Последний дракон - Кобербёль Лине - Страница 6

Жаль, что я почти ничего не мог рассказать.

— Он порезал тебя? — беспокойно спросила Дина, когда я рассказал о встрече с человеком в накидке. — Дай мне взглянуть на твой порез!

— Не важно, — раздраженно сказал я. — Хочу поскорее забыть это нападение.

Я не очень-то гордился, вспоминая, как валялся на животе под дождем, с ножом, приставленным к горлу. Кроме того, порез был маленьким и уже перестал кровоточить.

— Да, стало быть, я не узнал, кто он, этот человек, и откуда явился. Так что мы ничуть не продвинулись вперед.

— Не совсем, — сказала Роза.

— Ты о чем?

Роза, чуточку смущаясь, пожала плечами, а потом положила на стол маленькую скомканную бумажку.

— Что это? — спросила Дина.

— Это записка… Нико получил ее от чужака.

— Как ты ее раздобыла?

Роза уставилась в пол, и щеки ее покраснели.

— О, это… это было не так уж и трудно.

Я бросил на нее быстрый взгляд:

— Когда ты стала такой опытной карманной воровкой?

— Теперь ты снова начинаешь! — горячо воскликнула она. — Никакая я не воровка, ведь я говорила!

— Нет, но…

Я хорошо помнил, как это было в последний раз. Когда я намекнул, что у Розы чуточку разное отношение к твоему и своему. Пощечина тогда эхом отозвалась во всей хижине, и я наверняка заслужил ее, потому как Роза ничего не украла. Но все-таки теперь было странно, что она вот так смогла раздобыть записку у Нико и он этого не заметил.

— Ты хочешь знать, что в этой записке, или нет? — воинственно спросила она.

— Само собой, хочу!

— Тогда перестань без конца выспрашивать!

Дина взяла бумажку и развернула ее.

— «„Морской Волк“, послезавтра, до рассвета», — прочитала она. — Что бы это значило?

— Должно быть, это место встречи, — предположил я. — Может, харчевня.

— Или корабль, — сказала Дина. — Есть в гавани корабль под таким названием?

— Мы это выясним, — предложил я. — Мы сможем только…

Роза замахала руками.

— Т-с! — шепнула она. — Дай записку мне. Кто-то идет!

С быстротой молнии сунула она записку в карман фартука, и это было вовремя, в самую последнюю минуту, потому как в дверь вошли Нико и Каллан.

— Да, я и говорю, что это бешеные цены, — пробормотал Каллан.

Он и Нико горячо спорили.

— Так бывает, когда недостает товаров, — сказал Нико. — Думаю, нам нужно согласиться и благодарить за то, что мы вообще смогли получить муку.

Каллан почесал затылок.

— Может статься, оно и так, — ответил он. — Но все равно цены бешеные.

Пощечина

Наутро немного просветлело, хотя по-прежнему было ветрено. Наверняка здесь всегда так. Место это во многом казалось странным для города. Обдуваемое ветром и бесплодное, вокруг по большей части скалы и чайки… и море.

Самое лучшее в Фарнесе — море. Оно преисполнено жизни, там множество людей и животных, и судов, начиная с широченных гигантских торговых кораблей и до крохотных лодчонок, что снуют от борта корабля до набережной и от одного корабля до другого. В решетчатых ящиках — блеющие козы, там — бочки, мешки и клетки с курами, там мотки канатов, полотнища парусов и смешанные соленые запахи смолы, дерева и морской воды.

Мы, Дина и я, искали «Морского Волка». Задачей Розы было не спускать глаз с Нико, который собирался выйти за покупками вместе с Калланом.

— Вот! — сказала Дина, дернув меня за рукав. — Этот, с алыми парусами!

Я скользил взглядом вдоль длинной вереницы кораблей, и вдруг взгляд мой остановился на корабле с алыми парусами. Совершенно верно: «Морской Волк» — было намалевано на шканцах, почти на самом верху.

Я с любопытством смотрел на корабль. Встретится ли Нико с человеком в накидке там, или он задумал уплыть своим путем прямо у нас под носом?

— Знать бы, можно ли подняться на борт этого корабля? — пробормотал я.

Дина испуганно сказала:

— Ты не сделаешь этого, Давин!

— Почему же? — спросил я. — Обычное дело — подняться на борт корабля. Оглядись вокруг! Люди делают это все время.

— Да, но…

— А может, я просто должен поприветствовать корабельщиков, раз нахожусь в этих краях.

— Давин, ты же их не знаешь!

— Я знаю одного из них. Быть может…

— Да, того, кто пырнул тебя ножом. И сказал, что убьет тебя, если ты снова последуешь за ним!

— Было темно! Ему наверняка не узнать меня при дневном свете.

— И речи об этом быть не может! Если кому и надо подняться на борт, так только мне!

— Тебе?

— Да, меня они, во всяком случае, не знают!

В этом было что-то разумное, но мне не хотелось, чтоб моя младшая сестра взошла на эти сходни.

— Что же ты им скажешь?

— Не так уж много! — уклончиво произнесла она.

— Что бы тебе хотелось знать?

— Когда они отплывают. Куда держат путь.

— На корабле этот малый в накидке.

— Хорошо! Тогда жди здесь!

В ее глазах стоял блеск и решимость, и несколько раз… Я сам не знаю, как это происходило, ведь я же не хотел пускать ее на борт корабля, в этом таилась опасность… А она ведь девочка, да вдобавок приходится мне сестрой, и все такое. Но Дину не остановишь. Она была уже… Да, где она, собственно говоря, была? Казалось, она просто исчезла в толпе на набережной. А кончилось тем, что я стоял на набережной, кусал ногти и не спускал глаз с корабля. Я не был даже уверен, что она поднялась на борт, но нигде ее не видел… Где же Дина? Куда она запропастилась?

Целую вечность я простоял на причале. Вокруг меня народ торопился грузить или разгружать свои бочки и ящики, так что я отчетливо видел: я мешаю и у меня не получится просто спокойно стоять здесь. Я сел на бочку с сельдью, но это продолжалось недолго, так как жилистый низкорослый грузчик попросил меня слезть и глазеть по сторонам где-нибудь в другом месте. Ведь он здесь не скоморошьи фокусы откалывал. Я так беспокоился о Дине, что даже не смог ему ответить. Куда она подевалась? «Если она не появится, пока я считаю до двадцати, — думал я, — я пойду туда. А что если корабль отплывет?»

От этой мысли у меня даже ладони вспотели. Что мне делать в таком случае? Броситься в воду и плыть за кораблем?

«Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать!..» Это напомнило мне о вчерашнем вечере. Что если человек в накидке на борту корабля? Что если он все-таки узнал Дину? Ведь он мог обратить на нее внимание у Портового Капитана.

«…Нет, хватит торчать тут без дела. Теперь я…»

— Они отплывают завтра, ранним утром. Но того, что с ножом, я нигде не видела.

Я почувствовал огромное облегчение.

— Дина, какого черта ты здесь делаешь? Я ни на секунду не спускал глаз с этих сходней… — Как ее угораздило вдруг очутиться под носом у меня?

— Хочешь знать, что я вызнала? — Она стояла с каким-то жестким выражением лица и не смотрела на меня… И внезапно я понял почему.

— Это что-то, чему он научил тебя. Он — ядовитый змей![6]

— Прекрати называть его так…

— Ох, прости меня, как же мне его тогда называть? Высокородный Господин Чернокнижник? Храбрый Убийца Снами? Змей! Тайный Убийца из-за Угла из Кольмонте?

— Как ты можешь так говорить, когда ты был там, когда видел, как он это сделал… и чего это ему стоило. Он спас тебе жизнь, Давин!

— Не напоминай мне об этом!

Но ведь она уже напомнила мне об этом. И правда на ее стороне, на самом деле я был обязан жизнью Сецуану и его чернокнижному искусству. Я только не мог выдержать мысли о том, что она каким-то образом была уже такой, как он сам.

— Дина, он не был хорошим человеком, — сказал я мягко.

Она посмотрела на меня долгим взглядом, и я увидел, что в глазах у нее стоят слезы.

— Что ты знаешь об этом? — спросила она и, повернувшись, ушла.

А я знал, что она сделала. Это по доброй воле. Знал, что это не случайность. Крик чайки привлек мое внимание, и мне внезапно пришлось взглянуть на море. И когда я отвлекся от чайки, от залива и от серого моря, было поздно. Дины уже нигде не было видно.