Собрание сочинений в четырех томах. Том 2. (выборочно) - Осеева Валентина Александровна - Страница 1

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ

Том 2

(выборочно)

Р А С С К А З Ы

О Т Ц О В С К А Я К У Р Т К А

РЫЖИЙ КОТ

Под окном раздался короткий свист. Прыгая через три ступеньки, Сережа выскочил в темный сад.

— Левка, ты?

В кустах сирени что-то копошилось.

— Иди сюда! Живо! — позвал голос.

Сережа подбежал к товарищу.

— Чего? — спросил он шепотом.

Левка обеими руками прижимал к земле что-то большое, завернутое в пальто.

— Здоровый, как черт! Не удержу никак!

Из-под пальто высунулся пушистый рыжий хвост.

— Поймал? — ахнул Сережа.

— Прямо за хвост! Он как заорет! Я думал — все выбегут.

— Голову, голову заверни ему получше!

Мальчики присели на корточки.

— А куда мы его денем? — забеспокоился Сережа.

— Чего — куда? Отдадим кому-нибудь, и баста! Он красивый, его каждый возьмет.

Кот жалобно замяукал.

— Бежим! А то увидят нас с ним…

Левка прижал к груди сверток и, пригибаясь к земле, помчался к калитке.

Сережа бросился за ним.

На освещенной улице оба остановились.

— Давай привяжем тут где-нибудь, и все, — сказал Сережа.

— Нет. Тут близко. Она живо найдет. Постой!

Левка раскрыл пальто и освободил желтую усатую мордочку. Кот зафыркал и замотал головой.

— Тетенька! Возьмите кошечку! Мышей ловить будет…

Женщина с корзинкой окинула мальчиков беглым взглядом:

— Куда его! Своя кошка надоела до смерти!

— Ну и ладно! — грубо сказал Левка. — Вон старушка идет по той стороне, пойдем к ней!

— Бабушка, бабушка! — закричал Сережа. — Подождите!

Старушка остановилась.

— Возьмите у нас котика! Хорошенький, рыженький! Мышей ловит!

— Да где он у вас? Этот, что ли?

— Ну да! Нам девать некуда… Папа с мамой держать не хотят… Возьмите себе, бабушка!

— Да куда ж я его возьму, голубчики мои! Он небось и жить не станет у меня… Кошка к дому своему привыкает…

— Ничего, станет, — уверяли мальчики, — он любит стареньких…

— Ишь ты, любит…

Старушка погладила мягкую шерстку. Кот выгнул спину, вцепился когтями в пальто и забился в руках.

— Ах ты батюшки! Замучился он у вас! Ну давайте, что ли, авось приживется.

Старушка распахнула шаль:

— Иди сюда, миленький, не бойся…

Кот яростно отбивался.

— Уж не знаю, донесу ли?

— Донесете! — весело крикнули мальчики. — До свиданья, бабушка.

Мальчики присели на крыльце, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Из окон первого этажа на дорожку, усыпанную песком, и на кусты сирени падал желтый свет.

— Дома ищет. По всем углам, верно, шарит, — толкнул товарища Левка.

Скрипнула дверь.

— Кис, кис, кис! — донеслось откуда-то из коридора.

Сережа фыркнул и зажал ладонью рот. Левка уткнулся ему в плечо.

— Мурлышка! Мурлышка!

Нижняя жиличка в стареньком платке с длинной бахромой, прихрамывая на одну ногу, показалась на дорожке.

— Мурлышка, противный этакий! Мурлышка!

Она обвела глазами сад, раздвинула кусты.

— Кис, кис!

Хлопнула калитка. Под ногами заскрипел песок.

— Добрый вечер, Марья Павловна! Любимца ищете?

— Твой отец, — шепнул Левка и быстро шмыгнул в кусты.

«Папа!» — хотел крикнуть Сережа, но до него долетел взволнованный голос Марьи Павловны:

— Нет и нет. Как в воду канул! Он всегда вовремя приходил. Поцарапает лапочкой окно и ждет, пока я открою ему. Может, он в сарай забился, там дырка есть…

— Давайте посмотрим, — предложил Сережин папа. — Сейчас мы вашего беглеца обнаружим!

Сережа пожал плечами.

— Чудак папа. Очень нужно чужого кота ночью разыскивать!

Во дворе, около сараев, забегал круглый глазок электрического фонарика.

— Мурлышка, иди домой, кисонька!

— Ищи ветра в поле! — хихикнул из кустов Левка. — Вот потеха! Твоего отца искать заставила!

— Ну и пусть поищет! — рассердился вдруг Сережа. — Пойду спать.

— И я пойду, — сказал Левка.

Когда Сережа и Левка еще ходили в детский сад, в нижнюю квартиру приехали жильцы — мать и сын. Под окном повесили гамак. Каждое утро мать, низенькая, прихрамывающая старушка, выносила подушку и одеяло, стелила одеяло в гамаке, и тогда из дому, сгорбившись, выходил сын. На бледном молодом лице лежали ранние морщинки, из широких рукавов висели длинные, худые руки, а на плече сидел рыжий котенок. У котенка были три черточки на лбу, они придавали его кошачьей физиономии смешное озабоченное выражение. А когда он играл, правое ушко у него выворачивалось наизнанку. Больной тихо, отрывисто смеялся. Котенок забирался к нему на подушку и, свернувшись клубком, засыпал. Больной опускал тонкие, прозрачные веки. Мать неслышно двигалась, приготовляя ему лекарство. Соседи говорили:

— Как жаль! Такой молодой!

Осенью гамак опустел. Желтые листья кружились над ним, застревали в сетке, шуршали на дорожках. Марья Павловна, сгорбившись и тяжело волоча больную ногу, шла за гробом сына… В пустой комнате кричал рыжий котенок…

С тех пор Сережа и Левка подросли. Часто, забросив домой сумку с книгами, Левка появлялся на заборе. Кусты сирени закрывали его от окна Марьи Павловны. Засунув два пальца в рот, коротким свистом он вызывал Сережу. Старушка не мешала мальчикам играть в этом уголке сада. Они барахтались в траве, как два медвежонка. Она смотрела на них из окошка и перед дождем прятала брошенные на песке игрушки.

Как-то летом Левка, примостившись на заборе, помахал рукой Сереже.

— Смотри-ка… рогатка у меня. Сам сделал! Бьет без промаха!

Рогатку испробовали. Мелкие камешки запрыгали по железной крыше, прошумели в кустах, ударились о карниз. Рыжий кот сорвался с дерева и с шипеньем прыгнул в окошко. Шерсть стояла дыбом на его выгнутой спине. Мальчики захохотали. Марья Павловна выглянула из окна.

— Это нехорошая игра — вы можете попасть в Мурлышку.

— Так что же, из-за вашего кота нам и поиграть нельзя? — дерзко спросил Левка.

Марья Павловна пристально посмотрела на него, взяла Мурлышку на руки, покачала головой и закрыла окно.

— Ишь, недотрога какая! Ловко я ее отбрил, — сказал Левка.

— Она небось обиделась, — отозвался Сережа.

— Ну и наплевать! Мне в водосточную трубу попасть хочется.

Левка прищурился. Камешек исчез в густой листве.

— Мимо! На, ты попробуй, — сказал он Сереже. — Прищурь один глаз.

Сережа выбрал камешек покрупнее и натянул резинку. Из окна Марьи Павловны со звоном посыпались стекла. Мальчики замерли. Сережа испуганно оглянулся по сторонам.

— Бежим! — шепнул Левка. — А то на нас скажут!

Утром пришел стекольщик и вставил новое стекло. А через несколько дней Марья Павловна подошла к ребятам:

— Кто из вас разбил стекло?

Сережа покраснел.

— Никто! — выскочил вперед Левка. — Само лопнуло!

— Неправда! Разбил Сережа. И ничего не сказал своему папе… А я ждала…

— Нашли дураков! — фыркнул Левка.

— Чего это я сам на себя пойду говорить? — пробурчал Сережа.

— Надо пойти и сказать правду, — серьезно сказала Марья Павловна. — Разве ты трус?

— Я не трус! — вспыхнул Сережа. — Вы не имеете права так меня называть!

— А почему же ты не сказал? — пристально глядя на Сережу, спросила Марья Павловна.

— Отчего, да почему, да по какому случаю… — запел Левка. — Неохота разговаривать! Пошли, Сережка!