Седьмая раса - Нечаева Наталья Георгиевна - Страница 70

Выходит, навороченная японская техника спасла ей жизнь? И, получается, все ее съемки — погибли?

Ольга даже приостановилась от огорчения, но тут же вспомнила, что последний раз кассету она меняла уже после того, как их замуровали в пещере. А две отснятые, они — где?

Девушка похлопала себя по груди и с радостью обнаружила, что во внутреннем кармане пластмассово цокнули, целые и невредимые, брусочки портативных видеокассет.

Эта минутная заминка и помогла Ольге углядеть размытое пятно света сбоку между колонн. Она метнулась туда, ноги сами вынесли ее на вершину скалы через неведомый узкий лаз, и вскоре Славина оказалась вот здесь, на покатой верхушке огромного круглого камня.

Это знак, — самодовольно подумал Рощин, улыбаясь пульсирующей восьмерке. Великий и мощный знак того, что наш путь — единственно правильный. Одобрение Космоса!

Восьмерка вновь поменяла очертания, стекаясь к центру, и превратилась в огромный мерцающий шар. Из шара вышел луч и стремительно стал опускаться вниз, к озеру. Луч набирал силу и креп, шар же, напротив, съеживался и уменьшался, пока весь, без остатка, не втянулся в эту сверкающую трубу, уходящую в воду.

Рощину очень хотелось увидеть, куда именно спешил скрыться этот невероятно красивый сгусток вселенской энергии. Он перебрался на соседнюю скалу, козырьком нависающую над озером.

Разноцветный световой столб воткнулся в зеркальную гладь воды и теперь погружался в нее глубже и глубже, становясь все короче и прозрачнее. Вот и все. От космического таинства ничего не осталось, только вода…

Или?

Рощин не поверил своим глазам: там, где ушло в озерные глубины величественное сияние, прямо на поверхности воды лежал Барт! И, судя по вполне осознанному шевелению тела, был совершенно жив!

Галлюцинация? — Рощин протер глаза.

Оглушенный, сброшенный со скалы в глубины ледяного озера, Барт не мог выжить! Не мог! Даже если удар камня не проломил насмерть его дубовую голову, всего за десять минут пребывания в этом озере он должен был замерзнуть! Температура воды здесь никогда не превышала двух градусов. А он пробыл в воде не менее получаса!

Барт снова зашевелился, словно пытаясь плыть.

— Черт! — выругался Рощин, извлекая из глубокого кармана куртки тяжелый пистолет и тщательно прицеливаясь.

Макс впитывал свет, мощным потоком струящийся с неба, и с каждой секундой ощущал, как наполняются упругой и волнующей силой одеревеневшие мышцы, как деловито и радостно разгоняется по жилам горячая кровь.

— Спасибо! — снова сказал он небу и на этот раз смог вполне сносно улыбнуться.

Пожалуй, теперь я вполне смогу вынырнуть из куртки и доплыть до берега, — сказал он себе, ощущая радостное нетерпение.

Удивительно послушные пальцы легко распустили узел, стягивающий горло ветровки, Макс мощно и глубоко вдохнул.

Завороженно и восторженно Ольга следила за разворачивающейся перед глазами восхитительной картиной. Все недавние страшные события сами собой отошли на второй план перед захватывающим величием небесного действа.

Девушка автоматически зашлепала по груди, отыскивая камеру, и, вспомнив, огорчилась до слез.

Вот так всегда! Самое главное, самое невероятное останется лишь в памяти, а не на пленке! Обидно!

Пытаясь до конца проследить таинственное исчезновение волшебного луча, Ольга почти на четвереньках, быстро перебирая руками и ногами по камням, заскользила на соседнюю скалу, с которой, по ее прикидкам, озеро, а именно — то самое место, куда, как в воронку, всасывалось сияние, должно было открыться как на ладони.

Держась за ребро черного камня, она свесила голову вниз и поняла, что опоздала. Над темной синей водой струился лишь прощальный розоватый дымок, словно остатки дыхания прекраснейшей из радуг. А прямо под дымком…

Макс… — выдохнула девушка, понимая, что вот это неподвижное, желтое, особенно яркое на синем блюдце озера, не что иное, как мертвый Барт.

Однако из синей воды вдруг выросла вполне живая рука и начала совершать какие-то движения в районе неподвижно скособоченной головы.

Жив! — горячая светлая радость мощно вытолкнула девушку из-за камня.

— Макс, держись, я сейчас тебе помогу! — выдохнула она вниз, шевелящемуся желтому пятну.

Соскочила на нижнюю плоскость и слева, на самом краешке…

Рощин, неподвижно уложив правую руку на собственный левый локоть, согнутый для лучшей устойчивости, целился в Макса.

— Не смей! — закричала Ольга, прыгая к убийце.

Ее отчаянный крик почти перекрыл легкий и равнодушный хлопок выстрела.

— Стоять, — спокойно перевел Влад дуло на Славину. — Твоя очередь следующая.

Ольга застыла, ощущая переносицей могильный холод черной горячей дырки.

Дежа вю, — сказала сама себе. — Где-то со мной это уже было!

И память тут же услужливо развернула в голове совсем недавнюю картинку пещеры с бесноватым стариком на фоне кровавой свастики.

Рощин — не старик. Второй раз не повезет, — обреченно подумала девушка.

Влад, не отводя пистолета, косо взглянул вниз. Барт, ушедший от точного выстрела под воду, снова всплыл и теперь покачивался на воде совершенно неживым пятном. Такие вещи Рощин различал безошибочно.

По удовлетворенному выражению его лица Ольга поняла, что Макса больше нет.

Она попятилась назад, к розоватой туше сейда, притулившегося на краю площадки рядом с отвесной черной скалой. На верхушке мегалита сверкала под солнцем белая кварцевая шапка.

Рощин шел прямо на нее, медленно, неотвратимо, скалясь отвратительным жестким ртом и просверливая в ее лбу болезненные дырки ледяными буравчиками глаз. Пистолет в его руке сместился вниз и теперь был нацелен прямо в сердце. По участившемуся горячему биению внутри грудной клетки Ольга ощущала идеальную точность прицела.

— Как ты сбежала от магистра? Обманула? Он тебя отпустил?

— Он… умер… — пролепетала девушка, не в силах отвести взгляд от лица Рощина.

— Умер? — Влад побледнел. — Ты его убила?

— Нет! — Славина категорически помотала головой. — Как? Чем? Он сам…

— Будь проклят тот день, когда я разрешил тебе приехать сюда, — ненавидяще произнес Рощин.

В этот момент где-то в недрах его карманов затренькал мобильник.

Жестокое лицо Рощина вытянулось от изумления.

— Вот ты, оказывается, где, — сказал он неизвестно кому, хлопая себя по заду. — А я думал — потерял!

Не опуская пистолета, вытащил трубку.

— Да, уже знаю. Сама сказала. Здесь, наверху, у меня на прицеле. Понял. Или подожди меня, или вынеси вместе с прапором, катер сейчас вернется.

Ольга ткнулась спиной в ребро камня, застыла. Почему-то представилось, как сразу после выстрела ее красная-красная кровь горячей струей потечет вот по этому бездушному розоватому камню… Интересно, сейд почувствует ее смерть?

Позвоночник, больно прижатый к неровной плоскости, вдруг ощутил хорошо различимое тепло.

Сейд живой! — почему-то обрадовалась Ольга. — Как хорошо! — И тут же, совершенно не осознавая, почему она это делает, прошептала, прикрыв рот ладонью:

— Сейдик, милый, помоги мне! Спаси меня, пожалуйста!

— Ясно, — закончил разговор Рощин. — Не бойся, Тулы промахнуться не могут.

Сделал шаг к Ольге и вдруг застыл. Беспомощно оглянулся, сделал еще шаг, уже совершенно неуверенный и косой.

Ольга сильнее вжалась в камень, ожидая выстрела, но Рощин смотрел прямо на нее, растерянно, жалко, будто не видел.

— Оля? — позвал он тихо. — Ты где?

Сошел с ума, — решила девушка. — Еще один… Или — придуривается? Все-таки выстрелить в беззащитную женщину, наверно, непросто, хочет, чтобы я побежала, и тогда он при попытке к бегству…