Последний звонок - Мэрфи Уоррен - Страница 25

Автомобиль промчался к запасному выезду на шоссе, которое окружало аэродром. Два других автомобиля тоже увеличили скорость. Они разделились и двигались теперь по обе стороны от машины премьера.

Премьер, казалось, не видел, что их преследуют. Вытянув шею, он разглядывал самолеты, во множестве заполнявшие поле среди густой сети аэродромных дорог и фонарей. В отличие от премьера, Нина заметила погоню. Она посмотрела на Карбенко.

— Это твои люди, Василий? — спросила она.

— Нет.

Преследователи поравнялись с «шевроле» Карбенко. Римо подумал, что пассажиры в них очень похожи на американцев. Автомобили начали вырываться вперед.

— Они хотят зажать нас, — сказал Римо.

— Я знаю, — бросил Карбенко.

У водителя автомобиля, шедшего справа, боковое стекло было опущено.

Римо опустил окно со своей стороны.

— Василий, — сказал он, — жми-ка на газ и притирайся к этой машине.

— Зачем?

— Не спрашивай, — сказал Римо. — Сделай так, когда я скажу. — Он выпрямился и положил левую руку на дверцу. До машины впереди было не более двух футов. — Давай! — крикнул Римо.

Карбенко резко нажал на акселератор. Мощный автомобиль рванулся вперед и нагнал машину справа. Карбенко повернул руль и сократил расстояние между машинами до нескольких дюймов. В то же мгновение Римо высунулся в открытое окно, и его руки нырнули в мчащийся рядом автомобиль. Карбенко услышал треск, посмотрел направо и увидел, как Римо опускается назад на сиденье, сжимая в руках руль. Водитель соседней машины был в состоянии шока. Лицо его было искажено, руки бесцельно дергались: он не мог сообразить, как теперь управлять машиной, движущейся со скоростью около восьмидесяти миль в час.

— Поехали отсюда, — сказал Римо.

«Шевроле» рванулся вперед, и в тот же миг водитель машины справа ударил по тормозам. Передние колеса вывернулись, резкое торможение развернуло машину, автомобиль опрокинулся. Карбенко увидел в зеркало заднего вида, как он три раза перевернулся и затем вверх колесами отлетел в сторону, ударив вторую преследующую машину. Та потеряла управление и выскочила на газон рядом со стартовой полосой, где водитель наконец сумел остановить ее.

Четыре человека выскочили из машины и побежали к, перевернутому автомобилю. Карбенко свернул на узкую дорогу, покрытую гравием, снизил скорость и выехал на шоссе, присоединившись к автомобильному потоку.

— Василий, — сказал премьер, — не надо ехать так быстро. Это действует мне на нервы.

— Ладно, не буду, — сказал Карбенко и широко улыбнулся Римо. Римо пожал плечами.

— Не знаешь, кто это был? — спросил Римо.

— Знаю, — ответил Карбенко.

Они подъехали к дешевому мотелю, расположенному неподалеку от Вашингтона. Карбенко снял за восемь долларов номер из трех комнат на имя супругов Ирп. Оставив премьера с женой сидеть в машине, он пошел проверять комнаты.

— У вас здесь останавливаются иностранные делегации? — спросил премьер.

— Только главы государств, — объяснил Римо. — Для прочих мы ставим палатки в городском парке.

— О! — сказал премьер. — Не думаю, что мне бы доставило удовольствие спать в палатке.

Нина спросила у Римо:

— Вы давно дружите с Василием?

— Недавно, но зато крепко.

— Почему все говорят с ним? — спросил Чиун с заднего сиденья, где он сидел рядом с Ниной. — Я гораздо интереснее. Если хотите, я расскажу вам замечательную историю.

— Какую историю?

— Сценарий моего фильма. В вашей стране в них обычно действуют тракторы и крестьяне.

— Расскажите нам вашу историю, — согласилась Нина.

— Вы пожалеете об этом, — сказал Римо.

— Сиди тихо, — сказал Чиун, — а не то я вычеркну тебя из фильма.

— Да, — сказал премьер, — расскажите нам эту удивительную историю.

Когда Карбенко вернулся, Чиун описывал героев фильма, спокойных, мягких, миролюбивых, красивых, благородных, добродетельных и могучих. Карбенко прервал его и отвел премьера с женой в мотель, в среднюю из трех комнат.

Пока они распаковывали вещи, Чиун в очередной раз пришел к мысли, что его чистую душу не понимает никто, и в особенности те, перед кем он только что расточал свое интеллектуальное богатство. Его идеи оказались недоступны для их понимания.

Карбенко отвел Римо в сторону.

— Тех людей в аэропорте послал Стэнтингтон. Я хочу поговорить с ним.

— Я поеду с тобой, — сказал Римо.

— Да, но премьер... — начал было Карбенко.

— Он будет в безопасности. Я уже слышал сценарий Чиуна. Его хватит еще на четыре часа. Чиун никогда не позволит, чтобы с его слушателями что-то случилось, пока рассказ не закончился. А к тому времени мы вернемся.

— Но он же старик. Разве он сможет защитить их? — спросил Карбенко.

— Если не сможет он, — ответил Римо, — то не сможет никто на свете. Это не типичное американское преувеличение, это факт. Если не он, то никто другой.

Чиун решил, что премьер и его жена, вероятно, выше оценят рассказ, если услышат его на родном языке. Он перешел на русский и возобновил свое повествование с самого начала.

Поднимаясь в лифте к офису Стэнтингтона, Римо спросил:

— Есть догадки насчет убийцы?

— Никаких, — ответил Карбенко. — Но, слава Богу, он остался в России. Пусть КГБ выясняет там, кто он такой.

— Если КГБ — это что-то вроде нашего ЦРУ, ждать придется долго, — заметил Римо.

— Похоже на то, приятель.

В офис Стэнтингтона они попали благодаря специальному директорскому пропуску, сохранившемуся у Римо. А благодаря воспоминаниям секретарши о встрече с Римо они попали в личный кабинет директора ЦРУ.

— Что вы здесь делаете? — воскликнул Стэнтингтон, выходя из ванной и изумленно глядя на Римо.

— Он привез меня сюда, чтобы вы не подумали, будто я попал в автокатастрофу, — сказал Карбенко.

Стэнтингтон сердито посмотрел на него.

— Вы знаете, что прилетел премьер? — спросил Карбенко.

Стэнтингтон кивнул.

— Он остановился в «Колонии Астор», — Карбенко назвал один из самых старых и самых шикарных отелей Вашингтона. — Могу я рассчитывать на помощь ваших людей?

— Мне приказали не вмешиваться, — сказал Стэнтингтон.

— Но помощи прошу я, — заметил Карбенко. — Полагаю, это меняет дело.

Стэнтингтон сел за стол.

— Наверное, — согласился он. — А вы тоже живете в «Колонии Астор»?

Карбенко кивнул головой.

— Премьер и его жена находятся в номере 1902, а мои люди и я — по обе стороны от них, в номерах 1900 и 1904. Я бы хотел, чтобы ваши агенты взяли под наблюдение вестибюль, коридоры и вообще весь отель. Всех подозрительных надо будет тщательно проверять.

— Хорошо, — сказал Стэнтингтон. — Люди будут там через двадцать минут.

— Благодарю вас, — проговорил Карбенко. — Кстати, в аэропорту с нами произошла странная история.

— Да? Что случилось?

— За нами гнались две машины, в которых было полно народу. К счастью, они попали в аварию и не догнали нас.

— Вам повезло, — сказал Стэнтингтон.

— Да, не правда ли? Хотелось бы знать, что они там делали?

Стэнтингтон пожал плечами.

— Может быть, они думали, что премьеру грозит опасность?

— Может быть, — сказал Карбенко. — Спасибо за сотрудничество, адмирал.

Спускаясь вниз в лифте, Римо спросил у Карбенко:

— Почему ты позволил ему уйти от ответа? Ты ведь знаешь, что это его парни были в аэропорту?

— Ни к чему было это подчеркивать. Я знаю это и он знает, что я знаю. Я просто хотел понять, что у него на уме.

— И что у него на уме?

— Он думает, что убийца — это я, — сказал Карбенко.

— А это так?

— Будь это так, дружище, премьер был бы уже трупом, — сказал русский агент.

— А что за ерунду ты ему рассказывал о «Колонии Астор»?

— Если он отправит агентов на поиски, они могут нас найти, в случае удачи, — сказал Карбенко. — Нам ни к чему лишние беспокойства.

Римо кивнул. Русский полковник производил большое впечатление.

— Этот человек невыносим! — воскликнула Нина, оборачиваясь и указывая на Чиуна. Чиун, скрестив руки под шафрановым кимоно, сидел на полу и бесстрастно глядел в стену.