Волчица, или дикая Лиза - Мельникова Ирина Александровна - Страница 23

Темнота сгущалась, и Лиза, оглядев еще раз поляну, вошла в избушку. Внутри та неплохо сохранилась. У стены — деревянные полати, у окна — заваленный сухой листвой стол, за чугунной печуркой небольшой, но до утра должно хватить, запас дров. Она обнаружила на полочке два довольно приличных огарка и очень им обрадовалась. При наличии свечи гораздо легче развести костер даже в дождливую погоду. Лиза занавесила разбитое окно курткой и зажгла огонь. И тут заметила подвешенный на балке полотняный мешочек, в котором обнаружила пару горстей позеленевших сухарей, пачку «Беломора» и коробок спичек в полиэтиленовом пакете, а также половину упаковки соли и чай в жестяной коробочке.

Более всего она обрадовалась соли. Ее должно было хватить надолго, если расходовать экономно. В этот момент сквозняком раздуло пламя свечи, и по стенам заплясали причудливые тени. Лизе стало немного не по себе. До сих пор ей не давал покоя подозрительный шум в кустах. Она никак не могла понять, кто там скрывался. Если это были чеченцы, то зачем им прятаться? В этом случае, ее давно уже не было бы в живых. Но если это был спугнутый ею зверь, то он тоже не стал бы отсиживаться некоторое время в кустах, он убежал бы сразу. Притом он стал бы ломиться сквозь чащу и наделал бы гораздо больше шуму…

Отметив для себя это непонятное явление, Лиза ни на секунду о нем не забывала. Из прежнего опыта она знала: все непонятное таит в себе опасность. Поэтому была начеку даже тогда, когда переодевала сына. Соорудив из курток уютное гнездышко на полатях, она уложила в него уснувшего малыша, а сама пристроилась у окна. На этот раз она выпила ту таблетку, которую обнаружила в сумочке Шатунова. Зрение и слух у нее обострились, усталость ушла.

Конечно, это все было временно, всего на несколько часов, но она не смела заснуть. Чувство опасности не уходило, и она, потушив свечу, приподняла край куртки и принялась наблюдать за прилегающей к избушке поляной. Трава стояла сплошной стеной, но выплывшая из-за гор луна все еще была полной, и хотя тучи то и дело загораживали ее, в некоторые моменты на поляне было светло, как днем.

Но трава загораживала обзор и могла укрыть целый взвод противника. Тогда Лиза решила взобраться на чердак, благо, что потолка в избушке не было. От него остались три балки и по паре досок с той и другой стороны. Лиза ухватилась за балку, подтянулась и оказалась наверху перед маленьким, в ладонь шириной оконцем. Теперь она видела не только поляну, но и опушку леса.

Прошло с полчаса или чуть больше. Луна полностью скрылась за тучами, но тишина стояла такая, что Лиза слышала собственное дыхание. Наконец, она решилась спуститься вниз, и эти несколько мгновений, которые она потратила на то, чтобы вернуться назад, едва не стоили ей жизни. Именно в это время три быстрые тени скользнули из кустов в траву, а одна из них, пригнувшись, бросились к крыльцу…

Лиза подошла к нарам, склонилась к сыну. Башкир рванул на себя дверь, скрипнула половица, и женщина, не отдавая себе отчета, развернулась и прыгнула навстречу вошедшему. Она понятия не имела, кто перед ней. Единственным ее желанием было заслонить собой сына. Она оказалась лицом к лицу с неизвестным. Она не поняла старый он или молодой, мужчина то или женщина. Ей хватило одного: в руке незнакомца она разглядела нож, а на шее у него болталось ружье.

Она толкнула его в грудь, но Башкир устоял на ногах, хотя на долю секунды потерял равновесие.

— Сука! — похрипел он и рванулся навстречу.

Лиза отскочила назад, но тут ей под ноги попалось полено, она запнулась и упала на спину.

Бандит ухватил ее за руку, потянул на себя, но она вывернулась из его рук, откатилась в сторону полатей и вскочила на ноги. Даже в пылу схватки она не забывала о сыне. Краем глаза она заметила, что он проснулся и возится на полатях, пытаясь подняться. В этот момент бандит вновь набросился на нее. Схватив ее за руки, он ломал ее, пытаясь повалить на пол, а она никак не могла дотянуться до голени, чтобы выхватить нож. Башкир был невысокого роста, жилистым мужиком, довольно сильным и ловким, к тому же в тесном пространстве трудно было развернуться, чтобы нанести ему удар ногой или кулаком наотмашь. Кроме того, она боялась, что они упадут на полати и покалечат малыша.

Бандит по-медвежьи обхватил ее, прижав руки к туловищу, и Лиза, извернувшись, схватила его зубами за щеку и рванула. Башкир вскрикнул от боли и разжал руки. И тогда она, недолго думая, заехала ему кулаком между глаз. Башкир зашатался, схватился рукой за стол. Удар оказался не по-женски сильным, и у него посыпались искры из глаз. Но он очень быстро пришел в себя, кроме того, ярость утроила его силы. Взревев, он рванул из-за пазухи пистолет и снял его с предохранителя.

— Кончу суку! Порву!

Но он не знал, что Лиза успела выхватить клинок из ножен, и в тот момент, когда Башкир положил палец на спусковой крючок, нож вошел ему в горло точно под кадык, в основание шеи. Лиза метнула его, не задумываясь, точно так, как учил ее когда-то муж, и даже в темноте не промахнулась. Бандит коротко вякнул и свалился к ее ногам. Лиза, шумно дыша, опустилась на пол. Ноги отказались ей служить. Но на полатях жалобно захныкал Дима, и она, забыв обо всем, бросилась к нему.

— Надо уходить! Немедленно уходить! — единственная мысль билась в ее мозгу. Она не пыталась строить догадок, что за человек напал на нее, откуда он взялся в этих глухих местах. Она чувствовала опасность и понимала, что должна тотчас покинуть избушку, где только что убила человека. Она принялась лихорадочно закутывать малыша и собирать вещи, и тут за ее спиной треснула доска. Это хилая ступенька не выдержала стремительного рывка Кныша. Лиза коротко охнула и подняла нож…

Укрывшиеся в густой траве Митруха и Кныш, напрасно ждали сигнала Башкира. Башкир исчез в проеме дверей и не появлялся. Да, они слышали его крики и ругань, шум борьбы, но женщина при этом молчала. Ни криков тебе, ни визга, ни стонов. Застигнутая врасплох женщина, если ее пытаются к тому же изнасиловать, молчать не будет, конечно, если ее не лишили сознания. Эта молчала, но явно сопротивлялась, иначе с чего Башкиру яростно материться и крушить внутренности избушки. Конечно, можно было предположить, что баба от него ускользнула, и Башкир вне себя от отчаяния. Но шум и крики в избушке стихли столь же внезапно, как и начались, и бандиты различили вдруг тоненький плач ребенка. Все было более чем странно, но это заметил только Митруха. Кныш изводился от нетерпения и недовольно бурчал: