Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Баранкин, будь человеком! - Медведев Валерий Владимирович - Страница 15


15
Изменить размер шрифта:

Трясётся весь, хохочет, заливается как сумасшедший, лапами за живот хватается и говорит, захлёбываясь от смеха:

– Ой, Баранкин! Ха! Ха! Зачем ты меня щекочешь? Ха! Ха! Ха!

– Ха! Ха! Ха! – отвечаю я Малинину.

Меня тоже в эту минуту разобрал смех, во-первых, на нервной почве, во-вторых, очень уж я обрадовался, что Костя проснулся от этого ужасного сна и окончательно пришёл в себя. Я от этой нервной радости даже на время забыл о той смертельной опасности, которая ещё продолжала грозить Косте Малинину. А главное, хоть Костя и проснулся, я все равно продолжал его щекотать. Кто его знает! Перестанешь щекотать, он возьмёт и опять заснёт.

– Да ну вас! – сказал Костя Малинин мне и муравьям, отталкивая меня и их от себя. – Расщекота-лись здесь! Ха-ха! А что это там за шум? Ха-ха-ха!

И здесь я снова с ужасом вспомнил о том, что грозит моему лучшему другу, и не только вспомнил, но и понял, что, судя по голосам, Зинка с девчонками уже начали окружать наш куст.

– Малинин! – заорал я на Костю. – Сию же минуту сосредоточивайся и начинай превращаться в трутня!

– Почему в трутня? В какого трутня? – спросил Костя, сладко потягиваясь.

– Потому что там Зинка Фокина с юннатками. Они тебя как махаона хотят запрятать в морилку! Потом в сушилку! Потом в распрямилку!

– Как – в морилку? Зачем в морилку? – заорал Малинин.

– Для коллекции! – заорал я.

При слове «коллекция» с Малинина сон, видно, окончательно как рукой сняло, и он, очевидно, сразу все, все, все вспомнил, понял все, все, все, понял и осознал весь ужас положения, в которое мы с ним попали. Ещё бы! Что такое коллекция, Костя знал хорошо, ведь он сам был когда-то юннатом и у него у самого когда-то была такая коллекция, в которую так хотела сейчас упрятать его Зинка Фокина.

– Что же ты меня сразу не разбудил?

– Я ещё тебя не разбудил?! Скажи спасибо мурашам. Это они меня надоумили… В общем, скорей повторяй за мной!

Я стал орать Малинину заклинание в самое ухо, а сам вижу, что он меня совсем не слышит, он, очевидно, при слове «коллекция» от ужаса обалдел и вообще перестал понимать, что я от него хочу.

Я ору изо всех сил:

Всех на свете лучше
Быть, конечно, трутнем!

А Малинин все молчит, потом вдруг как заорёт:

Ой, мамочка!
Я не хочу быть бабочкой!
Бабочке нехорошо!
Хорошо быть мурашом!

Я сначала даже не понял, что на этот раз мы с Малининым начинаем превращаться в совершенно различных насекомых и наши пути, как говорится, расходятся в разные стороны. Я хочу стать трутнем, а Малинин хочет связать свою жизнь с муравьями! Зачем он это делает? Неужели он не соображает, что там его ждёт? Да нет, он сейчас, по-моему, вообще ничего не соображает. Он сейчас соображает только одно, что лучше уж быть живым трудящимся муравьём, чем мёртвой бабочкой.

Как вы думаете, мог я оставить Малинина одного в такой ситуации? Мог я сам стать долгожданным трутнем, а Малинину позволить превратиться в рабочего муравья? Конечно, не мог! Отвечаю я за Малинина или не отвечаю? Отвечаю, и ещё как отвечаю, головой своей отвечаю! Ведь это я его втравил в эту историю, а не он меня.

В эту минуту за кустами, в довершение всего, раздался прямо какой-то лошадиный топот. Треск ломаемых сучьев. За листвой со всех сторон замелькали разноцветные сачки, несколько девчонок взгромоздились с сачками даже на дерево и тем самым отрезали нам с Костей последний путь к бегству.

Все! Мне ничего больше не оставалось делать, как набрать в лёгкие побольше воздуха и вложить все свои последние силы в заклинание, которое в горячке придумал этот псих Малинин.

Ой, мамочка!
Я не хочу быть бабочкой! —

затараторил я вслед за Костей Малининым. —

Я уверен, хорошо
Быть на свете мурашом!..

Ой, я был в этом не уверен, совсем не уверен! Малинин, что мы с тобой делаем? И зачем только мы с тобой превращаемся в муравьёв?!

Это была последняя мысль, мелькнувшая в моей измученной бабочкиной голове, разрывавшейся от забот, тревог, ужаса и волнений…

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

КАРАУЛ! МИРМИКИ!

(Гибель Малинина)

СОБЫТИЕ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЕ

Неприятное для Зинки Фокиной и спасительное для нас с Костей

– Зиночка! – прошипела какая-то девчонка за кустом. – А если полетит капустница, что с ней делать?

Говоря о капустнице, девчонки, конечно, имели в виду меня, Баранкина. Поэтому для меня этот вопрос прозвучал так: «Зиночка, а если полетит Юрка Баранкин, что с ним делать?»

– Тоже в морилку! – ответила Зинка Фокина. – Махаон у нас будет экспонатом, а на капустнице я буду учить вас работать с распрямилкой.

«Дождался, Баранкин!» – подумал я про себя, прислушиваясь к звукам, долетавшим из-за куста. Судя по всему, там шли последние приготовления к штурму куста сирени: звякали флаконы, шуршали коробки для упаковывания бабочек, доносились страшные вопросы и ещё более ужасные ответы.

– Зиночка, а если махаон попадёт в сачок, можно его за крылья брать?

– Ни в коем случае! Нужно, чтобы у бабочки были непотертые крылья… Приготовьте морилки! Нина, у кого булавки для накалывания?..

– У меня.

– Приготовь булавки!

– Ой, я боюсь!

– Катя! Возьми булавки ты!.. Зоя, веди наблюдение!..

– Я и так веду!..

– Все готовы?

– Всссе! – зашипели девчонки, как змеи.

– Открыть морилки!

Морилки были открыты – в воздухе запахло табаком. Кто-то громко чихнул. Кто-то сказал: «Ой, я боюсь!» Одна девчонка обожглась о крапиву и заойкала. На неё все зашикали. Раздался треск осторожно раздвигаемых сучьев. Вопросы:

– Где они?

– Вон они!..

– Где? Не вижу! На нижней ветке, что ли?

– Да нет! Выше! – Выше?

– Ниже!

– Ещё ниже! Правее! Теперь левее! Вон сухой лист, а рядом две бабочки!..

– Ой, девочки! Действительно!..

– Тише вы там!

Шорох раздвигаемых веток усилился, и раскрасневшееся лицо Зинки Фокиной, исцарапанное и покрытое паутиной, показалось в самых дремучих зарослях сирени; глаза, как у безумной, забегали по листьям.

– Ну, что там, что там, что там?.. – зашипели со всех сторон девчонки.

– Никого… – сказала Зинка Фокина растерянным голосом. – Никого!

Конечно, если бы Зинка Фокина повнимательней пригляделась к тому месту, на котором она сама, своими глазами, несколько минут назад видела двух бабочек, то она при желании могла бы заметить двух маленьких чёрненьких муравьёв, вцепившихся всеми шестью лапами в шероховатую кору сирени, но Зинке Фокиной было не до муравьёв. Она ещё раз пошарила печальными глазами по веткам и, глубоко вздохнув, произнесла:

– Как сквозь землю провалились… Никого!

– Как это – никого?.. А мы кто такие? – прошептал один муравей другому.

Голубоглазый муравей рассмеялся, пошевелил усиками и стукнул лапой по плечу муравья с тёмными глазами.

Черноглазый муравей посмотрел на расстроенное лицо Зинки Фокиной, тоже пошевелил усиками, но ничего не сказал.

– Не может быть! – прошептала Зинка Фокина. – Я же своими глазами видела… Не могли же они сквозь землю провалиться!.. – Она ещё раз обшарила весь куст мокрыми от слёз глазищами и сказала:

– Чёрт побери! Вот чёрт побери!

– Ругается! – обрадовался голубоглазый муравей (это был, конечно, Костя Малинин. Привет!). – Ругается! – сказал он, потирая лапы. – Зинка Фокина чертыхнулась два раза! Вот красота!

Костя подкрутил свои усики, хлопнул муравья с чёрными глазами по спине (это был, конечно, я, Баранкин! От меня тоже привет!) и весь так и затрясся от беззвучного смеха.