Леди-колдунья - Мейсон Конни - Страница 19

Если бы Алекса слышала его слова, она упала бы в обморок во второй раз в жизни. Ибо чего еще могла желать женщина на шестом месяце беременности, как не присутствия всех известных семей Саванны на своей свадьбе?

С нарочито равнодушным выражением лица Адам смотрел на свою спящую нареченную. Спать ему пришлось на узкой кушетке в туалетной комнате, единственном ложе, которое осталось для него этой ночью, и он встал на рассвете, чтобы проводить гостей и наспех сделать кое-какие распоряжения. К полудню дом опустел, и Адам решил разбудить Алексу.

Как же она, наверное, устала, думал Адам, глядя, как поднимается и опускается ее грудь под одеялом. Как просто было бы ее любить. Но это невозможно. Джон Эшли стоит между ними, как непреодолимая преграда.

Адам вовсе не собирался удерживать у себя Алексу на три месяца. После того как он увез ее из дома, он хотел продержать ее недельку-другую в своей постели, а потом отослать обратно обесчещенную к тому, кто убил его отца, и к женщине, из-за которой все это произошло. Конечно, он не знал, что матери Алексы уже нет в живых. Это могло бы изменить положение вещей, но, впрочем, Адам в этом сомневался. Он слишком долго жил воспоминаниями о преждевременной смерти своего отца. Иногда Адам думал о том, что Алекса могла понести, но признаться в этом самому себе Адаму было невыносимо. У него в голове что-то щелкнуло, и он предложил вступить в брак, хорошо понимая, что это не поможет ничему. Хотя, как ни странно, он хотел этого ребенка, несмотря на то, что в его жилах течет кровь Эшли.

И еще Алекса. Что же он чувствует к ней на самом деле? Ему очень нравилось заниматься с ней любовью. Больше, чем с любой другой женщиной, с которой он спал, несмотря на ее неопытность. Он понимал, что она его ненавидит. На какое же будущее могут они надеяться?

Вдруг Алекса пошевелилась, разом положив конец хаотичным размышлениям Адама.

— Уже почти полдень, Алекса, — сказал он, когда она устремила на него взгляд своих фиалковых глаз.

— Нужно было разбудить меня раньше, — сказала Алекса, зевая.

— Зачем? Вы очень устали. Но скоро приедет портниха, и теперь вам пора вставать.

Алекса рывком села на постели.

— Портниха! Но у меня есть платья.

— Ничего подходящего для свадьбы. Я знаю, я уже просмотрел ваш гардероб. И потом, все ваши платья уже расставлены не один раз. Я не хочу, чтобы моей невесте было стыдно перед моими друзьями.

— Или чтобы вам было стыдно перед вашими друзьями за беременную невесту! — вспыхнув, отпарировала Алекса.

Адам пожал плечами и оставил молодую женщину совершать утренний туалет.

Глава 8

Алексе очень не хотелось соглашаться, но Адам прав. Ясноглазая щебечущая мадам Дюбуа, портниха, вызванная из Саванны, была просто волшебницей. Она бросила всего один взгляд на расплывшуюся фигуру Алексы и тут же принялась творить чудеса. Или так показалось Алексе, когда она медленно поворачивалась перед зеркалом в платье из жесткой парчи, густо расшитой хрустальным бисером.

Низкий вырез подчеркивал высокую пышную грудь, жесткие складки вышитой парчи падали до полу, талия начиналась прямо под соблазнительной грудью, как диктовала новая мода в стиле ампир. И чудо из чудес — предательская выпуклость ниже талии оказалась невидимой. Учитывая нежный цвет лица Алексы, мадам Дюбуа сшила платье из бледно-розовой ткани, оттенявшей черные как смоль волосы и подчеркивавшей белизну кожи. Алекса осталась очень довольна результатами работы портнихи.

Хотя Адам еще не видел свадебного платья, он заказал мадам Дюбуа сделать весь гардероб, чтобы он соответствовал полнеющей фигуре Алексы. Она была ему благодарна, но его аргументы не обманули ее. Как жена графа, она занимала в обществе определенное положение, которому должна была соответствовать. В этом отношении Адам мог не беспокоиться — и по рождению, и по воспитанию Алекса была настоящей леди.

За эту неделю Алекса видела Адама редко — из-за примерок и всего прочего. Он вообще почти не бывал дома. Живя в Фоксуорт-Мэноре, Алекса узнала одну вещь — по какой-то непонятной причине Адам прочно связался с роялистами. Поначалу Алекса никак не могла в это поверить, учитывая его дружбу с Маком и Лисом, известными патриотами. Но отрицать очевидное было невозможно. Все друзья Адама были тори. И Алекса вдруг поняла, что больше, чем Адам, симпатизирует жителям колоний и их стремлению к свободе. Иначе и быть не могло, после того как Мак рассказал ей, за что они борются.

Вскоре Алексе предстояло произнести брачные обеты, и она старалась не думать о Лисе, но иногда задавалась вопросом, все ли еще он крушит британский флот. Или уже покоится на дне морском? Почему-то он представлялся ей целым и невредимым, стоящим на мостике «Серого призрака», с улыбкой, играющей в уголках рта, который был виден из-под маски. Лис лишил ее девственности и вполне мог быть отцом ее ребенка.

Ее размышления прервала Хэтти, маленькая чернокожая горничная, она сообщила, что все готово и что жених ждет ее. Хотя Алекса много раз за эту неделю клялась, что не даст втянуть себя в этот брак, она вышла из комнаты — комнаты Адама, потому что в другую не перебралась, — и стала медленно спускаться по лестнице.

Вместо того чтобы размышлять о своем невероятном замужестве, Алекса изучала обстановку, все еще изумляясь красоте дома Адама, несмотря на то, что всю неделю старательно осматривала его. Двухэтажное здание стояло в полумиле от большой дороги, к нему вела длинная подъездная аллея, усыпанная раковинами. По обе стороны дома были площадки, среди которых располагались цветочные клумбы, за которыми ухаживали рабы. Сам по себе дом был простой, с двойными каминными трубами, поднимающимися над наклонной крышей. Во внутренние помещения вел просторный холл, застланный ковром, украшенный огромными канделябрами и великолепной лестницей, по которой теперь спускалась Алекса.

Гостиная, где ей предстояло венчаться, была просторной, она также служила и бальным залом. Пол красного дерева был покрыт большим круглым ковром. Кроме гостиной, на первом этаже находились столовая, библиотека и кабинет, который принадлежал одному только Адаму. Арка вела в сводчатый проход и кухни, расположенные внизу. Наверху было шесть роскошно убранных спален. Алекса за эту неделю осмотрела весь дом и решила, что прекраснее места, где можно растить ребенка, не сыскать.

Еще не успев подготовиться, она оказалась рядом с Адамом в гостиной, украшенной падубом и восковником. Собравшиеся по достоинству оценили прекрасную новобрачную. Уголком глаза Алекса увидела леди Гвен с мрачным видом. Рядом с ней сидел красивый темноволосый человек в форме английского офицера.

Если бы Алекса посмотрела на Адама, то заметила бы в его стальных глазах восторженный блеск. Зато этот блеск заметила леди Гвен. Невеста машинально произнесла брачные обеты, голос ее звучал бесстрастно и мало соответствовал смятению, царившему у нее в душе. Лишь когда губы Адама слегка коснулись ее губ, она поняла, что церемония закончена.

Остаток дня слился в какое-то неясное пятно — Алексу знакомили с выдающимися друзьями Адама, и она тут же забывала их имена. Прием, который начался сразу же после церемонии, наверное, был впечатляющим, угощение роскошным, но Алекса ничего не запомнила. Она обрадовалась, что Адам решил устроить прием в дневное время, потому что не могла бы сделать ни одного танцевального па в своем тяжелом платье, так удачно скрывавшем беременность.

К вечеру Алекса поняла, что вот-вот рухнет, и, извинившись, ушла к себе, а Адам прощался с последними гостями. С помощью Хетти она сняла с себя богато украшенное платье и надела красивую прозрачную ночную сорочку, которая таинственным образом оказалась у нее на кровати. Вскоре она крепко уснула.

О своей брачной ночи Алекса почти не думала. Она решила, что ее живот вызывает у Адама отвращение и что пройдет немало месяцев, прежде чем ему захочется с ней спать. И Алексу это вполне устраивало. Ей совершенно не хотелось спать с Адамом. Ее чувства были слишком хрупки, чтобы выдержать атаку его мужественности. У нее не было времени поразмыслить о своих чувствах к молодому мужу, который еще недавно был ее мучителем. Она надеялась за те месяцы, что будет вынашивать свое дитя, узнать Адама получше.