Между мирами (СИ) - "Аира" - Страница 15

   - Максим! - громогласно воскликнула она, заставив фиса замереть на месте. Он открыл рот, чтобы как всегда возмутиться, но под строгим взглядом 'тети Веры' стушевался и захлопнул его, так и не выдавив ни слова. И Яра его хорошо понимала. - Ты что тут творишь?! - Вера Петровна внимательно посмотрела на наливающуюся хорошим фингалом физиономию Алексея, и Ярославе показалось, что на лице пожилой женщины мелькнула ехидная улыбка, но этого, конечно же, не могло быть на самом деле.

   Вера Петровна отправила одного из глазеющих на 'драку' мальчишек за медсестрой, одним взглядом разогнала всех остальных любопытствующих, и вновь обратила свой взор на молчаливого, но все еще возмущенного Флэйка.

   - Я все еще жду объяснений, - спокойно пророкотала она, буравя музыканта взглядом. - Что ты не поделил с Алексеем Сергеевичем? И как ты вообще оказался в школе?

   Очень медленно ее взгляд переместился на вновь уцепившуюся за руку Флэйка Ярославу, и в глазах ее мелькнуло понимание, даже прежде, чем молодой человек соизволил дать объяснения.

   - Он приставал к моей девушке! - глаза Флэйка вновь начали темнеть, ладони непримиримо сжались в кулаки.

   - Да я ее пальцем не тронул! - воскликнул Алексей, все еще сидя на полу, куда его отправил удар бас-гитариста, и не собираясь вставать.

   Вера Петровна презрительно посмотрела на физрука, но на его замечание ничего не сказала. Вместо этого она обратилась к Ярославе, которую такое внимание несколько смутило.

   - Ярослава, детка, ты, кажется, направлялась к директору для беседы? - спросила она довольно сухо. У Яры вытянулось лицо - о том, что она собирается увольняться она еще никому не сообщала. Разве что мальчишки из школьной группы могли разболтать, но это вряд ли. - Ты иди. Геннадий Викторович у себя. А я пока побеседую с этим... молодым человеком, - взгляд зам. директора строго воззрился на Флэйка. Тот лишь жалко улыбнулся, как нашкодивший щенок. С грустью Яра осознала, что чувствует себя точно так же.

   Девушка неуверенно двинулась в сторону директорского кабинета отчего-то ощущая себя предателем, бросившим товарища на поле брани - ведь это она притащила парня в школу. С другой стороны, кажется, Вера Петровна и Флэйк были неплохо знакомы... Неожиданно. Яра обернулась и тут же встретилась взглядом с молодым человеком, который ей весело подмигнул и нежно улыбнулся. Настроение девушки тут же улучшилось - как же она все-таки любит этого чокнутого парня...

   - Пошли, герой, - хмыкнула Вера Петровна, глядя на улыбающегося фиса. Взгляд ее немного смягчился, но она довольно ощутимо щелкнула парня по лбу, заставив того сморщиться и потереть место щелчка. Не обратив на это внимания, пожилая женщина отправилась в свой кабинет - маленький и уютный, с большим столом, занимающим почти половину комнаты. Кивнув молодому человеку на жесткий деревянный стул, Вера Петровна налила две чашки черного чая, одну из которых поставила перед парнем.

   - Ярослава очень хорошая девушка, - начала она, пытливо заглядывая в глаза Флэйка.

   - Я знаю.

   - И она заслуживает самого лучшего в этой жизни, - продолжила женщина, чуть сузив глаза. - Мне бы не хотелось, чтобы такой взбалмашный мальчишка, как ты поиграл с ней и бросил... Хотя быть может это был бы лучший вариант.

   - Я не собираюсь...

   - Ты знаешь, что это я помогла ей устроиться сюда? - Вера Петровна села напротив Флэйка и подовинула чашечку ближе к себе. Парень отрицательно помотал головой, но это нисколько не взволновало женщину. - А знаешь почему? Потому что Ярослава праправнучка моего очень хорошего друга... Он умер очень давно... от старости... Флэйк, ты знаешь что такое терять близких людей? Видеть, как они умирают... от старости, например, в то время, как ты остаешься молодым и здоровым?

   Парень недоумевающе молчал, вцепившись в свою кружку двумя руками и несколько испуганно смотрел на тетю Веру, никогда ранее не заводящую разговоры о смерти. Здесь, в наполненном весенним солнцем кабинете, ее слова звучали более, чем неуместно.

   - Я вижу ты не совсем понимаешь о чем я толкую, мальчик... - грустно произнесла тетя и тяжело вздохнула. Флэйку вдруг показалось, что сейчас она выглядит на все свои 200 с лишним лет. - Сколько живут фисы, Флэйк? Лет 500-600? А ты знаешь какова среднестатистическая продолжительность жизни обычного человека? Не такого, как я, или Семен, или Артемка? Хотя и наша жизнь гораздо короче твоей...

   Женщина видела, что в потемневших глазах парня мелькнуло понимание. Он весь напрягся, пальцы сильнее вцепились в чашку, угрожая раздавить ее. Но она жестоко решила добить его:

   - 70 лет, мальчик. Не спорю, быть может Ярослава проживет дольше, быть может она даже доживет до 100, но подумай фисы в этом возрасте только становятся совершеннолетними...

   - Ну и что! - зло выкрикнул Флэйк, но женщина видела, что в его глазах плещется расстерянность и страх.

   - Пойми, я не хочу вам зла и не собираюсь отговаривать... от чего бы то ни было... Я бы вообще не стала заводить этот разговор, если бы не видела насколько глубоко зашли ваши чувства... Просто я хочу, чтобы Яра была счастлива... с семьей, с детьми... а не медленно чахла от непонимания. И я хочу, чтобы был счастлив ты. Подумай, у тебя впереди 500 лет жизни, у Яры - всего 50. Отпусти ее...

   - Я не могу, - с болью в голосе прошептал Флэйк, вдруг осознав, что даже не сказал девушке, как сильно он ее любит... И он ни за что не отпустит ее... никогда...

   В дверь постучали и она тут же распахнулась явив, немного взбудораженную после разговора с директором, Ярославу. Она кисло улыбнулась Вере Петровне, хотя и старалась, чтобы улыбка вышла милой, и кивнула Флэйку.

   - Мы можем идти? - полувопросительно произнесла она. - Я уже уволилась... - в голосе ее мелькнуло сомнение, словно девушка была неуверена, что поступает правильно.

   - Да, конечно, - вздохнула зам. директора с грустью глядя на них, но тут же справилась с собой, вновь став строгим преподавателем. - Флэйк, постарайся держать себя в руках, чтобы ни мне, ни, тем более, Ярославе не было стыдно за тебя.

   Фис мотнул головой в знак согласия, и поспешил покинуть помещение, в котором, как ему казалось, было нечем дышать.

   В молчании они добрались до учительской. Также молча, думая каждый о своем, забрали одежду и некоторые личные вещи Ярославы, покинули учебное заведение. И лишь отойдя от школы, стоя под высокими, еще голыми тополями одновременно с облегчением вздохнули. Посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись, отпуская страх и неуверенность, прогоняя их далеко-далеко.

   Повинуясь порыву, Флэйк подхватил девушку на руки и закружил, испытывая ни с чем не сравнимое счастье, глядя в ее искрящиеся смехом глаза. А потом он прижал, уже икающую от смеха девушку к себе, вдохнул ставший родным ее аромат и прикоснулся к ее губам в легком нежном поцелуе.

   - Я тебя люблю, - сказал Флэйк серьезно, заглядывая в любимые светло-зеленые глаза.

   - И я тебя люблю, - выдохнула Яра не задумываясь ни на мгновенье, потому что эти слова давно вертелись у нее на языке.

   А потом они долго целовались стоя на весеннем ветру, зная, что никому не отдадут друг друга. Никогда.

  ***

   В небольшой немного тесной от толпившегося здесь народа гримерке "Авангарда", Яра и Флэйк оказались за полтора часа до концерта. Девушку трясло и стараясь скрыть свое состояние, она медленно бродила по помещению внимательно рассматривая находящиеся здесь предметы. Над Флэйком уже склонилась молоденькая девушка, представившаяся Яре как Даяна, нанося на лицо парня черно-красный узор и все время одергивая парня, чтобы тот не болтал, так что, в конце концов, ему пришлось заткнуться, оставив Яру наедине со своими мыслями. Некоторое время она наблюдала за работой Даяны, но потом в помещение влетел беспокойный молодой человек, которого Ярослава видела вчера на репетиции, но имя не запомнила. Она только знала, что это кто-то вроде имиджмейкера. Он недовольно что-то буркнул Даяне, после чего вручил Ярославе "костюм" и обувь для выступления и некоторое время она была занята, пытаясь его натянуть. С удивлением отметив, что одежда, словно по ней шита, Яра все же чувствовала себя не слишком уверенно в обтягивающих черных шортах - к счастью, не коротких, а достающих почти до колен, и высоких также черных ботинках, которые бабушка Ярославы называла не иначе, как "говнодавы". Сверху предлагалось одеть свободную черную майку с непонятным бело-красным рисунком.