Охотник за приданым - Мейсон Конни - Страница 8

— Я восхищаюсь вашей смелостью, мисс Монтегю, — мягко сказал он, беря девушку под локоть и выводя на усыпанную белым песком дорожку. — Но, боюсь, все это напрасно. Вы слишком красивы и богаты, чтобы остаться без мужа.

— Посмотрим, капитан Хоук, — торжествующе улыбнулась Лили: она ничуть не сомневалась в победе. — К счастью, вас, похоже, не интересует ни то, ни другое.

Если бы вы охотились за моим приданым, то не стали бы вести себя так нагло и оскорбительно.

— С каких это пор желание заняться любовью с женщиной, которая тебе нравится, стало оскорбительным? Что же касается приданого, то с моей стороны было бы величайшей глупостью отказаться от него.

— Вы… Вы… Да вы просто…. — задохнулась от возмущения Лили.

— Знаю, знаю, отвратителен! — расхохотался он.

— Вот именно! — выпалила девушка, искренне недоумевая, почему она до сих пор еще не влепила ему пощечину и не вернулась к гостям. При всей грубости и наглости в нем чувствовалось что-то притягательное, завораживающее.., что-то такое, чего она никак не могла понять.

— Возьмите меня под руку, и я отведу вас обратно в дом, — как ни в чем не бывало предложил Мэт, не обращая внимания на гневный блеск ее прекрасных янтарных глаз.

Минуту спустя они появились в дверях ярко освещенной залы, и по группам гостей прокатилась волна возмущенного шепота. Сплетни и пересуды полыхали вокруг них со скоростью лесного пожара. Провести столько времени в темном саду наедине с мужчиной! О, это уже все, что угодно, только не невинная шалость. Но куда смотрит лорд Монтегю? Как он может терпеть столь бесстыдные выходки своей распутной дочери и в какое положение ставит их?!.

Лили страшно сердилась на Мэта и все же была благодарна ему за то, что за ужином он не отходил от нее ни на шаг. Это не только помогало ей избежать сцены с отцом, но и надежно защищало от назойливого внимания тех, кто все еще не оставлял надежды урвать свою долю скандальных приключений. Но скоро, очень скоро все закончится, и наступит час возмездия. Ее утешало лишь то, что отец никогда не был с нею слишком суров.., правда, до сих пор она не давала ему повода.

Лили беспомощно заморгала, пытаясь уклониться от яркого солнечного света, бьющего прямо в ее опущенные веки. Наконец она перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Наверное, уже день, но так хочется спать! Лишь под утро ей удалось добраться до постели и забыться спасительным сном. Весь прошлый вечер и почти всю ночь она ни на секунду не оставалась одна, не давая отцу и Леонии ни малейшей возможности затеять разговор, который неминуемо перерос бы в публичный скандал.

Этого допустить они, разумеется, не могли, и им приходилось по-прежнему делать вид, будто ничего не случилось.

Большая мягкая подушка надежно ограждала ее от всех звуков внешнего мира, и она не услышала, как в дверь постучали. Лишь когда по комнате загрохотали тяжелые сапоги со шпорами, девушка подняла голову и с ужасом уставилась на их владельца. Это был отец, а за его спиной маячило мстительное лицо Леонии.

— Ну уж на этот раз, Лили, тебе от меня не скрыться! — провозгласил лорд Монтегю, направляясь к кровати. Он был в костюме для верховой езды, а в правой руке сжимал сложенный вдвое хлыст, которым то и дело сердито ударял по голенищу высокого сапога.

— О!.. — испуганно пролепетала девушка, приподнимаясь на локте. Одеяло скользнуло вниз, выставляя напоказ изящный изгиб спины и маленькие плотные ягодицы, обтянутые шелковой ночной сорочкой.

Но Стюарт Монтегю видел перед собой лишь глупую себялюбивую девчонку, сознательно и злонамеренно угробившую своим вызывающим поведением блестящую возможность удачно выйти замуж. Ее бесстыдный флирт с этим американским выскочкой, капитаном Хоуком, кузеном юного Кристофера Хоука, переполнил чашу терпения.

К несчастью, их любовные утехи в саду не укрылись от глаз нескольких гостей, вышедших на балкон подышать свежим воздухом. Они вернулись вне себя от возмущения и не замедлили рассказать остальным о том, что видели.

Нашлось еще несколько желающих убедиться в правдивости их слов, и вскоре весь дом гудел, как растревоженный улей.

— Итак, юная леди, не объяснишь ли ты мне свое омерзительное поведение во время бала? — срывающимся от ярости голосом осведомился лорд Монтегю. — Быть может, я отстал от жизни и этому теперь учат во французских закрытых пансионах? Где ты набралась вульгарности? Кто и когда успел так тебя развратить?

— Отец, ты не понимаешь… — Лили сделала слабую попытку оправдаться.

— Я хотел бы понять тебя, очень бы хотел, но, боюсь, никакие твои доводы не смогут изменить моего мнения.

Ты вынуждаешь меня идти на крутые меры. Бог свидетель, ни разу до сих пор я не поднимал на тебя руку. Леония безусловно права, говоря, что твой гнусный поступок заслуживает самого сурового наказания — моя совесть подсказывает мне то же самое.

— Отец, прощу тебя!.. — Девушка перевела умоляющий взгляд на Леонию, но лицо той по-прежнему выражало лишь презрение.

Неприятно осклабившись, она выступила вперед и прошипела:

— Ты вела себя как падшая женщина, как блудница вавилонская, как.., как последняя дрянь! О чем ты думала, появляясь перед гостями в таком виде, чего добивалась?

Опорочить доброе имя своего отца? Слава богу, он наконец-то внял, голосу разума и перестал смотреть на тебя сквозь розовые очки. Твоему проступку нет и не может быть оправдания и прощения. Ты должна покинуть этот дом, иначе я ни за что не выйду замуж за Стюарта. Пока ты живешь с нами под одной крышей, я не могу привести сюда мою невинную крошку Эми!

Монтегю мрачно кивнул, подтверждая ее слова:

— Я долго не мог согласиться ни с тем, что твое влияние окажется губительным для молодой, неиспорченной девушки, ни даже с тем, что ты вообще можешь подать дурной пример. Однако вчерашний вечер доказал правоту Леонии. Она раньше меня сумела увидеть твое истинное лицо… Я люблю ее и не намерен откладывать свадьбу, поэтому, так или иначе, ты должна покинуть мой дом.

Лили была раздавлена, уничтожена. Оказывается, Леония давно уже настраивала отца против нее. Что же делать? Как убедить отца не относиться к ней, своей родной дочери, как к уличной девке? Оставалось лишь одно — выложить все начистоту, а там будь что будет.

— Послушай, отец, ты ошибаешься, я вовсе не так испорчена, как ты подумал. Я вела себя так вчера вечером, потому что…

— И ты собираешься все это выслушивать, Стюарт? — перебила ее Леонид. — Мы ведь, кажется, собирались покататься.

— Ты права, дорогая, — вздохнул лорд Монтегю. — Мы попусту теряем время.

Прежде чем Лили успела сообразить, что происходит, хлыст взвился в воздух и с силой опустился ей на спину.

Девушка вскрикнула, и в ее голосе было столько ужаса и боли, что рука лорда Монтегю дрогнула. Он любил свою дочь вне зависимости от ее вины. Хлыст полетел на пол.

— Тебе запрещается покидать эту комнату до тех пор, пока я не позову тебя, — глухо сказал он и, тяжело ступая, вышел за дверь.

— Сентиментальный дурак! — топнула ножкой Леония, в бессильной злобе сжимая кулаки. Внезапно ее глаза недобро блеснули, она быстро подобрала брошенный хлыст и застыла у края кровати с кривой усмешкой на губах, откровенно разглядывая юное прекрасное тело Лили.

Это длилось не дольше нескольких секунд, но девушке показалось, что прошли часы.

— Ничего, — словно обращаясь к себе, негромко проговорила Леония, — пусть Стюарт мягкотел и слабоволен, зато я другая! — И она занесла руку с хлыстом для удара.

— Леония, нет!!

Лили отреагировала мгновенно: спрыгнув с постели, она оттолкнула ее и отскочила в сторону. В глазах юной мисс Монтегю вспыхнул гнев.

Леония вновь подняла хлыст и двинулась на девушку.

— Только тронь меня, и я заставлю тебя пожалеть об этом, — с ледяным спокойствием пригрозила Лили. — То, что позволено моему отцу, на тебя никоим образом не распространяется.

Что-то новое, незнакомое в голосе Лили заставило Леонию остановиться. Девушка смотрела на нее с вызовом, но без малейшего страха, и будущая мачеха опустила руку.