Аналогия - Медников Борис Михайлович - Страница 6

Рис. 2. Фотография (вверху) и прорисовка сцены с бизонами и мамонтами. Пещера Фон де Гом, Франция. (По Брейлю)

Рис. 3. Изображение мамонта. Пещера фон де Гом, Франция

На рисунках 2 и 3 представлены известные и самые четкие изображения. Как вы можете заметить, везде бивни расположены так, как предполагали первые реставраторы. Видимо, это расположение, вверх и в стороны, было нормой, а другое — исключением, причем настолько редким, что не заслужило увековечения. Спорить, по-видимому, не о чем.

Это не единственный пример, когда информация древних людей уточняла реконструкцию внешнего вида вымерших животных. Вот и другой: аборигены Австралии рассказывали белым поселенцам о давно прошедшем золотом веке, когда «кролики были ростом с быка». Действительно, совсем недавно, около 10 000 лет назад до нашей эры резко возросшая засушливость климата погубила значительную часть фауны крупных сумчатых австралийского континента (рис. 4). Были среди них и дипротодоны — огромные, не уступавшие быку или носорогу травоядные сумчатые. Их многочисленные скелеты находят по берегам пересохших озер в центре Австралии, там, где ландшафт из степного стал пустынным.

Рис. 4. Наскальное изображение гигантского сумчатого и гигантского пресноводного крокодила, вымерших около 10 тыс. лет назад. Дангуррунг, Австралия

Но почему аборигены сравнили их с кроликами, которых завезли европейцы? Только ли из-за крупных резцов? Это станет понятно, если сравнить реконструкцию дипротодона (не из самых удачных) и наскальный рисунок, возраст которого более 10 тыс. лет, обнаруженный палеонтологом П. Трезайсом в одной из пещер Северной Австралии. Не будь этого рисунка, мы бы не подозревали, что ушные раковины дипротодона были куда больше и имели иную форму. Ведь в них нет костей, и в ископаемом состоянии они не сохраняются. Реконструкция ушных раковин вообще больной вопрос — в том числе и для последователей М. Герасимова, восстанавливающих облик индивидуального человека по его черепу.

Вы видите, что по рисункам древнего человека можно получить информацию об окружавшей его природе. Но несравненно более важные данные сообщают эти рисунки о жизни самого человека. Приведу несколько подобных примеров.

Как метнуть копье дальше? Меня всегда забавляли рисунки, иллюстрирующие повести о жизни первобытных людей. В них у края ледника бегают в меховых плавках люди, сгибаясь под тяжестью разнообразного охотничьего снаряжения — копий, дротиков, топоров, рогатин и дубин. Похоже, что ни авторы, ни художники не подумали, что героя их повествования съест первый же попавшийся пещерный лев, прежде чем тот хотя бы выберет подходящее оружие. В дошедших почти до наших дней примитивных обществах охотников-собирателей всю поклажу при перекочевках тащили женщины; мужчины шли налегке, вооруженные всего одним луком или, чаще, копьем, чтобы в любой момент метнуть его в добычу или же отбить нападение хищника (а прекраснодушные европейские исследователи возмущались участью туземок, низведенных до положения вьючного скота).

Лук появился в обиходе относительно недавно, с концом ледникового периода. До того десятки тысяч лет главным оружием было копье. Другие орудия использовались лишь при специализированных охотах (рогатина — для того, чтобы принять на нее медведя, легкий дротик — для охоты на птицу и мелкого зверя, и так далее).

И пользовались копьем с каменным наконечником люди палеолита фантастически умело и сильно. Как вы помните, Шерлок Холмс не мог гарпуном (со стальным лезвием!) проткнуть свиную тушу. А на палеолитической стоянке на Енисее под Красноярском найдена лопатка первобытного бизона, насквозь пробитая наконечником из рога северного оленя. Охотник оплошал, попав в лопатку и пробив 25 мм свежей костной ткани. Попади он в мягкие ткани, и копье пронизало бы бизона чуть ли не насквозь. Удар сверхчеловеческой силы, и объяснить его только физической мощью копьеметателя невозможно.

Рис. 5. Сцена с «мертвым» из пещеры Ляско, Франция

Известно несколько наскальных изображений охоты с копьем. Особенно интересен рисунок из грота Ляско во Франции (рис. 5). Как вы видите, на нем изображен раненный в брюшную полость, с выпавшими кишками бизон, и рядом — фигура лежащего человека. Тут же сломанное копье и загадочный предмет с фигуркой птицы на конце.

Есть две трактовки этого рисунка. Крупнейший французский археолог А. Леруа-Гуран видит в нем изображение неудачной охоты, завершившейся смертью охотника. Это портрет «первого тореадора», точнее матадора. Поверженный человек лежит, и душа его в виде птицы покидает тело.

Академик Б. А. ыбаков трактует рисунок куда более оптимистично. Он полагает, что охотник удачно поразил бизона, метнув копье с помощью копьеметалки. Палеолитическая копьеметалка обычно изготовлялась из кости или рога, часто изящно украшалась изображениями птиц или быстрых зверей (рис. 6, 7) и имела крюк на одном конце и отверстие для темляка — ременной петли на другом. Такие приспособления и их обломки археологи находили неоднократно.

Первобытный охотник вставлял крюк в выемку на нижнем конце копья, и, держась за темляк, с силой посылал его вперед и снизу вверх. Бросок осуществлялся всем телом, так что после него метатель сам пролетал по инерции пару метров и часто оказывался распростертым на земле.

Рис. 6. Скульптура двух козлов на обломке копьеметалки. Пещера Трех братьев, Франция

Рис. 7. Примеры украшенных фигурками анкетных и птиц копьеметалок

Рис. 8. Копьеметалки позволяли бросать копье дальше и быстрее (по Л. Л. и Ф. Ковалли-Сфорца)

Такой метод броска сохранился до исторического времени. Испанские конкистадоры в Мексике и Техасе еще застали индейцев, метавших копья с помощью атлатла — разновидности копьеметалки. Атлатл — полуметровый кусок твердого дерева с упором для копья. Как его применяли, показано на рисунке 8.

Было бы занятно воскресить эти броски — на меткость, силу и дальность в спорте. В конце концов, существуют же в нем прыжки с шестом и без, метание бумеранга и стрельба из лука.

Но для нас сейчас этот пример примечателен тем, что из него видно, как иногда трудно расшифровать информацию, которую нам передавали пращуры. Еще труднее восстановить древние обряды и ритуалы по остаткам культуры. И здесь на помощь приходит этнография — так же как сравнительная анатомия помогает палеонтологии.

Беспалые троглодиты. По-видимому, первыми пещерными «рисунками» были так называемые «макароны» или «меандры» — волнистые линии, нанесенные сразу несколькими пальцами или многозубчатым инструментом на глине или поверхности скалы (рис. 9, 10). Полагают, что это подражание гриффадам — следам когтей пещерного медведя. Примерно тогда же появились и «руки» — отпечатки ладоней с расставленными пальцами (рис. 11). Среди них различаются позитивные (отпечаток руки, вымазанной краской, рис. 12) и негативные, когда приложенная к стене пещеры рука опрыскивалась изо рта жидкой краской (рис. 13).