33 марта - Мелентьев Виталий Григорьевич - Страница 26

— А нам в школе объясняли не совсем так… — робко сказал Вася.

— Правильно. Но ведь наука всё время идёт вперёд и постепенно разгадывает одну тайну природы за другой. И чем дальше мы проникаем в глубину Вселенной, тем больше раскрываем непознанных тайн и ставим их себе на службу.

Тихонько шумел телевизор. На далёкой Луне плыл нагруженный рудой транспортёр — значит, взрывной комбайн закончил ещё один производственный цикл, из атомной машины вышла ещё одна тележка с металлом. Но Вася уже не замечал всего этого, а думал о том, что когда-нибудь он тоже полетит на ракетоплане в межзвёздном пространстве с быстротой свободной мысли, между кометами и разной планетной мелочью, к огромным мирам, в другие галактики. Рядом с ним, в блестящей, совершенно прозрачной кабине, пристально вглядываясь в звёздное небо, будет стоять…

Дальше Вася не успел придумать, потому что рядом раз дался недовольный голос:

— Ну, что вы на Луне застряли!.. Пойдёмте — я, кажется, Марс поймала.

Вася оглянулся. Рядом стояла Лена. Глаза у неё были слегка заплаканы, и не все стрелки на ресницах разлепились. Вася готов был немедленно идти не только смотреть на пойманный в телевизор в соседней комнате Марс, а даже немедленно лететь на него. Но, оказывается, кроме Лены, неподалёку была и её мама. И она сразу же запротестовала:

— Нет, нет, ребята, хорошего понемножку! Луну посмотрели — и хватит. Завтра посмотрим Марс. Потом и до Венеры доберёмся. А сейчас ужинать и спать. Не забывайте, что Васе завтра рано вставать: у него много дел.

Будь это своя мама, с ней можно было бы вступить в переговоры, поспорить и всё-таки отвоевать ещё несколько минут. Но это была чужая мама… Приходилось подчиняться. Вася успел переглянуться с Леной и украдкой вздохнуть.

Она заметила этот вздох и вдруг расхохоталась.

«Что тут смешного? — краснея, подумал Вася. — Вечно у этих девчонок непонятные выходки…»

Глава двадцать вторая

Почему разморозился Вася

Утром, во время завтрака, беспрерывно раздавались радиотелевизионные звонки, приезжали и уезжали какие-то люди. Они всё время норовили хоть мельком взглянуть на Васю, и это окончательно испортило ему настроение.

«Как в музее! — сердился он. — Смотрят на меня, словно на чудо».

Слава начинала надоедать. Он невольно вспомнил свою поездку к бабушке, в Иваново. Однажды на улице он увидел необыкновенного человека: он был на три головы выше самых высоких мужчин. А ведь он ещё горбился! И все, кто проходил мимо этого человека, обязательно открывали рот, ухмылялись самым глупым образом и, оборачиваясь, смотрели на живого великана. Тогда, в тот день, и Вася смотрел на сошедшего с книжных страниц дядю Степу и тоже приоткрыл рот и глупо ухмылялся. Великан печально вздохнул. Вася заметил, что глаза у великана были немного грустные. Вот только теперь Вася понял, как неприятно видеть обращённые к тебе глупо-восхищённые лица. Ну, увидел — удивись про себя и проходи мимо. Нет, обязательно нужно остановиться, потом ещё повернуться и ухмыльнуться. Ну точь-в-точь, как вот этот толстый дяденька, который, заглянув в дверь, посмотрел на Васю и исчез. Понятно, почему у того, ивановского великана, был грустный взгляд.

А тут ещё ночь оказалась такая противная, что лучше и не вспоминать о ней.

Валентина Петровна заметила Васино сердитое настроение и спросила:

— Что, нездоровится, Вася?

— Нет, благодарю вас. Я здоров, — как можно вежливей ответил Вася.

— Может быть, ты плохо спал? У тебя несколько утомлённый вид.

— Нет, что вы…

Это Вася сказал вслух, а про себя подумал:

«Очень неприятно, когда не владеешь техникой…»

Для такой мысли у него были все основания. Ему отвели Женькину комнату, а Женьке постелили у дедушки.

Прежде чем уйти, Женька рассказал Васе, как нужно пользоваться учебным телевизором, и по секрету сообщил, что благодаря некоторым проведённым Женькой конструктивным изменениям телевизор принимает не только учебные программы… Кроме того, Женька показал, как регулируется комнатная температура. Передвижение двух рычажков по желанию жильца делало климат комнаты то арктическим, то экваториальным. Смесь этих климатов давала нормальную комнатную температуру.

Когда все улеглись, Вася решил проверить действие техники на практике. Не меньше часа он пытался поймать на учебном телевизоре какую-нибудь передачу, но зеленоватый экран показывал нечто совершенно невероятное и расплывчатое. Разочарованный Вася лёг было спать, но ему показалось, что в комнате прохладно. Он решил сделать нужный ему климат. Передвинул рычажок и задремал. Но через некоторое время ему пришлось проснуться в поту и передвинуть другой рычажок. Обстановка и стены слабо светились светящейся краской, было то холодно, то жарко, в голову лезли самые различные мысли, и Вася так и не мог сказать, спал он или только дремал.

Понятно, что после такой ночи настроение вряд ли будет хорошее.

В дверях показался дедушка в таком шикарном, так тщательно отутюженном костюме и с таким ярким галстуком, что даже грустная Лена улыбнулась и сказала:

— Ты просто как на именины собрался. Правда, правда!

Дедушка слегка покраснел и тоже улыбнулся несколько самодовольно и в то же время смущённо как всякий мужчина, когда окружающие, особенно девушки, похвалят его новый костюм.

— Ладно, ладно! Нам нужно спешить. Нас ведь ждут.

Поднялась кутерьма. Женька заявил, что он тоже обязательно поедет. Лена добавила, что если можно Женьке, то и ей, конечно, придётся ехать. Дедушка колебался. Мама была категорически против. Но ведь вы знаете мам? Уже через минуту она «была бы согласна, если бы…» Потом всякие «бы» оказались ненужными, и в виде уступки ребята только переоделись.

Вася тоже не прочь был переодеться в новый, принесённый Леной костюм, но дедушка переглянулся с Валентиной Петровной и сказал:

— Нет, брат! Сегодня ты поедешь ещё в старом костюме. Учёные должны увидеть тебя таким, каким ты вышел из мерзлоты.

Вскоре электронка Масловых катила по городу. Внезапно машина остановилась. Женька недовольно спросил:

— Мы разве будем заезжать в школу?

Совсем неподалёку от шоссе, окружённая огромными стройными красавцами кедрами, стояла серая четырёхэтажная школа. Теперь, когда Вася увидел свою бывшую школу, когда он увидел кедры, которые они сажали когда-то совсем крошечными, последние сомнения в своих невероятных приключениях у него исчезли. Школа была на месте, и кедры выросли. А он по-прежнему Вася Голубев, ученик неизвестного класса. Но дедушка, оказывается, останавливал машину не ради Васи.

Возле школы толпились люди и стояли машины. Каких там только не было машин! Больших и маленьких, обтекаемых и тупоносых, и все — самых различных цветов.

Дедушка открыл дверцу электронки и помахал рукой. Люди ответили ему тем же, и едва электронка двинулась дальше, как за ней помчались другие машины.

— Ну вот, теперь они поедут за нами, — сказал дедушка.

— А зачем они у нашей школы собрались? — осторожно спросила Лена.

— Видишь ли, в городе и так заняты все гостиницы. Решили отвести для учёных вашу школу: всё равно она пустует во время весенних каникул.

— Неужели их столько собралось? — с опаской спросил Вася.

Вчера несколько десятков учёных-докторов осматривали его битых три, а то и четыре часа. Сегодня, когда учёных стало несколько сотен, его могут осматривать несколько дней подряд.

— Да, — беспечно ответил дедушка, — всю ночь прилетали!

Вася поник головой. Вот когда начинаются настоящие испытания, по сравнению с которыми все предыдущие — пустяки!

Вскоре электронка остановилась ещё раз — дедушка велел Васе сесть рядом с ним и показывать дорогу к той самой яме, в которой он замерзал.

Конечно, дедушка подогнал машину к самому краю ямы и, конечно, он широким жестом хозяина пригласил многочисленных гостей остановиться рядом. Видимо, ему очень нравилось играть роль хозяина. Но Вася всем этим был очень недоволен.