Любимая ведьма - Медведев Антон Николаевич - Страница 33

Директор задумался.

— Ну, ладно, — произнес он после долгой паузы. — Я назову вам несколько кодов от сейфа. Истинный знаю только я. Предупреждаю, что код я сегодня же сменю.

— Разумеется. — Губы Татьяны дрогнули в улыбке.

— Двести восемьдесят восемь восемьсот шестнадцать.

— Нет.

— Сто тридцать четыре триста двадцать два.

— Нет.

— Триста сорок девять восемьсот семнадцать.

— Да. Это правильный код.

Директор помрачнел. Хотел что-то сказать, но промолчал. Снова взглянул на часы, около минуты о чем-то думал. Татьяна терпеливо ждала.

— Хорошо… — произнес наконец директор. — Сейчас будет важный разговор с Москвой, у меня есть основания подозревать, что человек, с которым я буду говорить, хочет меня кинуть. Когда зазвонит телефон, вы возьмете вторую трубку у секретарши. Вы можете определять все это по телефону?

— Разумеется.

— Тогда пройдите в приемную… — Директор встал и выглянул за дверь. — Оксана, когда будет звонок из Москвы, дашь трубку… Как вас звать?

— Елена.

— Дашь трубку Елене. Все ясно?

— Да, Игорь Васильевич.

— Хорошо, ждите. — Директор внимательно посмотрел на Татьяну. — Он скоро позвонит.

Татьяна вышла в приемную, села на диванчик. Дверь кабинета закрылась.

— А зачем это? — удивленно спросила секретарша, глядя на Татьяну.

— Так, — пожала плечами Татьяна и улыбнулась: — У него нет от меня никаких тайн.

Звонок раздался минут через десять, Татьяна взяла протянутую секретаршей трубку. Все время, пока шел разговор, она внимательно вслушивалась в беседу. Наконец положила трубку и без приглашения вошла в кабинет.

— Ну и как? — спросил директор. — Слышали?

— Да. Он лжет. По крайней мере, очень многого не договаривает. Вы можете ему перезвонить?

— Да.

— Задавайте ему конкретные вопросы — такие, где ему придется лгать. Тогда я могу сказать, в чем именно кроется обман.

— Вы не могли сказать этого раньше? — поморщился директор.

— Это мое упущение. Я просто не знала, о чем у вас будет разговор.

— Хорошо. Возьмите трубку…

Татьяна вышла в приемную, взяла трубку. Оксана смотрела на нее с явным удивлением… и опаской.

На этот раз разговор был совсем коротким. Когда он закончился, Татьяна снова зашла в кабинет.

— У него проблемы с банковским кредитом. Он не получил его. — Татьяна спокойно смотрела на директора, ожидая его реакции.

— Я это чувствовал. — Директор в сердцах стукнул кулаком по столу. — Вот засранец! Извините, вырвалось…

— Ничего. Так как, найдется у вас вакантное место? — Да, вы приняты. Подойдите завтра с утра в отдел кадров, я распоряжусь. Как вас звать?

— Глушенкова Елена Анатольевна. — Татьяна улыбнулась. — Думаю, нам надо сразу решить еще один важный вопрос.

— Какой?

— Насчет моей зарплаты…

Игорь Васильевич оказался человеком прижимистым, но после коротких переговоров все же согласился на предложенные Татьяной условия — просто понимал, что ее услуги того стоят. Удовлетворенная результатом разговора, Татьяна вышла в приемную, с улыбкой взглянула на Оксану.

— Меня приняли, — сказала она. — Коммерческим советником.

— Ого… — произнесла секретарша, в ее голосе проскользнуло явное облегчение. Вероятно, она думала, что Татьяна претендует на ее место. — Поздравляю.

— Спасибо, — улыбнулась Татьяна. — До встречи, Оксана. Завтра увидимся…

На улице было тепло и солнечно. Татьяна шла по тротуару, радуясь тому, что все так хорошо устроилось. Неплохая работа — хотя бы для начала, да и директор в целом вполне приличный человек. Шорг далеко, наверняка сейчас скрежещет зубами от ненависти, у Сергея тоже все в порядке. В относительном порядке — он жив, а это главное.. Остальное приложится.

Остаток дня она провела дома, даже устроила себе небольшой праздничный ужин. Огорчало то, что ужин этот ей не с кем было разделить.

Может, ей все-таки встретиться с Сергеем? Татьяна всмотрелась в наполненный вином бокал. Ей плохо одной, ему тоже. Так в чем же дело, неужели они не могут быть вместе? Неужели она не имеет права на толику счастья?

Отпив глоток вина, Татьяна поставила бокал на стол и вздохнула. Да, она хотела бы быть с Сергеем. Хотела бы, но просто не имеет на это права. Она и так уже его чуть не погубила. И если желает ему добра, то просто должна забыть о нем. Раз и навсегда. Зря она сюда приехала…

Праздничного вечера не получилось. Стремясь отвлечься от грустных мыслей, Татьяна включила телевизор, нашла какой-то фильм. Долго сидела, глядя в экран, и все равно то и дало ловила себя на том, что думает о своем. В конце концов, устав от всего этого, выключила телевизор, убрала со стола и легла спать.

Когда ей было грустно, она всегда отправлялась в свой лес. Татьяна не знала, что это был за мир, она отыскала его случайно, во время своих первых, робких еще путешествий по бесконечности. Нашла — и признала своим.

Этот мир был девственно чист. Был ли он реален, нет ли, Татьяна не знала. Точнее, так и не смогла узнать, все ответы Каина на этот вопрос сводились к тому, что все относительно и то, что для одного реально, для другого вполне могло оказаться сном. В конце концов Татьяна перестала размышлять на эти темы, ей вполне хватало того, что этот лес, этот чудесный загадочный мир целиком принадлежал ей.

Летя над лесом, Татьяна ощутила привычный прилив счастья. Она могла вынырнуть прямо в доме, но всегда предпочитала появляться у реки и от нее уже стремглав лететь к дому. Так было и на этот раз — скользя в воздушных вихрях, Татьяна наслаждалась своей свободой.

Вот и ее дом. Описав большой круг, Татьяна уже хотела было опуститься — и вздрогнула, увидев трепещущие неподалеку от дома кроны деревьев.

Она знала, что произошло — в ее лес проник чужак. Такое иногда случалось, именно на этот случай и были рассчитаны многочисленные ловушки, устроенные ею на подступах к дому. Тем не менее Татьяна испугалась, подумав о том, что это может быть Шорг. Но потом одумалась — глупости, Шорга бы ее ловушки не остановили. Скорее всего, опять какая-нибудь нечисть забралась.

Гадать, кто именно пробрался в ее владения, было глупо. Именно поэтому Татьяна начала медленно опускаться, готовая при первой же опасности покинуть этот мир.

Это было мучительное чувство. Он барахтался в облепившей его темноте, пытаясь выбраться к свету, мысли ворочались удивительно медленно. Сергею даже стало казаться что он пропал, но потом тьма вокруг него прояснилась, появились первые, слабые пока еще проблески света. Чувствуя что его способность осознавать происходящее висит на волоске, Сергей изо всех сил рванулся к пробивающемуся сквозь тьму сиянию.

Тьма расступалась, Сергей стремился вперед, чувствуя, что вот-вот увидит источник этого чудесного неземного света. И вскоре увидел его. Или ее — огромную, в полнеба — если здесь можно было говорить о небе, — сияющую реку. Она была чудесна, Сергею захотелось окунуться в нее с головой. Он уже почти готов был это сделать, когда в сознании появились первые проблески понимания.

Стикс. Река смерти…

Было невыносимо трудно заставить себя не глядеть на завораживающее сияние. Сергей не смог отвести взгляд, однако ему удалось повернуться к потоку спиной. Он еще не знал, почему это делает, — просто понимал, что так нужно. Ему надо попасть совсем в другое место.

Образ маленького замка с оранжевой черепичной крышей сам всплыл в памяти. Уцепившись за него, Сергей зажмурил глаза, пытаясь не упустить посетившее его видение. Потом ощутил движение — сначала медленное, потом все быстрее и быстрее. Неожиданно движение прекратилось, Сергей испытал мучительное головокружение. И тут же ощутил, что падает. Открыв глаза, увидел под собой беспорядочно кувыркающийся лес.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять: кувыркался не лес, это была иллюзия, вызванная его собственным беспорядочным падением. Расставив руки — именно так поступают парашютисты — попытался остановить вращение, это ему удалось. А затем он и вовсе завис в воздухе, для этого потребовалось тягучее, отдающееся невыносимой щекоткой в животе усилие. Осознал, что летит, и тут же вспомнил, что летает уже не в первый раз.