Чудесный дар - Кобербёль Лине - Страница 21

– Ладно, зарублю это себе на носу. А раз Мистер Маунус постриг мне волосы, будет не так уж трудно не глядеть в глаза людям.

Челка, свисавшая на глаза чуть ли не до самого кончика носа, была словно частокол. Это раздражало, но я старалась не отводить ее все время со лба. Зато стоило мне лишь самую малость склонить голову, как челка вовсе закрывала мне глаза.

Хотя Нико упорно продолжал выдвигать возражения, мы все сделали так, как решил Маунус: здоровой рукой я закинула пустую корзинку для дров за спину и сунула большой палец другой руки за пояс, чтобы она не висела и не болталась. Раны еще не зажили, но все же немного затянулись, и боль уже не рвала хворую руку на части. Но, пожалуй, хорошо, что корзинка была пуста, потому как ноги мои ослабели и явственно давали знать, что я несколько дней пролежала в постели.

– В путь, Дина! Дом вдовы аптекаря сразу за церковью Святой Аделы. Тут уж никак не ошибешься.

– На это я и надеюсь, – пробормотала я, выглядывая наружу.

Переход был совершенно безлюден, и я, шмыгнув налево, направилась к ближайшей лестнице. Внизу, у самых ступенек, стоял, прислонившись к стене, страж, жевавший ломоть сала. Его борода и пальцы блестели от жира. Я почувствовала, что мои колени дрожат и ноги подкашиваются. И не только потому, что я долго пролежала в постели… Но страж даже не взглянул на меня, когда я, стуча деревянными башмаками, спустилась по скользким каменным ступенькам.

Для него я была всего лишь мальчонкой с дровяной корзиной на спине. Я прошла мимо караульщика, склонив голову с учтивыми словами «Доброе утро, господин!», произнесенными так, как научил меня Мистер Маунус.

Страж пробормотал в ответ что-то невнятное, продолжая жевать. У меня засвербило меж лопатками, я все ждала, что раздастся окрик: «Эй! Стой!» Но караульщик, ясное дело, по-прежнему лишь пережевывал мясо.

И вот я уже на Арсенальном дворе.

Это была огромная площадь, может самая большая из всех, что я когда-либо видела, там толпилось столько людей и животных… За один раз такое множество мне видеть не доводилось… Но вообще-то, площадь перед замком не очень отличалась от дворов у нас дома в Березках.

Зато суматоха на здешнем дворе не знала себе равных. Гуси, переваливаясь, бродили у поилки, громко гогоча, клюя и толкаясь, они пытались прогнать оттуда уток и голубей. Четыре козы ждали на привязи, когда их подоят, от одной из них, блея, спотыкаясь и еле двигаясь на слабых ножках, отделился козленок.

Лысый широкогрудый человек в повязанном на животе белом фартуке что-то орал, поминая недобрым словом какого-то олуха мальчишку, которого явно послали за куриными яйцами и сельдереем. А под навесом была подвешена за задние ножки поросячья туша в ожидании, когда же ее разделают. В первый момент казалось, будто этот поросенок был единственным на всей площади, кто не орал во все горло.

Было бы глупо остановиться, глазея по сторонам, словно сосунок, никогда прежде не видевший ярмарки. Наоборот, мне ведь следовало вести себя так, будто я здесь бываю каждый день. Но где же кузница? Мистер Маунус говорил, что надо идти вдоль восточного флигеля замка, а потом… Тут до меня донесся лязг железа, которое молотили на наковальне. Рядом в ожидании новой железной обувки были привязаны лошади.

Но только я собралась свернуть в узенькие воротца, ведущие к Каретному проулку, как из деревянного просмоленного сарая вывалилась небольшая ватага потных от жары парней; они грубо толкнули меня, прижав к стене кузницы. На некоторых из них были лишь штаны, остальные в темно-зеленых мундирах – форме стражников замка.

– Сказано было – искать оруженосных людей, тех, кто способен держать оружие, – прорычал один из облаченных в мундир. – Не высматривайте всякий сброд, никогда не державший в руке меча!

– Пожалуй, этому можно и научиться! – сказал щуплый темноволосый юноша. – Там написано: «…будь он высокого или низкого звания…» Нечего обещать людям нечто такое, чего не собираешься делать!

– Никак ты обзываешь Драконьего Князя лжецом? – завопил дюжий ратник и толкнул темноволосого юношу к стене совсем рядом со мной; мне пришлось присесть, чтобы он не задел меня рукой по голове. Я, съежившись, попыталась было убраться подальше, но тут внезапно повсюду оказались дружинники князя.

– Спокойно, Дрес! – примирительным тоном сказал тот, что в мундире, и придержал ретивого дюжего ратника, прежде чем тот успел ударить юношу еще раз. – Князь Дракан держит слово! У него хватит места для всех, кто захочет ему служить. Но ты-то можешь уразуметь: можно ли вот так, за здорово живешь, в один день сделаться из мелочного торговца рыцарем!

– Я подмастерье бондаря, а вовсе не мелочной торговец!

– Ну да, бондарь ли, торговец – все едино, но ты, во всяком случае, не воин. Пока еще! Но коли очень захочешь им стать, тебе надобно выучиться исполнять указы. Сможешь?

– Верно, смогу!

– Тогда ступай к Гарнизонным вратам – там, за Арсеналом. И скажи, что Предводитель дружинников присвоил тебе звание новичка. Согласен?

– Ладно, – ответил темноволосый, расправив плечи.

Ясное дело, это помогло ему преодолеть недовольство, ведь ему присвоили какое-то никчемное звание.

– Вы трое тоже пойдете туда с таким же точно указом. – Он махнул рукой в сторону полуодетой троицы. Двое из них, ретиво выпрямившись по стойке «смирно», как и первый, двинулись по площади какими-то диковинно-оцепенелыми шагами, верно, им самим казалось, что так подобает идти мужественным воинам. Картину слегка подпортило то, что одному из них у колодца пришлось отскочить в сторону, чтобы его не клюнул гусь.

Третий, не сходя с места, медленно натягивал через голову обычную шерстяную рубаху. Он был чуть постарше других, наполовину облысевший, с уже седеющей бородой, седые волоски пробивались и в темных завитках на груди.

– «Новичок»! – кисло произнес он. – Хорошая придумка! Но в отличие от этих идиотов я-то знаю, что слово «новичок» означает лишь «начинающий».

– Ну и что с того, Седобородый? Мы ведь все должны где-то начинать!

– Да, но я вовсе не уверен, что это произойдет здесь. По крайней мере со мной!

– Да, ты чуток староват, чтобы начинать воинскую службу, разве не так? Зачем ты вообще-то явился?

Седобородый отвел глаза:

– Была у меня небольшая усадьба да мастерская по выделке седел неподалеку от Эйдина. Но тут явились люди Фредина. Имение разграбили почти дочиста, а остальное сожгли. Один из этих троих идиотов мой сынок! Отныне единственный мой родич…

– Тогда ступай за ним, Седобородый! Нам всегда пригодится хороший седельщик!

Седобородый кивнул и двинулся вслед ушедшим.

Один из дружинников мало-помалу подвинулся, и я смогла с трудом протиснуться. Никто из них этого даже не заметил, хотя они буквально могли дотронуться до меня! Вообще-то, Мистер Маунус был прав: до сих пор никто не обратил внимания на сопливого щенка с дровяной корзиной.

Предводитель похлопал Дреса по литому плечу, да так сильно, что звук эхом отозвался в проулке.

– Ну, давайте войдем в дом и займемся нашими делами, испытаем, насколько мы едины. День предстоит долгий!

Они снова исчезли в просмоленном сарае, а я, обрадованная, что меня не заметили, поспешила вниз в проулок.

Там было оживленно. Девочка моих лет тянула за собой двух рыже-коричневых широкобрюхих коров. Они прошли совсем рядом со мной, и моей руки коснулся теплый мягкий бок одной из буренок.

Затем проулок расширился, и я внезапно узнала усадьбу, возле которой Дракан снял меня с лошади в тот вечер, когда мы добрались до Дунарка. В тот раз здесь было почти безлюдно, но нынче оказалось не протолкнуться. Тут было полным-полно людей и животных. Я, увидев лошадей, вспомнила, как Мистер Маунус сказал, что большие строения по правую руку в проулке будут княжеские конюшни. Теперь оставалось лишь обогнуть конюшни и, миновав Нижние врата, пойти налево…

Но у ворот снова было скопление народа, у меня сердце юркнуло в пятки, когда я увидела, как внимательно разглядывают стражники всех выходящих. Они сорвали шляпу с головы хорошо одетого юноши. Тощая старуха с ручной тележкой – даже не поверишь, что она была в силах ее толкать, – бранила стражников и шумела, пока те переворачивали все мешки на ее тележке.