Последний крестоносец - Мэрфи Уоррен - Страница 10

В тот момент, когда самолет, содрогаясь всем корпусом, устремился к посадочной полосе, Римо как раз пытался приладить дуло обратно к башне. Он был не вполне уверен, что не перепутал концы, но, бросив взгляд на гусеницы, повисшие на траках, словно старая резина, и лежавшую рядом груду мелких частей — непонятно, откуда они взялись, — Римо решил, что это, в общем-то, все равно.

К тому же в свете газетной шумихи вокруг этих танков-амфибий, которые на учениях тонули, наверное, не так уж важно, что Пентагон недосчитается одной самоходки «Брэдли».

Выбравшись из заднего люка «старлифтера», Римо снова оказался на пустынном взлетном поле.

— Как замечательно вернуться в родной город героем! — пробормотал он.

Внезапно Римо понял, что находится вовсе не в Ньюарке. Аэропорт показался ему знакомым, но, с другой стороны, все они выглядят примерно одинаково.

Римо двинулся было к ближайшему зданию, когда внезапно заметил возле стоящего невдалеке тягача знакомое лицо. Это был Чиун собственной персоной. Римо поднял руку, чтобы поприветствовать его, но Мастер Синанджу притворился, что чрезвычайно заинтересован пролетавшей мимо ласточкой.

— Гениально! И кто же на кого должен злиться? — бурчал Римо.

Он подошел к Чиуну, стараясь погромче топать ногами.

— Мы случайно с вами не знакомы? — вежливо поинтересовался Римо. — Не вы ли Великий учитель, избравший меня своим козлом отпущения?

— Что касается запаха, то сравнение с козлом здесь весьма уместно, — раздраженно заметил Чиун. — Чем ты занимался — валялся в грязи?

— Всего лишь смазка, — ответил Римо, оглядывая свои почерневшие ладони. — Судя по всему, мне стоит переодеться.

— На это у нас нет времени. Я и так был вынужден простоять здесь множество долгих часов, ожидая тебя, — в сущности, почти двое суток. И вот, когда глаза мои во второй раз любуются закатом, появляешься ты, шумный и грязный, не говоря уже об опоздании.

— Эй, а кто отправил меня в Гонолулу, куда в один конец лететь чуть ли не двадцать часов?!

— По крайней мере, тебе было чем заняться, ты, ты... механик-самоучка, — прошипел Чиун.

— Ну хорошо, хорошо! — воскликнул разозленный Римо, решаясь покориться судьбе. — Ответь мне только на один вопрос, где мы?

— В Даллесвилле.

— Мы же договорились говорить серьезно!

— Я же тебе говорю — мы в Даллесвилльском аэропорту, это около одного из ваших Вашингтонов.

— Даллесвилль... Вашингтон... — задумался Римо. Внезапно он щелкнул пальцами. — Конечно! Вашингтон, округ Колумбия. Это должно быть, аэропорт имени Даллеса.

— Даллес, Даллесвилль... Какая разница, все ваши американские названия похожи как две капли воды. А что касается задания, которое ожидает нас, Император Смит отказался сообщить мне, в чем дело. Он заявил, что расскажет только тебе, и я уязвлен до глубины души.

— С чего бы это? — поинтересовался Римо, торопливо шагая к зданию аэропорта.

Чиун следовал за ним, полы его кимоно яростно развевались.

— Я, если ты не забыл, все еще старший Мастер.

— Скорее всего Смит пытается сэкономить время, объяснив все мне, чтобы я пересказал тебе суть дела. Он постоянно жалуется, что с тобой трудно иметь дело.

— Со мной?! — взвизгнул Чиун, встав как вкопанный посреди толпы спешащих пассажиров. — Со мной трудно иметь дело? Император Смит так и сказал обо мне, почтенном Чиуне? Всеми уважаемом старце, который доживает последние дни своей полной подвигов жизни? Трудно иметь дело?

— Простите, сэр, — вежливо прервал его носильщик, нагруженный двумя чемоданами. — Вы загораживаете проход.

Взвившись, словно небольшой смерч, Чиун обрушил весь свой гнев на него.

— Тебе не потребовалось бы столько места, если бы ты не тащил целых два чемодана! — язвительно прокричал Мастер Синанджу. — Разве не слышал, что в дорогу нужно отправляться налегке?

— Но эти вещи не мои, — попытался возразить носильщик.

— Хорошо, раз ты продолжаешь отравлять безмятежное течение моей жизни, я избавлю тебя от этого груза!

С этими словами Мастер Синанджу, в движениях которого угадывалась тщательно сдерживаемая ярость, ударом ладоней срезал ручки обоих чемоданов, вылетевших из рук изумленного носильщика. Тяжелые вещи, словно потеряв в руках Чиуна вес, внезапно завертелись и, повинуясь движению морщинистых рук с длинными ногтями, полетели к ближайшему эскалатору. Беспорядочной кучей рухнув на пол, чемоданы раскрылись, явив взорам груду яркой летней одежды.

Внушительного телосложения дама, шедшая следом за носильщиком, издала пронзительный вопль.

— Мой багаж! — взвыла она.

Собравшиеся вокруг пассажиры уставились на Чиуна, на которого носильщик указывал рукой.

Подбежавший в этот момент Римо, не теряя ни секунды, схватил старого корейца за локоть и потащил в ближайшую телефонную будку.

— "Безмятежное течение"! — передразнил Римо, опуская в автомат двадцатипятицентовую монету.

— Этот человек был со мной груб! — продолжал кипятиться Чиун. — Я поражен, что ему удалось так долго прожить с той женщиной!

— Сомневаюсь, что это была его жена, папочка. Кстати, а что это ты отчитывал его за слишком громоздкий багаж — ты, который даже на пикник не отправился бы без четырнадцати сундуков?

— Которые бездарные слуги постоянно теряют или отправляют не туда. А знаешь ли ты почему?

— Дай-ка угадаю, — ответил Римо, набирая условленный телефонный номер. — Все это потому, что люди вроде того носильщика занимают своими жалкими вещами место, которое по праву предназначается для твоих сундуков.

— Совершенно верно, Римо! Я рад, что ты меня понимаешь.

— Нет, тут я тебя понять не могу, — заметил Римо, слушая, как автомат службы «Анекдот по телефону» рассказывает очередную бородатую историю. Когда должна была прозвучать заключительная фраза, Римо устало проговорил: «Не знаю, кто он такой, но вез его Горбачев». Он ненавидел эту свистопляску, которую Смит устраивал из соображений секретности. Вполуха слушая щелчки, пока его переключали на другой номер, Римо повернулся к Чиуну. — Он имеет такие же права на четыре места багажа, как ты — на свои четырнадцать.

— Жалкий обыватель! — проворчал Чиун, отворачиваясь.

— Привет, Смитти, — сказал Римо в трубку, как только послышался резкий голос его босса, доктора Харолда В. Смита. — Я в аэропорту Даллеса. Полагаю, вы об этом догадываетесь, раз уж приказали доставить меня сюда. Как дела?

— Римо, у меня очень мало времени, — сказал Смит. — Я вылетаю в Вашингтон.

— Хотите, чтобы мы вас подождали?

— Нет, для вас с Чиуном есть задание чрезвычайной важности. Группа террористов захватила мемориал Линкольна. У них полно взрывчатки. К счастью, дело обошлось без заложников. Национальная гвардия окружила, памятник. Но один из террористов утверждает, что у него подрывной механизм, реагирующий на сжатие. Если он разожмет руку намеренно или будучи убит, памятник взлетит на воздух.

— Опять террористы? Мне только что пришлось иметь дело с захватом самолета, впрочем, как и Чиуну.

— Сущая эпидемия! Полиция застрелила какого-то араба, пытавшегося заложить взрывчатку в усадьбе Линкольна в Маунт Вернон. Другая группа бандитов просто открыла пальбу по зрителям на авиашоу в Дэйтоне, штат Огайо. Одного из зачинщиков этой бойни удалось схватить живым. Его доставили в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне для допроса, туда я и направляюсь. Каждые несколько часов докладывают об очередном инциденте. Такое впечатление, что террористы всего мира объявили Соединенным Штатам войну.

— Что еще новенького?

— Хотите верьте, хотите нет, Римо, но эти люди, несмотря на всю свою жестокость, с политической точки зрения всегда были очень осторожны. До настоящего момента они были нацелены на зарубежные сферы влияния США, но на этот раз все ограничения, похоже, сняты. Мы не имеем ни малейшего понятия, что послужило тому причиной, но это должно быть что-то очень серьезное. Вот почему я направляюсь в Вашингтон — хочу лично допросить этого человека. Чем быстрее мы получим ответы на интересующие нас вопросы, тем быстрее сможем дать подстрекателям действенный отпор. На данный момент мы занимаемся тем, что боремся с ними локально.