Волчица, или дикая Лиза - Мельникова Ирина Александровна - Страница 49

Катя шмыгнула носом и злорадно ухмыльнулась. Как удачно у нее получилось! Дикая Лиза! Именно дикая, а не бедная, как попыталась назвать ее Зоя. Вчера за обедом домработница с упоением пересказывала какой-то старинный роман, в котором бедная девушка Лиза утопилась от несчастной любви. Честно сказать, подобной участи этой внезапно вторгшейся в их жизнь женщине, Катя не желала. Но очень хотела бы, чтобы она покинула их дом, как можно скорее, и навсегда…

Девочка спустилась с лестницы, и устроилась в кресле-качалке под разлапистой пальмой. Здесь находился ее любимый и очень уютный уголок — место для чтения и раздумий. На плетеном из ивы столике лежали несколько книг: «Гарри Поттер и философский камень»«, „Дети капитана Гранта“ и „Сердца трех“. Сегодня утром она еще выбирала, какую из них прочитает первой, но сейчас отодвинула книги в сторону. Зачем ей книги, зачем развлечения? Все вокруг приобрело черно-белую окраску, даже рыжая кошка Ласка, и та, казалось, превратилась в простую серую мурку. Ласка запрыгнула ей на колени, Катя сердито столкнула ее на пол. И вздрогнула от неожиданности. В столовой что-то с грохотом покатилось по полу, со звоном разбилось, а следом не менее громко и пронзительно закричала бабушка:

— Бурбон! Аттила! Смерти моей захотел? Мерзавец! Ты ее получишь!

Зинаида Тимофеевна, как злобная фурия, вылетела из столовой, и устремилась в сторону своей спальни, которая находилась на втором этаже. Следом появился Виталий. Лицо у него было красным и расстроенным. Катя поднялась из кресла. Отец заметил ее, подошел и попытался обнять. Но она оттолкнула его, и глянула ему в глаза с такой беспощадной ненавистью, на которую способны только дети, очень любящие своих родителей.

— Я тебе никогда не прощу, если ты женишься на ней, на этой противной Лизе! Дикой Лизе! — выкрикнула она, задыхаясь от недетского гнева: — Только попробуй к ней подойти, я сейчас же убегу из дома!

— Катя! О чем ты? — В отчаянии отец пытался удержать дочь, но она вырвала руку и опрометью бросилась по лестнице вверх, в свою спальню. Почти одновременно хлопнули, закрывшись, двери обеих комнат, и Виталий остался один. Он обвел растерянным взглядом прихожую, остановил его на продолжавшем раскачиваться кресле-качалке, и, развернувшись, направился в столовую шаркающим шагом чрезмерно уставшего пожилого человека.