Кот стоит насмерть - Мерфи Ширли Руссо - Страница 39

Глава 22

Джо протиснулся через кошачью дверку и направился на кухню, откуда доносился нестройный хор добродушных мужских голосов и пощёлкивание покерных фишек. Хлопнула открываемая банка пива, зашелестели карты. Джо слышал, как Клайд рыгнул и вежливо извинился – стало быть, среди гостей были дамы. А это означало, что будет и особое угощение от Джолли. Он уже учуял запах маринованной говядины и пожалел, что так наелся жирным кроликом.

Джо протиснулся в кухню, где его сразу окутали аппетитные ароматы копченого лосося, мяса со специями и крабового салата; этот соблазнительный букет перекрывал пьянящий солодовый запах пива и, разумеется, сигаретный дым, без которого Джо прекрасно мог бы обойтись. Первое, что увидел Джо, это ступни и лодыжки среди ножек стола: две пары мужских ботинок под наглаженными брюками, пара изящных шелковистых ножек в красных туфлях на шпильках и голые лодыжки Чарли Гетц в её любимых босоножках ручной работы. Клайд по обыкновению был облачён в мешковатые спортивные штаны и потрепанные парусиновые кеды. На линолеуме под столом безучастно растянулся Руби, собачьи глаза устремились на Джо, моля о сочувствии его одинокому горю.

Забравшись под стол, Джо лёг рядом с Руби, привалившись к его груди. Он попытался мурлыкать, чтобы утешить старого друга. Но помочь кот ничем не мог, только быть рядом – ещё одна душа, готовая разделить его тоску по Барни. Руби лизнул Джо в лоб и со вздохом положил голову на кота.

Клайд похоронил Барни на заднем дворе, но перед этим дал Руби и кошкам в последний раз повидаться с ним. Доктор Фиретти сказал, что так будет лучше. Чтобы они знали: Барни умер – и не ждали его возвращения. Сказал, что так они будут меньше горевать. Но Руби всё равно тосковал. Они с Барни не расставались со щенячьего возраста.

Джо терпеливо лежал, придавленный собачьей головой, пока Руби не провалился в глубокий стариковский сон. Тогда он осторожно выскользнул из-под Лабрадора. Тот даже не перестал храпеть. Джо собирался прыгнуть на стол, но тут его взгляд упал на заднюю дверь. Он заметил, что в доме кое-что изменилось за время его отсутствия, – Клайд врезал собачью дверку. Джо изумленно уставился на неё. Большая пластиковая панель занимала почти половину двери, и в неё мог залезть любой домушник. Очевидно, Клайд решил как-то отвлечь Руби от переживаний. Наверное, решил; свободный доступ на огороженный дворик старому псу не повредит. Жаль только, что Барни уже не сможет воспользоваться этой дверкой.

Зато другие три кошки наверняка воспользуются. До сих пор они находились под строгим присмотром. В гостиную их не пускали, поэтому дверкой Джо они воспользоваться не могли, Клайд выпускал их во двор только в своем присутствии. Утром и вечером он давал им погулять подольше, но тоже только во дворе. С помощью водяного пистолета он отучил их лазать на забор. Две кошки были уже немолоды и не годились для потасовок с соседскими, а белая малышка была такой робкой и пугливой, что лучше было держать её взаперти. Джо было интересно, как они используют новообретенную свободу. Должно быть, Клайд и впрямь не на шутку беспокоился о Руби, раз решился на столь серьезные изменения повседневного уклада.

Что касается самого Джо, то его никогда не запирали, с самых первых дней их знакомства, когда Клайд спас шестимесячного котёнка от неминуемой смерти на улицах Сан-Франциско. В течение первой недели он был слишком слаб, чтобы выходить на улицу и вообще чего-либо хотеть. Но когда он оклемался и потребовал доступа во внешний мир, а Клайд ему отказал, Джо показал, на что способен настоящий четвероногим берсеркер, и продемонстрировал лучшие бойцовские качества – грозный рык, крепкие зубы и кинжально – острые когти.

Клайд вынужден был уступить. С этого момента между ними установилось взаимопонимание. Они, конечно, оставались друзьями, но Клайд ни при каких обстоятельствах не мог диктовать, как ему жить.

Оставив спящего Руби, Джо запрыгнул на стол, по-дружески боднул Клайда и стал наблюдать, как тот торгуется за закрытую карту. Компания предпочитала стад. Если дамам эта игра была не по вкусу, они могли оставаться дома. Макс Харпер ни капельки не изменившись в лице, посмотрел на неподходящую открытую карту. Лицо Харпера было словно создано для покера – худое, с резкими чертами и таким суровым выражением, словно ему сдали худшие карты за всю историю игры.

Харпер учился с Клайдом в старших классах, то есть ему тоже было тридцать восемь, но его худое лицо, иссушенное солнцем и слишком большим количеством выкуренных сигарет, добавляло ему лет десять-пятнадцать.

Вторым офицером был лейтенант Сакс, юный новобранец с вьющимися чёрными волосами и дьявольской улыбкой, которые как магнитом притягивали женщин. Сакс недавно женился, и ярко накрашенная блондинка, обладательница точёных ножек в красных туфлях, наверняка и есть его жена. Джо вспомнил, что её зовут Лила. Он рассеянно потыкался в столбики фишек Клайда, и они рассыпались по столу.

– Боже мой, Джо, тебе обязательно нужно устраивать беспорядок?

Он ответил невинным взглядом. Второй картой у Клайда была четверка пик, и Джо стало любопытно, что у него ещё. Принимая во внимание удачливость Клайда, наверняка немного. Джо попытался вспомнить, чем он занимался в такие вечера, прежде чем стал разбираться в покере. Просто лежал и игрался с фишками.

От запаха вкусной еды, разложенной в сторонке, на рабочем столике, у Джо заурчало в животе. Клайд – известный мастер сервировки, предпочитает угощать гостей с бумажных тарелочек и разорванных обёрток. Джо пытался не забыть о своей благовоспитанности и не влезть в стоявшую рядом тарелку Клайда. Но от запаха копчёной лососины у него даже усы встопорщились. Посматривая на ставки, он исподтишка разглядывал женщин.

Чарли Гетц, нынешняя подруга Клайда. Высокая, щедро усыпанная веснушками, дружелюбная и легкомысленная, из тех женщин, которые могут самостоятельно устранить небольшую поломку в своем автомобиле и не хихикают. У неё были длинные рыжие волосы, собранные в конский хвост, перевязанный чем-то похожим на электрический провод приятного зелёного цвета. Чарли добавила свои фишки, чтобы поднять ставку Харпера, рассеянно погладила Джо и протянула ему крекер с лососем. Сидевшая через стол миниатюрная блондинка смотрела на них с отвращением.

Джо старался есть аккуратно и не смахнуть рыбу на стол. Но когда он потянулся к добавке, на этот раз с тарелки Клайда, блондинка передернулась, как будто он туда плюнул. «Да кто ты такая, – подумал Джо, – чтобы тут нос морщить?» Впрочем, он тут же вспомнил, что ещё совсем недавно уплетал убитого кролика, а перед этим его исцарапала и покусала блохастая крыса.

Сакс выложил короля, Лила подбросила шестерку червей. На последнем заходе Клайд выторговал себе ещё одну четверку. Выражение лица Харпера, сидевшего напротив него, не изменилось. Последовал короткий обмен репликами, затем все выложили свои карты, и Харпер забрал выигрыш за пару валетов. Чарли выругалась, встала и наполнила тарелки – для себя, для Харпера и маленькую для Джо. Она положила коту солидную порцию крабового салата и лососины, порезав рыбу на маленькие кусочки, чтобы он не мусорил и не устраивал представление, подцепляя ломтик когтями и отгрызая понемножку. Кто-кто, а Чарли понимала кошек. Джо устроился рядом с ней и принялся за угощение, наслаждаясь не только деликатесами, но и тем отвращением, которое было написано на лице блондинки.

Покончив с едой, он смерил Лилу холодным взглядом, свернулся возле фишек Чарли, прикрыл голову лапой и зажмурился. Он уже засыпал, когда Чарли сказала:

– О, чёрт! – И бросила свои три карты на стол.

Джо приподнял голову. Харпер продемонстрировал всем пару тузов. Зная его везучесть, можно было предположить что его закрытая карта тоже была тузом. Клайд хотел было сделать ставку, но, взглянув на Харпера, передумал и бросил карты. Сакс и Лила последовали его примеру.

– Эх вы, трусы, – посетовал Харпер, сгребая немногочисленные фишки. – Что это за выигрыш?