Прекрасная спасительница - Мейсон Конни - Страница 8

Они успели укрыться в фургоне до начала ливня. Устроившись на кровати, они разложили на коленях остатки пиршества.

— Надеюсь, Ангел, вы не заставите меня спать на полу? — насмешливо поинтересовался Рейф.

Он думал о предстоящей ночи. Нелегко ему придется. Пожалуй, это самое тяжелое испытание в его жизни — спать рядом с желанной женщиной и не тронуть ее. Не разбойник же он, в конце-то концов. Если она не захочет…

— Может, дождь скоро кончится, и вы сможете переночевать снаружи, — с надеждой произнесла Анджела. — Фургон маленький, и я думаю, что нам не…

— Давайте укладываться, Ангел, — перебил Рейф. Она испуганно уставилась на него, словно увидев змея-искусителя во плоти.

Глава 4

Рейф догадывался, о чем думает Анджела, потому что и сам желал того же. С сожалением вздохнув, он отогнал от себя греховные помыслы.

— Не волнуйтесь. Я не прикоснусь к вам, пока вы этого не захотите.

Ее щеки медленно розовели.

— Я… я не волнуюсь. — Она порылась в ящике и протянула ему два скатанных одеяла и подушку. — Ничего лучшего предложить не могу. На полу хватит места, вы сможете даже вытянуть ноги.

Рейф посмотрел на скатку, потом на койку, на которой вполне хватило бы места для двоих, и нахмурился.

— Можно было бы вдвоем устроиться на койке. Анджела изумленно подняла брови.

— Я так не думаю. Хватит и скатки.

Тихонько чертыхаясь, Рейф постелил себе на полу и начал раздеваться.

— Что вы делаете?

— Я не имею привычки спать одетым. Вам тоже лучше переодеться на ночь.

Он сбросил рубашку и принялся расстегивать пуговицы па своих рыжевато-коричневых твидовых брюках. Анджела вспыхнула и стыдливо отвернулась. Нарочито неторопливо Рейф снял брюки и, оставшись в белье, улегся между двумя ялами.

— Я укрылся, — сообщил он, глядя на прямую как палка спину Анджелы. — Теперь можете оглянуться.

Анджела медленно повернулась и с облегчением вздохнула. Вздох этот был настолько ненатуральным, что Рейф насмешливо фыркнул.

— Вы собираетесь раздеться?

— Мне и так хорошо, — ответила она, садясь на край койки, чтобы снять чулки и башмаки.

— Я отвернусь, так что можете не стесняться, — великодушно предложил Рейф. Анджела замерла в нерешительности, и он ехидно поинтересовался: — Вы мне не верите?

— Я бы, пожалуй, рискнула. Обещаете не смотреть?

— Даю честное слово.

— Хорошо, тогда отвернитесь.

Рейф отвернулся. Он услышал шорох одежды и почувствовал, как напрягается его плоть. Он вспомнил другую ночь, соблазнительный силуэт полураздетой Анджелы, отчетливо видный на стенке фургона, и подавил стон, безуспешно стараясь думать о чем-нибудь другом. Услышав, как она скользнула в постель, он прерывисто вздохнул и перевернулся на живот. Кажется, ночь предстоит бессонная.

Дождь без устали барабанил по крыше фургона. Гремел гром, сверкали молнии. Когда пасмурный серый рассвет прогнал ночную тьму, ливень все еще продолжался. Рейф натянул одежду и надел шляпу. Анджела все еще спала, когда он тихонько вышел из фургона. Вечером он сунул свои седельные сумки под фургон и теперь нагнулся, чтобы вынуть оттуда свой непромокаемый плащ. Потом отважился выйти под дождь.

Под ногами зачавкала грязь, и Рейф выругался. Ему вовсе не улыбалось застрять в жидком месиве, доходившем до щиколотки. Он умылся в ручье и вернулся к фургону. К этому времени Анджела уже встала и собирала завтрак из остатков вчерашнего ужина.

— Там чертов… прошу прощения, зверски противно, — отдуваясь, произнес Рейф, снимая шляпу и плащ и влезая внутрь.

Его крупное тело казалось слишком большим для такого маленького фургона. Анджела все еще побаивалась его, хотя этой ночью он вел себя как джентльмен. У него была возможность взять ее силой, но он этого не сделал.

— Вы голодны? От ужина кое-что осталось. Подкрепитесь, — сказала она, накидывая на голову шаль и собираясь выйти под дождь. — Я скоро вернусь.

Сидя на своей скатке, Рейф с довольным видом жевал холодное мясо и хлеб. Анджела вернулась. Ее юбка и башмаки промокли насквозь. Снимая шаль, она поскользнулась и упала прямо на колени Рейфу. Он подхватил ее.

— Вы замерзли?

Анджела вздрогнула, но совсем не от холода. В объятиях Рейфа она чувствовала себя неуютно. Она смотрела на него сквозь мокрые от дождя ресницы.

— Вас хоть выжимай, — заметил Рейф, — Снимите мокрую одежду, а то простудитесь.

Он ловко расстегнул пуговицы на ее блузке, прежде чем она поняла, что происходит, затем стянул блузку и развязал се пояс. Анджела ахнула, но было уже слишком поздно. Блузка полетела в угол.

— Теперь юбку, — скомандовал Рейф. Он вынул из своей скатки одеяло и закутал Анджелу, притянув ее к себе и покачивая как ребенка, пока она не перестала дрожать. — Гак лучше?

— Вы не имеете права, — пробормотала она, уткнувшись носом в его теплую грудь.

В ответ насмешливо прозвучало:

— Я, наверное, единственный мужчина, который имеет па это право.

— Теперь можете отпустить меня. Я уже согрелась.

— Ни за что на свете, Ангел. Я очень давно хочу вот так обнимать вас. Успокойтесь, я же сказал, что не сделаю ничего плохого.

— Я не хочу, чтобы меня держали.

— Ясное дело. — Рейф понимающе улыбнулся. — Вам хочется, чтобы вас поцеловали.

Их губы слились. Долгий, крепкий и обжигающий поцелуй заставил ее затрепетать от страсти. Когда он наконец отпустил ее, она почувствовала, что хочет его.

Сердце у нее бешено колотилось. Она слабо пискнула, но его губы властно заставили ее замолчать. Рейф медленно провел ладонью по ее ногам, осторожно разводя их. Она попробовала вырваться, но тут же безвольно обмякла в его объятиях. Он переместился выше, нежно лаская шелковую кожу бедер. Его губы жадно скользили по ее губам, их вкус напоминал дождь и треск молнии.

Ее тело охватил пожар желания. Чувственность, о которой Анджела даже не подозревала, закипела в ней. Ее плоть горела огнем, а чресла увлажнились. Нужно немедленно прекратить это безумие, иначе рассудок покинет ее.

Губы Рейфа скользнули к шее, теперь он ласкал ртом голубоватую жилку на ее шее. Анджела собрала все силы и отвернулась, когда он захотел снова завладеть ее губами. Рейф, не смущаясь этим, откинул одеяло, сдернул с нее сорочку и прижался жаркими губами к ее груди.

— Рейф! Вы же обещали!

— Я хочу тебя. Ангел. Я хочу любить тебя.

— Нет. Я… так не могу. Я вас не знаю. Когда вы уедете, я никогда больше вас не увижу. Лучше нам обоим забыть о нашем… необычном браке, и пусть каждый живет своей жизнью. Пожалуйста, не делайте этого. Я надеюсь, что когда-нибудь выйду за того, кто полюбит меня.

Что-то дрогнуло в глубине его стальных глаз, и он отпустил ее. Анджела почувствовала, что он не на шутку разозлен. Она неуверенно встала, настороженно глядя на него, и обрадовалась, когда он не стал ее удерживать. Прежде чем выйти из тесного фургона, он помедлил и провел шершавой ладонью по ее щеке.

В его голосе сквозила нежность.

— Я надеюсь, что ты найдешь такого человека, Ангел.

Она слышала, как он ходил вокруг фургона, запрягая лошадей. Сама она, двигаясь медленно и вяло, точно сомнамбула, стала наводить порядок внутри. Анджела впервые вкусила от запретного плода страсти и осталась, охваченная желанием и неудовлетворенная. Воспитанная в строгости, она и понятия не имела, чего именно ей хочется. Но безошибочный женский инстинкт подсказывал, что Рейф Гентри знает и с удовольствием даст ей желаемое.

В тот день они миновали Пуэбло и начали последний этап своего путешествия, которое должно было закончиться в Каньон-Сити. Предгорья уступили место скалистым горам, перемежающимся глубокими каньонами. Они ехали по безлюдной каменистой тропе, окруженной холмами и густым лесом. День клонился к вечеру, и Анджеле стало ясно, что им придется провести вдвоем еще одну ночь. И это ее беспокоило.

— Что вы собираетесь делать, когда мы доберемся до Каньон-Сити, Рейф? — спросила Анджела, нарушив тяжелое молчание.