Дом Аида - Риордан Рик - Страница 12

Здесь ему пришлось остановиться. Противоположного склона холма просто не было. А вместе с ним – и всего мира. Все, что мог разглядеть Лео, так это облака далеко внизу, пушистый серебристый ковер под черным небом.

Резкий голос спросил:

– Ну и?

Лео вздрогнул.

Между корнями уничтоженного дерева открылся вход в пещеру, и рядом с ним, преклонив колени, сидела какая-то женщина.

То была не Гея. Внешне она очень походила на Афину Парфенос, только живую, те же золотые одежды и оголенные руки цвета слоновой кости. Когда она встала на ноги, Лео едва не сорвался с края мира.

Ее лицо было царственно прекрасно, высокие скулы, огромные темные глаза, заплетенные в косы лакричного цвета волосы, собранные в замысловатую греческую прическу, в которой поблескивали изумруды и бриллианты, что невольно вызвало у Лео ассоциацию с рождественской елкой. Но излучало это лицо чистую ненависть. Губы крепко сжаты. На переносице пролегли морщинки.

– Сын бога-кузнеца, – презрительно сказала она. – Ты не представляешь для меня угрозы, но моя месть должна иметь свое начало. Пришел твой час выбора.

Лео попытался что-то ответить, но от ужаса у него душа ушла в пятки. Оказавшись между полыхающей ненавистью богиней и преследующим его гигантом, он не имел ни малейшего понятия, как ему быть.

– Вскоре он придет, – возвестила женщина. – И мой темный друг не предоставит тебе роскошь выбора. Решай, мальчишка, обрыв или пещера!

Тут до Лео дошел смысл ее слов. Его загнали в угол. Он мог спрыгнуть с обрыва, но это приравнивалось к самоубийству. Даже если где-то там под облаками была земля, он погибнет от удара, а может, будет падать целую вечность.

Но пещера… Он уставился в темный проход между корнями. Из него несло вонью разложения и смерти. Он слышал внутри движение чьих-то тел и шепот.

Пещера была обителью смерти. Спустившись туда, он уже никогда не вернется.

– Да, – сказала женщина. На шее у нее висела странной формы бронзовая с изумрудами подвеска, напоминающая круглый лабиринт. В ее глазах плескалась такая ярость, что Лео в буквальном смысле понял значение выражения «метать гром и молнии». От этой женщины практически пахло озоном. – Дом Аида ждет. Ты станешь первым жалким грызуном, что погибнет в моем Лабиринте. У тебя есть лишь один шанс этого избежать, Лео Вальдес. Так решай.

И она указала в сторону обрыва.

– Вы не в своем уме, – вырвалось у него.

Зря он это сказал. Она крепко сжала его запястье.

– А может, мне стоит убить тебя прямо сейчас, не дожидаясь моего темного друга?

Склон затрясся от приближающихся шагов. Гигант наступал, скрытый в темноте, огромный и тяжеленный, он желал лишь одного: убить.

– Слышал когда-нибудь о смерти во сне, мальчишка? – спросила женщина. – Это возможно, если в дело вступит маг.

Рука Лео задымилась. Прикосновение этой женщины оказалось ядовитым. Он попытался вырваться, но ее пальцы держали его клещами.

Он открыл рот, чтобы закричать. Громадный силуэт гиганта, расплывчатый из-за кружащего вокруг него черного дыма, навис над ним.

Гигант занес кулак, но в этот миг сон пронзил чей-то голос.

– Лео! – Джейсон тряс его за плечо. – Старик, ты чего вдруг полез обниматься с Никой?

Лео резко открыл глаза и обнаружил, что крепко сжимает в объятиях статую в руке Афины. Видимо, во сне он метался и в итоге ухватился за богиню победы, как в детстве за подушку, когда ему снился кошмар. (Боже, когда это случалось в приемных семьях, он всякий раз готов был со стыда провалиться под землю.)

Отпустив статую, он сел и потер лицо.

– Не обращай внимания, – пробормотал он. – Минутка дружеского объятия. Что-то случилось?

Джейсон не стал над ним подшучивать. Это была одна из черт, которую Лео очень ценил в друге. Взгляд светло-голубых глаз Джейсона был тяжел и серьезен. Маленький шрам на губе дрожал, как и всегда, когда сын Юпитера собирался сообщить плохую новость.

– Нам удалось перебраться через горы, – сказал он, – и сейчас мы уже совсем рядом с Болоньей. Идем в кают-компанию. Нико хочет что-то рассказать.

X. Лео

Лео устроил так, чтобы стены кают-компании в реальном времени показывали разные точки Лагеря полукровок. Поначалу эта идея показалась ему просто отличной. Но сейчас он уже не был в этом столь уверен.

Картинки из дома – посиделки у костра, обеды в павильоне, игра в волейбол неподалеку от Большого дома – все это лишь усиливало тоску друзей. Чем дальше они оказывались от Лонг-Айленда, тем хуже становилось. Менялись часовые пояса, из-за чего при взгляде на стены Лео лишь острее ощущал отделяющее их от дома расстояние. Здесь, в Италии, солнце только-только встало. А в Лагере полукровок была середина ночи. В коридорах потрескивали факелы. В лунном свете поблескивали волны в проливе. Пляж усеивали следы, будто по нему только что прошла целая толпа.

Тут же до Лео дошло, что вчера – ночь назад, как ни назови, все одно – было четвертое июля. Они пропустили ежегодную вечеринку на пляже с запуском умопомрачительных фейерверков, подготовленных соседями Лео по девятому домику.

Он решил ничего не говорить об этом экипажу, но в душе понадеялся, что их друзья дома хорошо повеселились. Им тоже необходимо следить за тем, чтобы не пасть духом.

Вспомнились увиденные во сне образы: лагерь в руинах, повсюду тела; Октавиан на волейбольной площадке, говорящий голосом Геи, как будто так и надо.

Он уставился на свою порцию жареных яиц с беконом. Как бы ему хотелось отключить трансляцию на стенах.

– Итак, – начал Джейсон, – раз мы теперь все в сборе…

Он сел во главу стола, главный по умолчанию. После потери Аннабет Джейсон старался изо всех сил, чтобы показать себя хорошим лидером. Будучи претором в Лагере Юпитера, он, должно быть, привык к такому положению, но Лео отлично понимал, в каком напряжении пребывал его друг. И так вечно запавшие глаза запали еще сильнее. Светлые волосы было непривычно растрепаны, будто он забыл причесаться.

Лео оглядел остальных, собравшихся за столом. У Хейзел вид был тоже изможденный, но это-то как раз было понятно, она всю ночь вела корабль через горы. Свои кудрявые светло-каштановые волосы она убрала под бандану, что придавало ей немного залихватский вид и добавляло общей привлекательности, но стоило Лео об этом подумать, как его охватило чувство вины.

Рядом с ней сидел ее парень, Фрэнк Чжан, одетый в черные рабочие брюки и одну из футболок, предлагаемых туристам в Риме, с надписью «CIAO!» (Нет, серьезно, есть такое слово?) На футболку Фрэнк прицепил свой старый центурионовский значок, игнорируя тот факт, что сейчас для Лагеря Юпитера все полубоги на «Арго-II» были Особо Опасными Преступниками под номерами с первого по седьмой. Хмурое выражение на лице лишь усиливало природное сходство с борцом сумо. Далее сидел сводный брат Хейзел, Нико ди Анджело. Черт, от этого парня у Лео постоянно бегали мурашки по коже. На нем был кожаный авиаторский жилет, черная футболка и джинсы, на пальце поблескивал серебряный перстень с черепом, а сбоку свисал меч из стигийской стали. Черные волосы крупными локонами разметались по голове, напоминая крылья детенышей летучих мышей. Взгляд был печален и как будто бы пуст, словно он всматривался в самые глубины Тартара – что он и делал.

Не хватало одной Пайпер, несущей вахту у штурвала вместе с их тренером, сатиром Хеджем.

Ее отсутствие расстроило Лео. Благодаря чарам Афродиты Пайпер умела успокаивать одним своим присутствием. После увиденного сна Лео бы не отказался от толики спокойствия.

С другой стороны, может, это и хорошо, что она сейчас на верхней палубе составляет компанию их сопровождающему. Теперь, оказавшись в древних землях, им нужно было быть постоянно начеку. Лео бы не смог усидеть спокойно, доверив штурвал одному тренеру Хеджу. В обращении с оружием сатир отличался удивительным легкомыслием, а штурвал был прямо напичкан яркими и очень опасными кнопками, нажатие которых привело бы к тому, что живописные итальянские деревеньки под ними сделали бы большой «бабах!».