Джекпот для лоха - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 34

— Негусто, — сказал Храмцов. — Ладно, иди работай! И интенсивней! Заводских скупщиков надо обогнать! Пусть даже они все такие же драчливые, как этот Акопян!

Заборовский вышел. Оказавшись на улице, он осмелел и сплюнул:

— Командовать все умеют! А работу исполнять — так это Леонид Григорьевич!

Тем временем Храмцов ставил Палычу новую задачу:

— Надо поставить их на прослушку. И телефоны, и офис, и квартиры.

— Мы же не в Москве, Семен Борисович. Здесь наши возможности ограничены. Но я постараюсь.

— Старайся! — буркнул Храмцов. — Вы все такие старательные…

На следующее утро Говоров получил в «Органайзере» зарплату. Предложил Лене сходить в кафе, но она отказалась: мол, не с кем Андрюшу оставить. Говоров подумал, что она могла бы пригласить его в гости — малыш пусть спит, а они бы выпили чай на крохотной кухне. Но девушка почему-то этого не сделала.

Что ж, может, и к лучшему. Он заехал в «Путник», поиграл немного, но неудачно. Потом пришел Ираклий и пригласил его за «свой» автомат в углу, на котором висела табличка «Ремонт». Ираклий по-хозяйски убрал табличку, и Андрей довольно быстро отыграл недавний проигрыш.

— Вот что такое прикормленная машина! — засмеялся Ираклий. — А ты думал, только людей прикормить можно? Хотя верно, все от человека зависит.

В очередной раз убедившись в компетентности своего знакомого, Говоров пригласил его в бар. Ираклий, как всегда, пил водку, а он заказал себе коктейль «Фазаний хвост».

— Почти готов я, Ираклий. Только у меня пара моментов, без которых ничего не выйдет.

«Бухгалтер» кивнул и придвинулся ближе.

— Деньги я смогу взять ровно на сутки, — продолжил Андрей.

Собеседник опять кивнул. Глаза его заблестели, в них появился острый, неподдельный интерес.

— И сутки эти могут быть только с пятницы на субботу.

Ираклий поспешно кивнул. У Говорова появилось неприятное ощущение, что если бы он сказал, что деньги сможет взять только на час, то Ираклий кивнул бы с той же готовностью.

— Нам больше и не надо! Если начать в пятницу вечером, за ночь всё и решится.

— А они разве круглосуточно работают?

— Если играет серьёзный клиент — обязательно. Только…

Ираклий допил водку и облизнул пересохшие губы:

— Ты уверен, что деньги будут? Тут ошибиться нельзя. Могут голову отрезать…

— Кому? — спросил Андрей и наткнулся на недобрый взгляд.

— Что ты все лоха из себя разыгрываешь? — раздраженно спросил Ираклий. — Кто руку за чужим баблом тянет, тому и отрежут. А кто тянет? Мы с тобой тянем, братишка! Вот так-то! Тут за углом не переждешь: мол, я не такая, я жду трамвая…

Говоров, не чувствуя вкуса, тянул разноцветный, с привкусом химии коктейль.

— А почему «за чужим тянемся»? Деньги-то в автомате ничьи, они для игры. Кому повезло, тот и выиграл. Пятьдесят на пятьдесят! Вот мы и возьмем свои пятьдесят…

Он думал, что Ираклий окончательно разозлится, но тот весело засмеялся:

— Ну, ты и молоток, — с трудом выговорил он сквозь искренний хохот. — Святая простота! С тобой хорошо лохов на доверии разводить…

— В смысле?

— Да нет, это я так, шучу. — Ираклий глубоко вздохнул, успокаиваясь, сняв очки, протер слезы на глазах и уже вполне серьезно продолжил: — Извини. Я знаю, что ты не прикидываешься. Ты и в самом деле…

— Лох?

— Ну, зачем сразу так? Просто простой, открытый парень, душа нараспашку. Неужели ты думаешь, что игорный бизнес висит сам по себе, для удовольствия тех, кто хочет поиграть?

Говоров пожал плечами:

— Во всем мире на азарте наживается мафия. Но у нас же мафии нет?

— Скоро будет, — успокоил Ираклий и жестом заказал еще водки. — А сейчас сюда вложились лихие ребята, у них плановый доход — девяносто процентов, а на выигрыш оставляют десять. Если меньше, то интерес пропадет и играть не будут… А ты на половину игрового дохода рот разинул! Вот поэтому голову и отрежут! Поэтому надо все заранее продумать, тщательно подготовить, а потом, когда начали дело, — заднюю уже не включать!

— Деньги будут, — сказал Говоров. И тут же от внезапно пришедшей мысли его бросило в пот: «А вдруг денег в сейфе не окажется?» — Должны быть, — повторил он, уже менее уверенно.

— Так «будут» или «должны быть»? — насторожился Ираклий.

— Думаю, что будут. Но в жизни всякое бывает… Когда они в карман лягут, тогда скажу, что деньги есть.

Ираклий вздохнул:

— Ну ладно, за обязательность хвалю. А у тебя какие будут: наши или американские?

— Не знаю пока. А это имеет значение?

— Да нет… Просто странно как-то. Как будто ты сейф взломать хочешь, только не знаешь, что там лежит. Может, еще драгоценностями принесешь?

Ираклий явно издевался, но Говоров озаботился: а вдруг там действительно окажутся не наличные, а ценности? Но спрашивать, возьмет ли Ираклий драгоценности, было нельзя: тогда он точно догадается.

— Сейфы ломать я не умею. Просто друг обещал деньги, а в какой валюте, не сказал.

— Не тушуйся! — усмехнулся Ираклий. — Ставки принимаются в любой валюте. Можешь даже бриллиантами отнереститься…

— Да откуда у меня бриллианты? Ты не подумай чего, — Андрей пытался исправить впечатление, но Ираклий только отмахнулся:

— Шучу я! Пойдем, зайдем ко мне в гости, выпьем наливочки в домашней обстановке.

— В гости? Да неудобно как-то… Поздно уже. Ты же не один живешь?

— Не один, конечно, не один! — весело сказал Ираклий. — Но жену с детьми я в Батуми отправил, к родственникам. Там тепло, мандарины… Она вина хорошего привезет, чачи чистой. Мы еще и к тебе придем, и у нас не раз погостим! А как же, раз нас судьба свела! Мы теперь вроде побратимы… Таких дел наделаем!

Они вышли на улицу. Уже стемнело, дул холодный ветер, шел мелкий, колючий дождь. Все таксисты, стоящие под «Путником», Ираклия хорошо знали и вопросительно смотрели за приспущенными стеклами кабин. Но он не обращал на них внимания. По короткому взмаху руки вымытая до блеска черная «Волга» немедленно подкатила к порогу.

— Давай ко мне домой, Колюня! — сказал Ираклий, уверенно садясь на переднее сиденье, как начальник в персональную машину.

— Сделаем, шеф! — ответил водитель.

Андрей с удивлением подумал, что это действительно служебный автомобиль. Но тогда кто такой этот Ираклий? Ведь у азартного жучилы-игрока закрепленного транспорта не бывает!

Через двадцать минут они подъехали к респектабельному девятиэтажному дому в самом центре города, с фасадом, выходящим в парк. Широкие окна и большие балконы выдавали нестандартную планировку. Лифт поднял их на девятый этаж. Квартира оказалась трехкомнатной, с большой кухней. Ираклий устроил короткую экскурсию по своему жилищу. Говорова поразило окно в ванной — нигде он такого не видел.

— Это первый совнархозовский дом, — небрежно пояснил Ираклий. — Тут все продумано и вид хороший. Днем Дон виден и весь центр как на ладони. Пойдем, на кухне сядем, по-холостяцки…

Кухня оказалась невиданно большой — как жилая комната в квартире Лены. На угловом диванчике, охватывающем половину овального стола, лежали кукла, плюшевый медведь, несколько машинок.

— Наташенька куклы обожает, а Игорек машинки, — любовно пояснил Ираклий, собирая игрушки. — Везде все бросают, сорванцы. Сейчас положу на место, а ты пока вот что посмотри…

Он бросил на стол паспорт и вышел. Говоров машинально открыл документ.

«Гоберидзе Ираклий Зурабович…» На фото Ираклий без очков, глаза широко раскрыты, на проходимца-бухгалтера он здесь не был похож. Нормальный, порядочный мужчина, хороший семьянин.

— Сейчас мы чачи выпьем, — вернувшийся хозяин поставил на стол грубую, словно самодельную бутылку, две рюмки, достал из холодильника блюдце с полукопченой колбасой. — Только закуски нет, извини. Семья в отъезде — я дома не питаюсь.

— Зачем это? — Говоров подвинул к нему паспорт. Он почему-то чувствовал себя неловко.