Птица счастья [Птица страсти] - Мейсон Конни - Страница 21

В селении Желтого Пса Блейд и Шэннон пробыли еще один день и одну ночь. Почти все время рядом с Шэннон находилась Поющая Радуга, а Блейд встречался со старыми друзьями и заводил новых.

Блейд не без причины искал дружбы молодых индейцев – они многое могли рассказать о Бешеном Волке. Пока Блейд знал только то, что Бешеный Волк и его головорезы несут ответственность за многочисленные нападения на поселенцев, обозы и железную дорогу. По словам Скачущего Бизона, Бешеный Волк хвастался тем, что вернется в поселок героем.

На следующий день Шэннон и Блейд покинули селение. Девушка ничуть не жалела, что настала пора уезжать, поскольку жила в постоянном страхе. Даже раскаты грома и затянутое облаками небо не волновали ее. Шэннон предоставили отдельную лошадь и одеяло в дорогу.

Притягательная сила Блейда чувствовалась на расстоянии, и девушка с трудом боролась с соблазном отдаться во власть его чар. Она не могла разобраться в своих чувствах.

Блейд, казалось, не замечал этого повышенного интереса к своей персоне. Его внимание было приковано к зловещим сине-зеленым тучам, клубящимся над головой. Не успела его спутница спросить, чем Блейд так обеспокоен, как на землю обрушился сплошной поток дождя.

– Гони во весь опор! – прокричал Блейд, стараясь перекричать рев стихии.

– Что это?

– Торнадо!

Шэннон охватил страх; никогда ей не доводилось видеть смерч, но она знала, что он несет разрушения и гибель. Что же делать тем, кого стихия застигает прямо в прерии? Где искать укрытие, когда вокруг одна трава и голые холмы?

Словно огромное черное чудовище, торнадо надвигался на них с невероятной скоростью. Казалось, с туч, извиваясь, свисает змея, пожирающая все на своем пути.

Шэннон охватила паника, она не видела возможности спастись.

– Блейд...

– Туда! – Блейд указал на небольшие холмы, едва различимые за потоками дождя.

«Если им повезет, то они найдут овраг или расщелину, где можно переждать буйство стихии; только бы успеть добраться», – не переставая, молился Блейд: ему совсем не нравилась мысль погибнуть так нелепо.

К тому моменту как Блейд с Шэннон добрались до холма, лошади стали практически неуправляемы. Времени почти не оставалось. Шум стоял такой, что не было слышно друг друга. В отчаянии они пытались найти какое-нибудь укрытие, но тщетно: ни оврага, ни ложбины – ничего, что могло бы спасти от неизбежного конца.

– Блейд, смотри! – Шэннон первой увидела хоть что-то, похожее на убежище.

Как раз под ними находилась небольшая расщелина, с годами размытая весенним таянием снега. Ложбина была совсем неглубокая, но все же лучше, чем ничего. Блейд спрыгнул с коня, помог Шэннон. Девушка бросилась в расщелину и распласталась на сырой земле.

У Блейда хватило присутствия духа, чтобы снять с лошадей одеяла, фляги с водой и ружье. Как только он отпустил поводья, животные взвились на дыбы, а затем галопом ускакали прочь. Торнадо был совсем близко, когда Блейд навалился на Шэннон, прикрывая ее своим телом. Вдруг стало совершенно темно, и все вокруг потонуло в ужасном грохоте!

ГЛАВА 8

Внезапная тишина оглушила Шэннон. Где она? Может, в потустороннем мире? Какая-то тяжесть неумолимо вдавливала ее в мягкую землю. Значит, жива! Чудо все-таки свершилось! Шэннон поняла, что буря прекратилась и наступили сумерки.

– Блейд, ты можешь теперь встать, – сказала девушка, ей трудно было дышать от его тяжести.

Ответа не последовало.

– Блейд! Опять тишина.

– Блейд, что случилось? – Шэннон не на шутку испугалась и попробовала пошевелиться.

С большим трудом ей удалось выбраться из-под обмякшего тела Блейда. Некоторое время она сидела рядом с ним, пытаясь справиться с дыханием. Девушка промокла до нитки и дрожала от прохладного ночного воздуха, но это ничто по сравнению с тем, что она осталась жива. Что же с Блейдом?

Шэннон принялась осторожно ощупывать его тело, пытаясь найти причину его бессознательного состояния. Вроде бы все в порядке – ни рваных ран, ни переломов. И только когда ее пальцы коснулись затылка Блейда, она почувствовала что-то липкое. Кровь! Он ранен!

Шэннон вспомнила о флягах с водой и, оторвав лоскут от рубашки Блейда, смочила его и приложила к ране, пытаясь остановить кровь. Блейд тихо застонал, но не очнулся.

Больше Шэннон ничего не могла для него сделать. Оставалось только ждать, когда он придет в себя.

Она накрыла Блейда одеялами и уселась рядом. Вскоре, почувствовав неимоверную усталость, вытянулась на земле, стараясь как можно теснее прижаться к телу Блейда. Шэннон обняла его и положила свою голову ему на грудь; тепло его тела согрело девушку, и она быстро уснула.

Блейда привел в чувство безжалостно-яркий луч солнца. Пульсирующая боль в голове мешала понять, где он и что с ним. Во рту ощущалась ужасная сухость, руки и ноги налились свинцом, но, кажется, он жив. И тут Блейд вспомнил и торнадо, и то, что они с Шэннон были на волосок от смерти.

– Шэннон!

Что-то тяжелое на груди заставило Блейда опустить глаза. Он увидел золотисто-каштановые локоны Шэннон.

Блейд ощутил прилив нежности к этой девушке, и мысль о том, что с ней могло что-нибудь случиться, сводила его с ума. Ужасно захотелось погладить ее по волосам.

– Блейд? – Шэннон подняла голову. – Слава Богу, с тобой все в порядке.

Ее слова тронули Блейда до глубины души.

– Ты ранена, Огненная Птичка?

– Нет. Должно быть, я уснула. Как твоя голова?

– Чертовски болит, – пожаловался Блейд, – а что произошло?

– Скорее всего, тебя чем-то ударило во время торнадо, и ты долго не приходил в себя.

Блейд попробовал подняться, но со стоном сел, опираясь о землю руками.

– Кружится голова.

– Рана серьезная?

– Не думаю. Скорее всего, у меня легкое сотрясение.

– Тогда тебе следует лечь.

– Лошадей не видно поблизости?

Шэннон внимательно осмотрелась вокруг. Воздух чист и прозрачен, солнце огромным сверкающим шаром висит в безоблачном небе. То, что вчера пришлось им пережить, казалось неправдоподобным – разве что-то могло смутить покой этих зеленых холмов и бескрайней прерии?

– Я нигде их не вижу. Либо они убежали, либо погибли.

– Проклятье! – выругался Блейд, морщась от боли. – Похоже, нам придется проделать дальнейший путь пешком.

Нещадно палило солнце. Они медленно брели по бесконечной прерии, а высокая трава, порой доходившая Шэннон почти до пояса, еще больше затрудняла передвижение. Первые несколько миль Блейд нетвердо держался на ногах и часто останавливался, чтобы переждать приступ головокружения. Вдобавок он нес ружье, одеяло и флягу с водой, а Шэннон досталось второе одеяло и полупустая фляга. К концу дня Блейд почти поправился, но Шэннон, наоборот, едва волочила ноги от усталости и голода – ведь за целый день они ничего не ели, кроме ягод и дикого лука.

Близились сумерки, и Блейд решил остановиться на ночлег на берегу речушки, впадающей в Северный Платт. Русло было бы сухим, не пройди дождь, а сейчас вода в реке достигла глубины в несколько футов. К счастью, эти места были Блейду хорошо знакомы.

– Отдохни здесь, Шэннон, а я пойду поохочусь, —сказал он после того, как зачерпнул пригоршню воды и плеснул себе в лицо.

Как только он ушел, Шэннон сбросила платье, вошла по колено в реку и тщательно вымылась. Если бы у нее был кусочек мыла, чтобы помыть голову, но остается лишь смочить длинные пряди и пройтись пятерней от корней до кончиков волос. Потом Шэннон заплела косу и принялась приводить в порядок платье, встряхнув его как следует, а затем ладонями оттерла пятна грязи и песка.

Вскоре вернулся Блейд. Довольно улыбаясь, он держал в обеих руках по кролику. Шэннон молча наблюдала, как он сдирал с них шкуры и потрошил. Затем Блейд развел огонь, благо вдоль реки в кустах отыскался хворост, и стал на вертеле поджаривать тушки. У Шэннон потекли слюнки и заурчало в животе. Блейд искоса взглянул на девушку и стал раздеваться.