Макс - Паттерсон Джеймс - Страница 20

— Классные комнаты — за теми деревьями. Марш! — рявкнул нам вахтенный.

Вас, наверное, удивит, но мы не слишком сильны в маршировке. И строй мы тоже не больно умело держим. А если вы хотя бы мельком просмотрели все мои предыдущие рассказы, вам легко догадаться, как мы реагируем на приказания.

Причем на любые.

33

К тому времени как мы вошли в маленькую классную комнату с застланным линолеумом полом, я была уже на пределе. Классную комнату. Вечно меня стараются засунуть в какую-нибудь классную комнату. Это стало уже столь же предсказуемо, как то, что меня стараются кокнуть. И толку от этого так же мало, но кайфу мне в результате несравнимо меньше.

Я взрываюсь:

— Это просто свинство! Я тут за партой прохлаждаюсь, а моя мама, связанная, брошена в подлодке на дно моря! Черт знает что!

— Садись! — орет на меня инструктор.

С трудом заставляю себя опуститься на пластиковый стул, прикрепленный к металлической парте. Вычисляю, сколько силы потребуется, чтобы метнуть такую парту в окно, но в это время входят несколько других призывников. Все они, парни и девушки, с полными наивного ожидания и надежды лицами, молча рассаживаются по местам. Им явно уже вдолбили кучу ахинеи про дисциплину в военно-морском флоте Соединенных Штатов, и они старательно нас игнорируют. Но я все равно то и дело чувствую на себе их брошенные исподтишка взгляды.

Дядька в форме плюхает на стол стопку папок и выводит на доске мелом: «КЛТ Палмер».

Повернувшись, он презрительно оглядывает класс и замечает поднятую Ангелом руку.

— Простите, пожалуйста. Что значит «КЛТ»?

Она невинно хлопает глазами. Всем прекрасно известно, что Ангел — это непередаваемая смесь очаровательного белокурого херувима, сущего дьяволенка и еще чего-то совершенно необъяснимого. Но от этого только еще больше пугающего. Большинство видит в ней только славную маленькую девчушку. Их счастье — в полном неведении. До поры до времени.

— Кротость, любовь, теплота, — догадывается Газзи.

У нашего инструктора глаза — все равно что лазерные пушки. Такие же, как у флайбоев или у наших недавних врагов, последней модели робиотов типа Зануды. Кабы ему было позволено, он бы Газа тут же лазером на части разрезал.

— КЛТ означает «капитан-лейтенант», — цедит он сквозь зубы. — Ты, парнишка, здесь для того, чтобы научиться приемам самообороны. Зачем, меня не касается. Но моя работа — им тебя научить. Урок номер один: заруби себе на носу, отвечаешь, только когда тебя спрашивают. Понятно?

Ладно, признаюсь, я захихикала. Ужасно все-таки смешно, когда взрослые начинают командовать. Капитан-лейтенант моментально перевел на меня грозный взгляд. Пришлось задавить смех и опустить глаза на ботинки. Он поворачивается к Газзи:

— Понятно?

— Угу, понятно.

— Надо отвечать: «Есть, сэр!»

— О'кей. — На лице Газзи проступает недоумение.

— Отвечай, как положено.

— Ох… О'кей… Есть, сэр. — Газзи наконец сообразил, что от него требуется, и, похоже, очень собой доволен.

Меня уже давно мучает один вопрос, и я поднимаю руку:

— А почему название Пёрл-Харбор звучит так знакомо?

Глаза лейтенанта-полковника снова сужаются:

— Пёрл-Харбор — самая знаменитая американская военная база. Со времен Войны за независимость[12] это единственное место на территории Соединенных Штатов, подвергшееся военной атаке.[13]

Первый раз обо всем этом слышу. Но не буду повторять лишний раз, — я страшно, постыдно необразованна.

Газзи наклоняется ко мне и шепчет:

— Про это еще кино такое было с Беном Аффлеком.

Вот оно что! Теперь вспомнила.

Лейтенант-полковник повернулся обратно к доске и пишет:

«Основы:

— персональная самооборона;

— использование оружия;

— принципы сохранения жизни в экстремальных условиях;

— скрытые военные операции».

Давайте вернемся немного назад. Что касается самообороны, скажем без ложной скромности, моя стая изрядно талантлива. «Использование оружия?» Какое только мы уже ни испробовали. Хотя я не откажусь от тренировки по запуску ракет типа земля-воздух. «Сохранение жизни в экстремальных условиях?» За последние два года каждый день мы только этим и занимаемся. Коктейли из кактусового сока, пустынные крысы, поиски съестного на помойках. Думаю, тут мы хорошо подкованы. Что там у них следующее? «Скрытые военные операции?» Жду не дождусь. То-то мы развлечемся, когда Клык пропадет прямо у них на глазах.

Думаю, сегодня часам к четырем мы с этим курсом разделаемся. Надо будет только ланч побыстрее съесть. А там уже можно и на корабль загрузиться и наконец маме на выручку отправиться.

Как найдем мистера Чу, я его заживо собственными руками на куски разорву и морским птицам скормлю. Даром они, что ли, с таким энтузиазмом над морем кружат.

34

Обеспокоенно наклоняюсь над инструктором, заглядывая ему в лицо:

— Простите, извините меня, пожалуйста. Я не нарочно. У меня только случайно получилось вас так здорово к стенке припечатать. Я вам нос не сломала? Слава богу!

Мужик в белом костюме для карате и с черным поясом с восемью полосками хватает ртом воздух, стараясь поймать дыхание. Он попробовал было вскочить на ноги, но в мозг тут же поступил сигнал отсутствия кислорода в легких, и он снова завалился на бок.

Его обступила стая и остальные призывники, которые выпучились теперь на нас, как на ненормальных. Подождите, подождите, почему «как»? Мы и есть ненормальные.

Занятие началось с того, что все минут десять смотрели, как инструктор крошит, переворачивает, бросает, пинает и пихает всех, находящихся в классе. На нас он не обращал никакого внимания до тех пор, пока, дождавшись своей очереди, я не встала прямо перед ним.

— Не торопись, девочка. Посмотри пока, понаблюдай.

Он уже готов отодвинуть меня в сторону, но я решительно затрясла головой:

— Давайте уж поскорей покончим с этим раз и навсегда.

Насилу согласившись, он объяснил, что собирается делать и как я должна ставить ему блокировку или уходить от удара. Но мне уже не терпелось побежать проглотить ланч, и я его не особенно слушала. Потом он на меня пошел. Я нырнула, ушла вниз ему под руку, сделала сзади кик ему под колено, и он осел на землю.

Только он начал подниматься вращательным движением, я сложила руки топориком, рубанула его по плечу, очень стараясь не сломать ему ключицу, подпрыгнула и, закрутившись, дала ему ногой в грудь. Тогда-то он и отлетел в стену и стек по ней вниз, как дождевая капля.

Минут через семь он слегка оклемался и смог сесть, но все еще задыхается и дышит со свистом.

— Я же говорила капитан-лейтенанту, что у нас с боевыми единоборствами все в порядке. Наверно, он мне не поверил, — оправдываюсь я извиняющимся голосом.

Глаза у инструктора сверкнули. Он медленно встал на ноги и навис надо мной. Во мне пять футов — восемь, а он инчей на шесть повыше меня будет. И пудов на сто сорок потяжелее.

— Попытка не засчитывается, — говорит он. — Я тебе поблажку дал. Думал, ты ребенок. Но если хочешь по-взрослому, давай по-взрослому.

Даже если в моей анкете мне сейчас переправят пол с женского на мужской, я все равно признаюсь, что сердце у меня подскочило от радости. Я уже бог знает сколько не дралась и в глубине души начала беспокоиться, что размякла и что мои отточенные до блеска бойцовские навыки потеряли остроту. А теперь этот славный морячок по доброй воле собирается помочь мне тряхнуть стариной.

— Конечно хочу, спрашиваешь. Давай по-взрослому, — говорю я, стараясь подавить возбуждение. Слышу, как позади меня Клык задушенно хрюкает, и вижу, что Газ и Игги готовятся делать ставки на победителя.

— Макс, только ты его слишком-то уж не бей, — просит Ангел и прячет улыбку, видя, что лицо инструктора перекашивается от гнева.