Там тебя никто не ждёт (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 65

   - А знаешь, - вдруг протянул некромант, - ты ничего. Приодеть - вполне пристойно бы получилось. Даже красиво. Жаль, что скоро умрёшь.

   Я поперхнулась.

   - То есть... как это умру?

   - В муках, - хохотнул колдун. - И видениях. Я ж этот... некро... мино... некром-м-м, - он с силой бухнул кружкой о стол, тут же залив его чем-то резко пахнущим. Самогон тут, что ли, гонят? - Я ж со смертью на "ты", все-е-егда вижу, когда кто-то умрёт. Ты умрёшь, - и расплылся в широкой улыбке.

   - Катрин, ты, наверное, устала, - произнёс Эд, садясь рядом. - Отец, мне нужно с вами поговорить.

   Колдун попытался свести глаза "в кучу".

   - О ч-ч-чём?

   Дальше я не слушала: кто-то из вздрагивающих и поминутно оглядывающихся служанок всё-таки отвёл меня в спальню. И даже воду скоро принесли. Ура. Всё-таки путешествовать с некромантом куда комфортнее, чем с той же Адрианой. Она, по крайней мере, водой только раз и поделилась!

   Но, господи, как мне не хватало Аглаи! Уж она бы живо справилась со всеми этими платьями и помогла нормально помыться...

   Я до сих пор не верила, что моя добродушная клушка - могущественная ведьма. И скучала. Странно, да?

   Эд вернулся за полночь. Упал на кровать рядом со мной, закрыл глаза. Я натянула на него покрывало и задула свечу. Всё. Спать.

   - Ты в порядке?

   Я услышала, как Эд усмехнулся в темноте.

   - Да. Всё хорошо, Катрин. Спи.

   Ну... Ладно.

   И, уже засыпая, разобрала тихое:

   - Я боюсь его.

   - Кого? - в полудрёме пробормотала я.

   Эд снова усмехнулся.

   - Ничего не боюсь, даже смерти. А его - всегда. Ещё с детства. Это смешно, да, Катрин?

   Я зевнула.

   - Ну... Будь у меня такой папаша, я бы давно стала пациентом психиатра.

   Эд глухо рассмеялся.

   - Ты забавная, Катрин. Хотя я ничего не понял.

   - Неважно, - шепнула я, утыкаясь носом ему в плечо. - Спокойной ночи...

   - Спокойной ночи, - и невесомый поцелуй в лоб.

   А дальше я заснула и снилась мне какая-то чепуха.

   ***

   - Э-э-э-э!

   - Э-э-е-е-е!

   Я сжала кулаки.

   - Э-э-э-э!

   - Да не "э"! - воскликнула препод. - А "э-э-э-э-е-е"! Ты, что, не слышишь?! Возьми зеркало! Вот, а теперь смотри, губы растяни и, улыбаясь, Катя, улы-ба-ясь, читай. Улыбаясь, я сказала! И сделай его звуком среднего ряда. Не высокого, а среднего! Расслабь язык и...

   - Э-э-э-э, - обречённо протянула я, уже и так всё поняв.

   Препод обессиленно вздохнула и щёлкнула мышкой.

   - На пересдачу. В следующий раз следи за своими резонаторами. Следующий!

   - Нет? - вздохнула Таня, глядя на мою унылую физиономию, когда я забралась в кабинку для прослушивания. - Совсем?

   Я бухнула книгой о столешницу.

   - Тань, ну вот скажи, как я могу улыбаться, при этом тянуть этот чёртов звук, да ещё и расслабить при этом язык?! Да мне вчера родители чуть врача не вызвали, пока я у себя "распевалась"! Это садизм какой-то!

   - А о чём ты думала, когда сюда поступала? - хмыкнула подруга. - Фонетика - страшная вещь. Но я сдала. Значит, и ты сдашь. Давай ещё раз "бэ-э-э-е-е-ет"...

   - Бэ-э-э-эт, - уныло повторила я. - Фигня какая-то. И вообще, в наушниках этот мужик "бе-е-ет" читает.

   - Мужикам можно, - откликнулась Таня. - А мы, женщины, должны говорить на языке любви возвышенно. Давай ещё разок "бэ-э-э-е-е-ет"...

   - Катрин!

   Я оглянулась, но за стеклянной дверью кабинки никого не было. Ну, кроме препода и ещё одной мученицы.

   - Бэ-э-э-эт...

   - Катрин!!

   - Кать, ну ты читаешь или нет? - позвала подруга.

   Я тряхнула головой. Да что ж это у меня в ушах, что ли, звенит?

   - Катья-а-а!

   Я зажмурилась.

   - Эдвард?

   Кабинка тут же пропала. Вместо неё - тёмная комната, распахнутое окно, собачий вой, дождь, и мы с Эдвардом сидим на полу, вцепившись в один... стоп, откуда здесь кинжал?!

   А тут ещё Эд, размахнувшись, влепил мне пощёчину.

   Я ахнула, прижала ладонь к горящей щеке и выдохнула:

   - За что?!

   Эдвард шумно выдохнул и полез меня обнимать, шепча "Gloria Domini".

   Кинжал так и остался лежать на полу, когда меня перенесли обратно на кровать.

   - Да что случилось-то? - не выдержала я. - Эдвард!

   - Ты, правда, в порядке? - вглядываясь мне в лицо (и неужели что-то видя в темноте?), шепнул Эд.

   Я укуталась в покрывало.

   - В полном. Как я у окна оказалась?

   - Не знаю, - голос у юноши дрожал. - Я проснулся, а ты стоишь, да ещё и с моим кинжалом у груди... и не просыпаешься!

   "Скоро умрёшь", - отозвался в голове голос колдуна.

   Я вцепилась в руку Эда, как утопающий в соломинку, и всхлипнула:

   - А мне такой сон снился...

   - Какой? - встрепенулся Эд. - Что ты делала?

   - Фонетику учила...

   Насколько "э-э-е" было сложным, да, но обстановку разрядило на раз. Уже спустя полчаса мы хохотали над очередным упражнением, когда я объясняла Эду трудности студента ин. яза.

   Зато утром нас ждала картина...

   В общем зале, где мы вчера ужинали, живописно лежали трупы. Хотя почему лежали? Висели тоже. И все суицидники. Кто-то с кинжалом в груди, кто-то - в петле, кто-то вены вскрыл... Трупы, кровь, смерть...

   Адриана со стоном прислонилась к стене, принявшись тереть глаза. Эд сжал мою руку. И тут с лестницы донеслось:

   - О, как хорошо, на кладбище идти не надо! Это кто мне такой подарок сделал, а?

   Колдун спокойно, не обращая внимания на лужи крови и тела, прошёл к входной двери, распахнул. Ему в руки немедленно упало что-то жёлтое, оказавшееся скомканной бумагой.

   - И не подписался, - вздохнул Дерик, прочитав. - Жа-а-аль.

   Кажется, я понимаю, почему его все так не любят.

   А самое... хм-хм-хм... забавное: колдун ничтоже сумняшеся этих мертвецов "поднял", и они прекрасно тащились за нами до следующего "перехода".

   Мда. Так ужасно меня ещё никогда не тошнило.

   И самое страшное: среди этих самоубийц прекрасно могла оказаться я.

   ***

   В следующий раз нас выбросило наконец-то там, где надо: в приграничном городке на территории Фрэсны. Здесь был неплохой трактир и на короля-колдуна просто молились, так что нам выделили не только комнату, но и штат прислуги, и все удобства, какие только возможно.

   Правда, я с ужасом представляла, что все эти милые, добрые люди завтра мёртвыми потащатся за нами. И как бы так сделать, чтобы к ним не присоединилась я?

   Вечером в общем зале - пустом по случаю нашего визита - состоялось что-то вроде военного совета. Мне на нём присутствовать не позволили и, что плохо, Эдвард не стал возражать. Меня выгнали, а он смолчал...

   Далеко я, впрочем, тоже не ушла. Постоять у окошка, откуда "совещающихся" отлично слышно, мне никто не запрещал, так?

   Всё я, правда, не поняла: фрэснийский становился набором звуков почти всегда, кроме, пожалуй, бесед с Эдвардом. У Эда как-то получалось говорить понятно. Может, специально? Сейчас я слышала его голос, но разбирала далеко не всё.

   Но суть уловила: ночное самоубийство выбило из колеи всех, но порадовало разве что некроманта. Дерик восклицал что-то про чудесное заклинание, которое никто не решался попробовать, а тут р-р-раз - и наглядный результат.

   Экспериментатор чёртов.

   Адриану возмущало, что колдовство произошло у неё под носом, а она ничего не почувствовала. Ведьма требовала отправить Проклятых за какими-то там книгами, дабы посмотреть в первоисточниках способы защиты от подобных... казусов.

   И буфер в виде Эда пытался направлять беседу в нужное русло, а именно: что делать дальше?

   К единому выводу они так и не пришли. Но я поняла, что во всех грехах подозревают магов де Лашете. В конце концов, кому ещё это выгодно? Впрочем, на этот вопрос у Адрианы нашлось около десятка ответов, но некромант, снова наклюкавшийся вдрызг, от них отмахнулся. И захрапел прямо за столом. "Совет" был окончен.