По-моему, нам следует держаться от них подальше.

— Этот аллигатор оказался в бассейне журналиста потому, что аллигаторы — это негативные астральные существа, откликающиеся на негативные астральные силы. Журналист сам накликал на себя аллигатора. Никто его ему в бассейн не сажал, — заявил мистер Мускаменте.

— Нет, босс. Им удалось заполучить того парня, который купил для Доломо вещественное доказательство А. Он дал показания в суде. И изобличил Доломо. Им теперь ничто не поможет. Они разбиты в пух и прах.

— Вовсе нет. Мы им поможем.

— А что мы будем делать?

— Мы должны расквитаться с этим предателем.

— Итак, мы начинаем участвовать в играх “Братства Сильных”. Мы сейчас по низкой цене закупаем пару отделений, убираем свидетеля, и тогда у нас будет что-то достаточно ценное. Понятно, — произнес Желе.

Все закивали. Мистер Мускаменте правил столько же благодаря своему уму, сколько и страху, который он внушал.

— Мы не станем никого трогать. Мы будем защищать Братство, — заявил мистер Мускаменте.

— Мы продаем супругам Доломо нашу защиту? — переспросил Пальчики.

— Мы никому ничего не продаем. Мы покупаем. Я всех вас посылаю на первый уровень. Я не хочу, чтобы рядом со мной находилось чье-нибудь отрицательное сознание. Вы выпустите на свободу то, что держите взаперти. Вы будете действовать в унисон с силами добра, то есть с нами. Кто против нас — тот есть зло. Понятно?

Раздалось многократное “да”. Единственное, чего присутствующие не могли понять, так это зачем для уяснения того, что те, кто против мистера Мускаменте, являют собой зло, нужно “Братство Сильных”. Они привыкли так считать с самого детства.

Капитан судна, стоя на мостике, заметил, как в сторону “Мамы” движется нечто. Он поднес к глазам бинокль, навел на фокус, потом отвел бинокль в сторону.

Потом передал бинокль помощнику, чтобы проверить, не мерещится ли ему.

— У меня что-то с глазами, — заметил капитан. Первый помощник посмотрел на движущийся предмет и тоже в растерянности отвел бинокль в сторону.

— Я тоже не могу понять, что это такое. Похоже на человека в темной майке и серых брюках, который плывет в нашу сторону.

— Со скоростью двадцать узлов? В четырнадцати милях от берега?

— Наверное, это небольшая лодка, — предположил первый помощник.

Капитан взял бинокль. Он долго вглядывался в непонятный предмет.

— Точно, лодка. И размахивает руками и ногами. Как ему удается плыть так быстро?

Первый помощник взял свой собственный бинокль.

— Вы правы. Он плывет быстро, но такое впечатление, что это не стоит ему ни малейших усилий. Непохоже ни на кого из пловцов, которых мне доводилось видеть Они поднимают фонтаны брызг. Бог ты мой, этот парень плывет гладко! Как вы полагаете, нам надо сообщить об этом мистеру Мускаменте?

— Эти гориллы нас на части разорвут. У него сейчас проходит одно из его деловых совещаний.

— Так что же нам делать?

— Может, этот парень вовсе не к нам направляется?

— Похоже, к нам.

— Если это человек за бортом, то мы должны его подобрать, — сказал капитан.

— Что-то не похож он на человека за бортом, — заметил первый помощник.

— Это выяснится очень скоро.

Вскоре человека за бортом заметил один из гостей мистера Мускаменте. Капитан узнал об этом по звуку пистолетного выстрела. Человек исчез под водой. Потом человек вынырнул возле кормы судна и начал разговор с мистером Мускаменте.

Этот день навеки останется в памяти калифорнийских преступных синдикатов. В этот день на глазах у мистера Мускаменте выступили слезы. Слезы выступили тогда, когда он не сумел объяснить, почему свидетель Друмола — “Барабан” не сумел припомнить собственные показания.

Мистер Мускаменте говорил о силах Вселенной, а его лейтенанты вежливо слушали. У гостя, прибывшего по морю, оказалась неприятная привычка на все реагировать затрещинами и выворачиванием рук.

За несколько минут мистер Мускаменте превратился в беспомощный кусок мяса. Его синий китель был изорван в клочья, ноги, обутые в высокие ботинки, беспорядочно колотили по воздуху. Тогда гость, прибывший по морю, перекинул мистера Мускаменте через бортик и окунул головой в воду. Каждый раз, когда он доставал мистера Мускаменте из воды, чтобы тот мог вздохнуть, гость спрашивал, как мистеру Мускаменте удалось заставить Друмолу изменить показания. В третий и последний выход мистера Мускаменте на поверхность всем на борту стало ясно, что он говорит правду. Он искренне верил, что ему удалось вступить в контакт с силами добра и заручиться их поддержкой.

Все на борту сошлись и еще кое в чем. Они явно не хотели больше связываться со свидетелями, дающими показания в пользу властей, раз их защищает этот парень, ибо, как прокричал мистер Мускаменте, а они уверовали, этот парень являет собой высшую отрицательную силу. А раз дело обстоит именно так, то никому не хотелось быть на стороне сил положительных.

Римо вернулся на берег вместе с остатками банды и с капитаном и первым помощником, которые находились под сильным впечатлением от всего увиденного. Римо притих и даже не обращал внимание на то, как сохнет на нем одежда. Он опять потерпел неудачу.

Некоторым из лейтенантов очень хотелось узнать, на кого он работает. Нет-нет, вовсе не потому, что они такие любопытные, поймите правильно. Просто они были бы в полнейшем восторге, если бы им удалось заполучить его в свою команду. Лейтенанты видели в Римо человека, разделяющего их самые сокровенные убеждения. Они видели в нем человека, который идеально впишется в калифорнийский рэкет.

— Нет, — отказался Римо. — Так уж получилось, что я — хороший парень.

А поскольку, говоря это, он кого-то выкинул за борт, то не нашлось никого, кто решил бы с ним не согласиться. Когда “Мама” пришвартовалась в лос-анджелесском порту, лейтенанты вежливо позволили Римо сойти первым.

Когда он позвонил начальству, он понял, что, видимо, дело сильно буксует, потому что Смит был настроен миролюбиво и постоянно твердил, что это не его вина.

— Я бы сказал, возьмитесь за “Братство Сильных”, поскольку это единственное, что объединяет все эти дела. Но если за всем этим действительно стоят они, то почему они не воспользовались своими способностями, чтобы нейтрализовать свидетеля, давшего показания против них самих? Как-то нелогично получается. Единственное, что мы знаем наверняка, так эго то, что вся правоохранительная система в Калифорнии трещит по швам.

— Ага, а если что случится в Калифорнии, то очень скоро вся страна подцепит это, — заметил Римо.

— Вы хотите меня немного утешить? — спросил Смит.

— Да я и сам чувствую себя не слишком здорово.