Кот на грани - Мерфи Ширли Руссо - Страница 9

Он даже не мог поделиться своим страданием с кем-нибудь, кто был таким же, как он.

Другого такого не было.

В глубоком унынии Джо съежился среди стеблей травы и застыл. Его белые лапы вжимались в землю, глаза были закрыты — маленький комочек бессильного отчаяния.

Никогда еще Джо не чувствовал себя таким абсолютно одиноким.

А уж когда он был котенком, ему вообще было на это наплевать. С чего ему страдать от одиночества? Проклиная человеческое общество, Джо унес ноги из той дешевой квартиры, где ему сломали хвост. Да к черту любое общество, не только человеческое! Все, чего он хотел, — это убраться оттуда подальше. Джо вознамерился бросить вызов миру — салажонок, неразумный и неопытный, но чертовски храбрый.

Теперь он был совсем другим. Тот отважный малец исчез. Джо уже не был дерзким и самоуверенным забиякой, его трясло от страха, а неопределенность сводила с ума. Это было совсем не в его духе.

Вскоре какой-то внутренний голос привел его в чувство. Джо охватило глубокое отвращение к собственной трусости.

Он сел — уши назад, глаза горят.

«Что за бред? Что со мной такое? Побежден? Растерян? Черта с два!»

Единственная неприятность — это то, что он голоден. Последней его едой была мышь, пойманная прошлым вечером. Малодушный страх мигом улетучится, как только Джо удастся подзаправиться.

Сытный обед, да еще наслаждение самим ритуалом охоты — вот что ему сейчас нужно.

Джо приподнялся на задних лапах, осматривая заросшие склоны холма.

Повсюду на склонах кипела жизнь: маленькие, почти невидимые существа прыгали и порхали туда-сюда. Сосредоточившись на воробье, который, ничего не подозревая, резвился в высокой траве, Джо припал к земле и начал осторожно подкрадываться, прижав уши, приоткрыв пасть и пощелкивая зубами.

В несколько секунд с беспечной птичкой было покончено. Джо с жадностью слопал ее, выплюнув клюв, перья и лапки. А поймав еще и черного дрозда, он почувствовал себя гораздо лучше.

Когда наконец серый кот досыта наелся свежего нежного птичьего мяса, он снова стал самим собой, в его жилах вновь забилась горячая кровь хищного зверя. Кошачья сущность Джо вернулась в прежнее состояние. Он напился из лужи, оглядел окружающий его яркий мир, поднял уши торчком, задрал куцый хвост и припустил вверх по холму.

На гребне холма раскидистый дуб возвышался над видавшим виды коттеджем. Джо внимательно осмотрел ветки — нет ли там других котов. Никого не обнаружив, он счел место вполне для себя подходящим. Вскарабкавшись по стволу, Джо забрался на первую толстую ветку. Она была великолепной — ровной и широкой.

Джо редко укладывался вздремнуть на открытой земле. Это было неразумно в тех местах, где его могли застать врасплох собаки.

Внизу во дворе валялся сломанный трехколесный велосипед, ржавея среди помятых маргариток. Из дома доносился детский смех.

С высоты дерева коту были видны уходящие вниз склоны холмов Молена-Пойнт, решетка полускрытых зеленью улиц, башенка суда, магазины под тенью дубов и эвкалиптов. А дальше, за городской чертой, волны накатывались на утесы длинными лентами бурунов, разбивались и снова всасывались океаном, и этот ритм был размеренным, как собственное мурлыканье Джо.

Здесь, наверху, он был повелителем всего, что попадало в поле его зрения. Он мог бы жить тут, глядя с высоты, как бог, на лежавший внизу городок, вволю наедаясь птичками и белками, бесчисленными бурундуками и упитанными мышами. Если уж ему суждено жить в одиночестве, так здесь — самое подходящее место. Здесь он мог позволить себе быть сколь угодно странным и не похожим на других, и никому не будет до этого дела. Здесь, в этом роскошном и плодородном Эдеме, он сам будет себе хозяином.

Джо хорошо видел ведущую от пляжа в глубь побережья главную улицу городка с зеленой и тенистой аллеей посредине, вдоль которой выстроились в два ряда золотолистные эвкалипты. Слева от главной улицы жались друг к другу крыши домов. Ему не удавалось разглядеть среди них крышу собственного дома, но он мог видеть свою улицу. Все было знакомым и домашним.

Здесь, наверху, он оказался на тонкой грани, балансируя между двумя мирами. Пригород и холмы были настоящим кошачьим раем. Но сзади от него, к востоку, где вздымались к небу горы прибрежного хребта, лежал чужой мир. Эти неприступные скалистые утесы были царством гораздо более жестоким и кровожадным. Джо совсем не улыбалось стать закуской для койотов и пум, которые охотились в этих горах. Что ж, по крайней мере ему хватает здравого смысла понять разницу. Зевнув, Джо вытянулся вдоль ветки, сытый и довольный. И заснул.

* * *

Его разбудил шорох сухой травы. Первой мелькнула мысль о крадущейся пуме. Что-то тяжелое двигалось внизу, у подножия дуба. Стряхнув с себя остатки сна, Джо вгляделся сквозь листву.

Псы. Всего лишь псы. Мерзкие и свирепые, но просто псы. Учуяв его запах, пять глупых собак кружили под деревом, прочесывая высокую траву, принюхиваясь и фыркая. Две из них — здоровенные коричневые косматые зверюги. Одна — боксер-переросток. Еще была черная сука с острой, как у ласки, мордой. Самый маленький, пятнистый терьер, взглянул наверх, увидел его и затявкал.

Боксер задрал голову и издал рык, от которого у Джо заложило уши.

Через секунду уже все пятеро лаяли и царапали когтями ствол. Джо с отвращением наблюдал за ними, размышляя, не спикировать ли прямо на их нежные, уязвимые носы.

Однако он был не настолько глуп, чтобы драться сразу с пятью собаками, четыре из которых были размером с небольших пони. Кот на минуту задумался, глядя в сторону коттеджа.

За окнами не видно никакого движения. Убедившись, что из дома за ним не следят, Джо проскользнул по ветке почти до самого конца. Собаки внизу бесновались, рыча и подпрыгивая.

У самого конца ветки Джо остановился. Псы выли и скакали, как сумасшедшие. Он расплылся в широкой ухмылке.

— А ну, домой! — заорал он. — Убирайтесь к черту!

Эффект был впечатляющим. Собаки дернулись и навострили уши, озираясь в поисках источника человеческого голоса.

— Пошли вон! Валите домой!

Псы уставились на него, а затем отступили, раболепно припав к земле, подобрав хвосты, прижав уши и испуганно скалясь.

— Прочь, вы, паршивые тупые сосунки! Убирайтесь домой!

Они дружно, как один, развернулись и дунули вниз по склону, прижимаясь от страха друг к другу, оступаясь и оскальзываясь. Через мгновение их и след простыл.

Джо усмехнулся, пригладил усы и потянулся. Откуда бы ни взялся его необычайный дар, сработал он превосходно. Позевывая, Джо облизал лапу, свернулся калачиком и снова уснул.

Когда на рассвете он проснулся, все вокруг плавало в море тумана. Пропали холмы, совсем исчез и Молена-Пойнт. Джо взглянул поверх белой пелены: там и тут виднелись лишь верхушки деревьев, торчавшие из темных косматых островков.

Джо был голоден. Все тело затекло. Ветка дерева, хоть и обеспечивала его безопасность от угроз с земли, была далеко не так удобна, как двуспальная кровать с чистыми простынями и мягкими одеялами, да еще и с теплым Клайдом под боком.

Клайд, наверное, уже проснулся. Он пошарит по кровати, ища Джо. Потом позовет. Когда он поймет, что кота рядом нет, что его не было всю ночь, он, пошатываясь спросонок, выйдет на крыльцо и начнет звать его, оглашая своими криками сонные окрестности, как он наверняка делал несколько раз за эту ночь.

Не дождавшись появления кота, Клайд выругается, натянет на себя какие-нибудь шмотки, хлебнет кофе и, не умывшись, не побрившись, отправится его искать.

Джо дважды просыпался этой ночью. Первый раз потому, что чуть не свалился с ветки. Он стал поворачиваться на другой бок, и только сучок, на который он наткнулся плечом, заставил его встрепенуться. Когда он проснулся во второй раз, кругом клубился туман, застилая звезды. Джо не мог вспомнить, что ему приснилось, помнил только, как чьи-то глаза следили за ним.