Испытание огнем - Дашнер (Дэшнер) Джеймс - Страница 34

— Тогда молчу. — Девушка отвернулась и положила голову на дверцу. — И ты перестань думать. Все равно пользы не будет. Лучше отдыхай.

— Ага, — промямлил Томас, расстроенный, что, получив столько намеков, не может решить загадки. Впрочем, Бренда права: ночь больше годится для отдыха. Устроившись поудобнее, Томас постарался заснуть, однако скоро забыться не вышло.

Наконец приснился сон.

Томас опять старше. Ему около четырнадцати. Они с Терезой стоят на коленках у двери, подслушивают. Через щель отчетливо доносятся голоса мужчины и женщины.

Мужчина говорит первым:

— Ты получила дополнения к списку Переменных?

— Еще вчера вечером. Мне понравилось окончание Лабиринта, предложенное Трентом. Жестоко, но необходимо. Можем получить в итоге интересную матрицу.

— Абсолютно согласен. То же думаю и о сценарии предательства. Надеюсь, его отработают.

Женщина издает звук, похожий на смех, только напряженный и безрадостный.

— Да, у меня те же мысли. То есть, Боже правый, сколько ребята смогут выдержать, пока сами не свихнутся?

— Не в том дело. Опыт рискованный. Вдруг он погибнет? Мы все согласны, что к нужному моменту он достигнет уровня первейшего Кандидата.

— Не погибнет. Мы не допустим.

— И все же… мы не Господь Бог. Всякое может случиться.

Повисает долгая пауза, затем мужчина говорит:

— Надеюсь, до крайности не дойдет. Мозгачи считают, что в итоге мы получим множество необходимых реакций.

— Ну, подобное стимулирует сильные эмоции и сложнейшие реакции, если верить Тренту. Переменные — это, по-моему, единственный способ добиться желаемого.

— Ты действительно считаешь, что Испытания оправдают себя? — спрашивает мужчина. — Логически шансы оставляют желать лучшего. Подумай, сколько всего может выйти из-под контроля.

— Ты прав, многое непредсказуемо. Но какова альтернатива? Надо попробовать, и если ничего не получится, мы окажемся в точке отсчета. Как будто и не начинали опытов.

— Может быть.

Тереза дергает Томаса за рубашку и тычет пальцем в сторону коридора. Пора уходить. Кивнув, Томас приникает к двери — вдруг да удастся услышать напоследок что-нибудь эдакое. И — есть!

— Жаль, что окончания тестов мы не застанем, — говорит женщина.

— Да. Зато потомки будут нам благодарны.

Томаса разбудил жемчужный свет утренней зари. После полуночного разговора с Брендой и даже после сна он вроде бы ни разу не пошевелился за ночь.

Кстати, сон… Самый странный за последнее время. Столько всего было сказано, и слова уже начинают ускользать из памяти — никак не ухватиться за них, не втиснуть эти отрывки в картину прошлого, которая, казалось бы, только-только начала проясняться. Томас позволил себе немного надежды, что он не так уж и сильно связан с проектированием Испытаний. И хотя сон оставался малопонятным, Томас заключил: то, что они с Терезой подслушивали под дверью за взрослыми, означало их неполную причастность к разработке тестов.

Но какова цель Создателей? И почему потомки должны быть им благодарны?

Томас протер глаза и, потянувшись, посмотрел на Бренду. Девушка спала, чуть приоткрыв рот; грудь ее мерно вздымалась и опадала. Тело словно еще больше занемело со вчерашнего дня, однако здоровый сон принес отдохновение разуму. Томас ощутил свежесть, силы. Пусть подавленный и сбитый с толку из-за непонятного сна и прочего рассказанного Брендой, Томас был готов продолжать путь.

Он еще раз потянулся и хотел от души зевнуть, как вдруг заметил на стене нечто знакомое — металлическую пластинку, прибитую прямо к кирпичной поверхности.

Выбравшись из кабины, Томас на негнущихся ногах приблизился к ней. Практически один в один как та в Лабиринте со словами: «ЭКСПЕРИМЕНТ „ТЕРРИТОРИЯ ОБРЕЧЕННЫХ“. ПРОГРАММА ОПЕРАТИВНОГО РЕАГИРОВАНИЯ. ОБЩЕМИРОВАЯ КАТАСТРОФА».

Та же тусклая поверхность, тот же шрифт. Только слова иные; Томас пялился на них минут пять, пока наконец не сообразил, о чем они сообщают:

«ТОМАС, ИСТИННЫЙ ЛИДЕР — ТЫ».

Глава тридцать шестая

Если бы не Бренда, Томас так и проторчал бы перед табличкой остаток дня.

— Я все ждала подходящего момента, чтобы рассказать о ней, — заговорила девушка, окончательно выдергивая Томаса из задумчивости.

Вздрогнув, он повернулся к ней.

— Что? Ты о чем?

Бренда смотрела на табличку, не на Томаса.

— Как только узнала твое имя… Хорхе тоже. Услышав, как тебя зовут, он, наверное, сразу решил испытать удачу и проводить тебя через город до этого твоего убежища.

— Бренда, о чем ты?

Наконец она оторвалась от созерцания таблички и посмотрела Томасу в глаза.

— Такие знаки — по всему городу, и надпись на них одна и та же.

Колени у Томаса подогнулись, и он, опустившись на землю, привалился спиной к стене.

— Как… как такое вообще возможно? Табличка-то уже давно висит…

Он не знал, что еще сказать.

— Без понятия, — ответила Бренда, присаживаясь рядом. — Нам эти знаки ни о чем не говорили. Зато когда прибыла твоя компания и ты назвался… В общем, мы сразу поняли: совпадения быть не может.

Томас одарил ее тяжелым взглядом, чувствуя, как внутри закипает гнев.

— Почему сразу не сказала? Хватаешь меня за руки, рассказываешь, как убили твоего отца, а про это — молчок?!

— Я боялась твоей реакции. Думала, сорвешься и побежишь искать эти таблички по всему городу. И меня позабудешь.

Томас вздохнул. Как же ему это все надоело… Он с силой выдохнул, отпуская гнев.

— Еще одна часть бессмысленного кошмара.

Выгнув шею, Бренда посмотрела на табличку.

— Как ты мог не знать, о чем здесь говорится? Проще ведь не бывает. Быть тебе лидером, захватить власть. Я помогу и заслужу свое место. Место в убежище.

Томас рассмеялся:

— Я посреди города, заполненного шизами, у которых мозги давно прогнили. Меня хочет убить команда девчонок, и мне, значит, стоит беспокоиться о том, кто настоящий лидер моей группы? Бред.

Бренда поморщилась.

— Девчонки хотят убить тебя? О чем ты?

Томас не ответил. Стоит ли рассказывать всю историю от начала и до конца? Стоит ли вообще рассказывать что-либо Бренде?

— Ну? — надавила девушка.

Наконец решив, что неплохо бы излить душу и что Бренда заслужила доверие, Томас сдался и начал рассказ. Если до того он кормил Бренду намеками и недомолвками, то теперь со смаком излагал детали. О Лабиринте, о спасении, о том, как глэйдеры проснулись и поняли: никто их не спас. Об Эрисе и Группе «В». Про Терезу Томас особенно не распространялся, однако Бренда явно о чем-то догадалась. Наверное, поняла по глазам.

— У вас с этой Терезой что-то есть? — спросила Бренда, когда Томас закончил.

Он не знал, как ответить. Есть ли у них с Терезой «что-то»? Они близки, они друзья… и всё? Томас еще не вспомнил прошлого и потому не мог судить, насколько близки они были с Терезой до Лабиринта, когда помогали создавать эту чудовищную махину.

А совсем недавно они целовались…

— Том? — позвала Бренда.

Томас резко обернулся к ней.

— Не называй меня так.

— Гм? — удивилась (и, похоже, обиделась) Бренда. — Почему?

— Просто… не называй, и все. — Как ни погано чувствовал себя Томас, сказанного вернуть он не мог. Томом звала его Тереза.

— Ясно. И как мне тебя звать? «Мистер Томас»? Или «царь Томас»? Или еще проще, «ваше величество»?

— Прости, — вздохнул он. — Называй как хочешь.

Бренда издала саркастичный смешок, и оба погрузились в молчание.

Несколько минут они просидели в мирной тишине, которую вдруг прервали приглушенные удары. Томас насторожился.

— Слышишь? — спросил он, обратив все внимание на странный звук.

Чуть склонив голову набок, Бренда застыла, прислушалась.