Война призраков [дилогия] - Казаков Дмитрий Львович - Страница 21

Васкес в ответ на эту отповедь лишь мрачно засопел.

С ревом и лязгом, изрыгая клубы вонючего дыма, подкатил трактор. Прицеп-самосвал, который он волок за собой, со скрежетом вывалил на край пустоши кучу неприятно пахнущего бурого вещества.

– За работу! – закричал Ариф. – До вечера вы должны перекопать и удобрить этот участок!

Работа оказалась простой, но тяжелой. Первый ряд работников перепахивал лопатами землю, выбирая из нее все, могущее помешать посадкам. Мусор загружался в тачки и отвозился к краю участка, где сваливался в кучу. Следующий ряд вновь вскапывал очищенную территорию, внося в почву навоз.

Из-под лопат и шагающих ног поднимались облачка пыли, быстро слившиеся в одно. Оно повисло над полем, но никоим образом не умерило солнечный жар. Зато пыль теперь оседала на зубах и коже и забивалась в глаза и ноздри,

Из темной, рассыпчатой земли торчали какие-то шипы, похожие на увеличенные в десятки раз колючки боярышника. Любопытный Чарльз стащил перчатку и вознамерился потрогать один из них.

– Стой, идиот! – закричал кто-то из опытных работников, но оказалось уже поздно.

Чарльз ойкнул и совершенно детским жестом сунул палец, из которого текла кровь, в рот. Шип на глазах разбух, из него буквально выстрелил зеленый стебель, ощетинившийся листьями. В считанные мгновения появились и опали розовые, сладко пахнущие цветы.

– Что это? – изумленно спросил Фердинанд.

– Сорняк, – мрачно ответил Игорь, – ему нужен минимум влаги, чтобы развиться… Теперь вместо одного шипа, придется выкапывать десяток…

Стремительно выросшее растение с невиданной быстротой засыхало. От его ветвей отваливались, втыкаясь в землю, шипы, бывшие на самом деле семенами. Листья пожухли, стебель превратился в ссохшуюся плеть. Мгновение – и кучку сухой пыли развеял ветер.

– Ничего себе! – удивился Виктор. – Как быстро!

– В сезон дождей эта штука растет со страшной скоростью, но и жрут ее не менее быстро, – пояснил Игорь. – Ладно, за работу, а то Ариф на нас внимание обратил…

– Не спать, грязные свиньи! – Кнут щелкнул в опасной близости, и работники поспешно схватились за лопаты.

Светило поднималось все выше, и жара постепенно усиливалась. Тело просто прело в тяжелом комбинезоне, а ступни в ботинках нагрелись почти до температуры кипения. Но все вопросы о необходимости такой обуви отпали, когда после очередного взмаха лопатой в земле обнажилась черная дыра и метнувшаяся оттуда зубастая тварь вцепилась Васкесу в лодыжку.

Она шипела и сжимала челюсти, но прокусить толстую кожу не смогла.

– Ядовитая, – определил Игорь, когда Хуан ловко разрубил на части покрытое темной шерстью тело. – Тебе повезло…

Несколько раз работникам давали возможность напиться. Сквозь пыльное марево можно было разглядеть, что происходит на соседних участках. Согнувшиеся там в три погибели обитатели других бараков тоже возились с посевами, культивировали землю возле корней.

Местное солнце передвигалось по небу с устрашающей медлительностью.

Васкес работал равнодушно и размеренно, точно так же, как и на уборке мусора в родном Мехико. Жизнь там не сильно отличалась от того, что встретило его здесь. На Земле он, правда, мог привести к себе женщину или пойти в бар и напиться с друзьями.

На Альвхейме подобных радостей, похоже, не предвиделось.

Менее привычным к тяжелой работе эмигрантам приходилось куда хуже. Упавших в обморок Ариф приводил в чувство с помощью универсального средства – кнута, добавляя в воспитательных целях порцию брани.

Помогало безотказно.

И все же к вечеру, когда наступило время возвращаться в барак, многие едва передвигали ноги. Васкес шел более-менее уверенно, да еще практически волочил на себе Фердинанда.

– Ох, – жаловался тот, – а я думал, что здесь меня ждет хорошая жизнь! Лучше уж умереть, чем терпеть такое…

– Так и помирал бы на поле, – угрюмо посоветовал Васкес. – Чего мне тебя зря таскать?

Жалобы волшебным образом прекратились.

– Сегодня идем на сорняки, – определил Игорь, когда колонну обитателей барака, значащегося под номером три, повели на северо-запад, в тот участок громадной усадьбы, где им еще не доводилось бывать.

– Что это значит? – поинтересовался Чарльз, который уже не раз пострадал из-за своего длинного языка, но все никак не мог его укоротить.

– А то, что вероятность умереть сегодня гораздо выше, чем обычно, – пояснил Игорь. – Работать придется у самого периметра, и от джунглей нас будет отделять тонкая металлическая сеть.

– Чего такого в этих джунглях, что вы их так пугаетесь? – глухо пробормотал Васкес.

– Увидишь. – Игорь ограничился коротким ответом. – Но одно могу посоветовать: будьте очень осторожны! Следите за всем, что происходит вокруг!..

Участок, на котором предстояло совершать очередные трудовые подвиги, был угловым. Один из углов занимала грозно ощетинившаяся пулеметами сторожевая вышка. От нее расходились в две стороны столбы, на которых была укреплена металлическая сеть. Сквозь круглые железные ячейки виднелась стена густой зелени, такой плотной, что она казалась почти монолитной.

– Не думайте, что там прохладно, – проскрипел Отставник, обращаясь к новичкам, которые жадно пялились в сторону джунглей. – Да, листья не пропускают солнечные лучи, но меж стволов царит страшная духота. И она будет единственным, что вы успеете почувствовать, оказавшись там!

– За работу! – Ариф выглядел сегодня злее обычного. Его кобура, как и у помощников, была расстегнута, а беспокойный взгляд куда чаще, чем на работников, обращался в сторону леса.

Между нежных, аккуратно рассаженных кустиков растения, которое было неизвестно Васкесу, но которое производило впечатление культурного, земля не была голой. Из нее, привлеченные щедро расходуемой на поливку влагой, лезли разнообразные сорняки. Одни выглядели вполне обычно, другие неприятно шевелились, будто щупальца закопавшегося спрута.

– Чего застыли? – сказал Игорь молодым приятелям. – Выдирайте их с корнем! Тут много ядовитых, но перчатки им не по зубам. Лицо только берегите.

Прополка – адски тяжелое дело, где бы ею ни пришлось заниматься: на истощенных полях метрополии или в богатой черноземом колонии. Но на Земле сорняки хотя бы не сопротивляются, когда ты выдергиваешь их из почвы, не норовят выплюнуть в лицо струйку ядовитого сока или впиться в руку торчащими из стебля шипами, увидев которые, тигр застеснялся бы собственных когтей.

– Это точно растения? – пропыхтел Хуан (он же Виктор), бросая в тачку кустик, белесые корни которого злобно шевелились, напоминая клубок червей. – Больно уж подвижные…

– Кто их знает? – безмятежно ответил Игорь. – Да и какая разница? Скажи спасибо, что хоть не кусаются!

Как оказалось, сорняки имели в запасе кое-что получше укусов. Истошный вопль заставил всех на участке вздрогнуть. Ариф рефлекторно схватился за кобуру, на сторожевой вышке дернулся ствол пулемета.

Один из прилетевших вместе с Васкесом людей застыл, прижав ладони к лицу. Он более не кричал, лишь хрипел и булькал, а потом упал. Вот его руки обессилено распростерлись в стороны, и открылось лицо.

Чарльз судорожно сглотнул, щеки Фердинанда из черных стали темно-зелеными, сам Васкес испытал приступ тошноты.

Кожу ото лба до подбородка покрывал багровый пульсирующий нарост. Он дергался и вспучивался, словно наливаясь изнутри кровью.

– Гриб-вампир, – прокомментировал Игорь. – Этот человек – покойник.

– И ничем нельзя помочь? – Фердинанд, как всегда, предпочитал не верить в худшее.

– Нет. Грибница уже расползлась по внутренностям. Эта штука пожирает животное величиной с лошадь за несколько часов, на человека времени тратит куда меньше.

Хлопнул выстрел. Пораженный грибом, несчастный переселенец дернулся и затих. Ариф опустил оружие.

– Сожгите тело, – сказал он необычно тихим голосом, обращаясь к подоспевшим помощникам. – А вы – вновь за работу!