Кей Дач (сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 26

– Я буду говорить лишь с Бартом Паолини… Эзсанти Кри Чесциафо – имя его на дарлоке.

– Так говори.

Кей засмеялся. Долго и искренне. Потом произнес:

– На что ты надеешься, чужой? Барт работал на вас, но был человеком. Сними капюшон!

Дарлоксианин поднял руки и медленно стянул с головы ткань. Открылось что-то, похожее на комок сизых щупалец, мелко подрагивающих, поводящих тонкими кончиками. Сквозь щупальца поблескивали два круглых немигающих глаза.

– Кей, это я, – сказал дарлоксианин. Голос шел из сплетения щупалец, из невидимого рта или того, что этот рот заменяло. – Самого главного глазами не увидишь. Помнишь, ты рассказывал мне эту историю?

Альтос опустился на стул, и чужой последовал его примеру. Щупальца задергались быстрее – часть из них тянулась в сторону человека, часть – к вазе. Чужой взял маленький плод, поднес к щупальцам. Тонкие жала впились, подхватили фрукт, начавший на глазах усыхать.

– Это невозможно, – только и сказал Кей. – Барт был человеком…

– Истина окажется неприятнее твоих догадок, – ответил дарлоксианин. – Что заставит тебя поверить? Мы добывали дзот-кристаллы, и работать приходилось по ночам. Ты вытащил меня из-под обвала… я раскроил голову толстому Хему, когда тот решил прикончить тебя. Наши койки стояли рядом. Когда я валялся с горячкой, ты выносил мою парашу, хотя мог заразиться. Ты сидел за превышение прав телохранителя, и твой аТан не был оплачен…

– Ты был человеком! – сказал Кей.

– Эзсанти Кри Чесциафо был в теле Барта Паолини, – терпеливо сказал чужой. – Что тебя удивляет? Я ушел с оперативной работы. Мне не нужен больше человеческий облик.

– Так вы переписываете сознание полностью?

– Можно сказать и так, – поколебавшись, ответил чужой. – Осколки прежней памяти остаются, но их мало. Тот, кто займет твое тело, немногое узнает о тебе. Поэтому я и пришел – узнать.

– Только поэтому?

– В основном, Кей Альтос.

– Понятно. – Кей развел руками. – Я дурак, Кри.

– Ты думал, что в твой разум вложат любовь к Дарлоку, дадут наше имя и отправят обратно? Нет, Кей. Не так просто, – мягко сказал чужой.

– Помнишь, Кри, когда ты сказал мне, что работаешь на Дарлок, ты обещал защиту.

– Ты знаешь слишком много правды, Кей.

– Ясно. – Альтос попытался улыбнуться. – А мой сын? Ты можешь спасти его? Он немногое видел и вряд ли что-то понял.

– Бери фрукты, Кей. Они съедобны для человеческого тела.

– Ясно, – повторил Альтос.

Человек и чужой сидели друг против друга. Эзсанти Кри Чесциафо терпеливо ждал.

– Как это будет? – спросил Кей.

– Безболезненно. Вас лишат сознания перед процедурой.

– Я могу попросить не делать этого?

– Зачем?

– Любопытство, Кри.

– Тогда ты почувствуешь боль.

– Плевать.

– Это будет выглядеть крайне неприятно для человека.

– Догадываюсь.

– Я сделаю это для тебя, Кей.

– Спасибо и на этом. – Альтос зевнул. – Теперь вы тянуть не станете?

– Все свершится утром. Ты хочешь мне что-нибудь рассказать?

– Нет, не хочу.

– Я понимаю. Мне дано разрешение на пытки, но я не воспользуюсь ими, Кей. Ты слишком хорошо переносишь боль.

– Отведи меня обратно, Кри. Я хочу спать.

Дарлоксианин поднялся, но включать гипертуннель не спешил.

– Кей Альтос, почему ты просишь оставить сознание до конца?

Альтос выбрал из вазы самый большой фрукт. Подошел к чужому, поднес фрукт к месиву щупалец, задергавшихся в ожидании пищи.

– Мне интересно увидеть подлинный облик дарлоксианина, Кри.

– Как ты понял? – Голос чужого впервые поднялся на тон выше. Альтос аккуратно вложил фрукт в щупальца, брезгливо вытер ладонь о брюки.

– Эти тела всегда казались мне слишком самостоятельными, слишком непосредственными. Разумные не имеют столько инстинктов. Если вы пересаживаете сознание целиком, то вывод напрашивается сам.

– Ты знаешь слишком многое, Кей. – Существо, чьи щупальца возбужденно терзали неожиданную подачку, подняло руку, с усилием вырвало фрукт, бросило на пол. – Я сожалею, что твой разум погибнет, но представь, как поступила бы Империя, узнав о нас истину?

– Она еще так поступит, Кри. Нам не избежать второго обвинения в геноциде.

Дарлоксианин подошел к Кею. Положил ему на плечо руку, Альтос не отстранился.

– Ты спасал мне жизнь, Кей, когда я был в теле человека. Нам недоступен аТан, и я благодарен тебе.

– Взаимно…

– Ты даешь слово, что оставленный в сознании не будешь сопротивляться? Ты уже нанес нам ущерб.

– Даю слово, до седьмого слоя истины, что не стану сопротивляться, – глядя в лицо чужого, пообещал Кей.

– Иди.

Остаток ночи Кей Альтос проспал. Но сон не принес ни отдыха, ни сил. Разбуженный включившимся светом, Кей умылся и сел у стены, глядя на Артура, который продолжал спать.

Кея немного утешала мысль, что он умрет не один.

13

Маржан Мухаммади прекрасно сошлась с Имперскими десантниками. Может быть, потому, что в своей работе те привыкли полагаться на полуразумные механизмы, а многие могли похвастаться частями тела, данными им не от рождения.

Изабелла Каль смотрела на это спокойно. Она не любила механистов, а проповеди полной кибернизации человечества приводили ее в бешенство. Но сейчас это было не важно, потому что все участники рейда, кроме нее и Луиса, являлись смертниками. Десантники могли верить в оплаченный аТан и предвкушать лихую драку, но Каль уже решила их судьбу. Артур Кертис и секреты бессмертия станут ее козырем на пути вверх. Она не станет делиться даже тенью тайны.

Главное – успеть. Дарлок, в своей вечной погоне за новыми агентами, мог разрушить разум Артура, употребить драгоценный камень для мощения мостовой. Каль еще никогда не испытывала такой ненависти к чужим. Она сотрет их в пыль, вышвырнет из Галактики… если Артур Ван Кертис даст ей возможность взойти по пирамиде власти.

Империи давно нужна крепкая встряска.

Вначале пришли за Вячеславом. Он криво улыбнулся Кею и исчез вместе с конвоиром. Потом, почти одновременно, дарлоксиане появились в камерах Кея и Артура.

К термину «сплетение судеб» Дарлок относился очень серьезно.

Гипертуннель доставил их в просторный зал. Белые пластиковые стены казались свежевымытыми, воздух был наполнен запахами химии и свежей крови. Четыре металлических стола в центре зала казались позаимствованными из операционной.

Но Кей скорее назвал бы это место моргом.

Один дарлоксианин, с оружием, напоминающим по дизайну станнер, стоял в дальнем углу возле большого пластикового контейнера. Контейнер был закрыт неплотно, и из него выглядывал рукав свитера. Рукав был маленьким – одежду сняли с женщины или ребенка.

Четверо дарлоксиан, которые привели их сюда, казались безоружными. Двое стояли рядом с Кеем и Вячеславом, один придерживал за плечо Артура, у последнего повисла на руках молоденькая рыжая девушка. Глаза у нее были безумными, ноги подкашивались.

– Кей Альтос, ты хочешь увидеть все? – спросил дарлоксианин со станнером. Голос был знакомым.

– Да, Эзсанти Кри Чесциафо, – ответил Кей.

Дарлоксианин, державший девушку, стал ее раздевать.

Та не сопротивлялась. Кей стоял, слыша ровный шум дыхания чужого за спиной. Происходящее напоминало дрянной старый фильм – чужие готовятся обесчестить девушку. Но ее участь была куда неприятнее.

– Ты сам хотел все увидеть, – сказал тот, кого Альтос знал под именем Барта Паолини, когда обнаженную девушку положили на стол лицом вниз. Кей молчал. Он пытался понять, где спрятана аппаратура, перемещающая сознание. Лишь когда в открывшуюся дверь вошел еще один дарлоксианин, Кей понял, что никакой аппаратуры нет и никогда не было. В руках чужого было маленькое отвратительное существо.

Змея. Всего лишь полуметровая змея, тоненькая, покрытая зеленоватой чешуей. Крошечная узкая головка кончалась венчиком коротких щупалец. Это и был подлинный облик дарлоксианской расы. Маленькое тело, конечно же, не могло вместить полноценный мозг. Дарлоксиане его и не имели. Рожденные паразитами, они развились в существ, использующих не только тело хозяина, но и его сознание. Так крошечная шпионская микросхема перестраивает компьютер, превращая его в нечто, далекое от замысла создателей.